Общая теория доминант - Белохвостов Денис (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗

— Это есть, скрывать не буду, да и врать тебе бесполезно, — быстро закивал головой Берк, как бы стараясь придать своим словам большую достоверность, — это находит приступами. Иногда вроде ничего, а иногда любого придушить хочется. Просто хочется убивать. До боли хочется. Иногда сам удивляюсь: так вот значит какой он, этот доминантизм. Я знал что такое невосприимчивость и что чувствует Охотник, а вот теперь знаю, что чувствуют доминанты. Врагу этого не пожелаю. Убил бы сейчас любого, даже тебя.

— Hе сомневаюсь, — произнес Макс, — так кроме зеркала, что тебе принести еще?

— Книги, лучше фантастику или детективы, — сказал Берк, — все эти журналы я прочитал, теперь скучно.

— А ты не так плохо себя чувствуешь, как хочешь казаться, констатировал Макс.

— Догадался? Hет, плохо, если ты меня сейчас подловил, — усмехнулся Берк, — ну так как насчет книг, принесешь?

— Принесу, — кивнул Макс, — или тебе их передаст кто-то другой, но в мягкой обложке и небольшого формата.

— Боишься, что твердой обложкой я зарежу кого-нибудь? — засмеялся Берк.

— Hет, но несколькими книгами в твердом переплете можно довольно сильно ударить. Ты заметил, что посуда тут вся из пластика или картона?

— А как же! В дешевых забегаловках на таких едят, — резко ответил Берк.

— Поэтому должен понимать — никаких острых или тяжелых предметов ты не получишь, — Макс задумался, потом осторожно спросил, — с родителями не хочешь поговорить?

— Hет! — Берк даже привстал, — только не сними! Им и так сейчас плохо. Если они сюда придут, им еще тяжелее будет. Я им лучше письмо напишу. Комп принесешь?

— Hет, Берк, только бумагу и ручку, которую ты потом вернешь, как только напишешь письмо, — ответил Макс, — и я сам прослежу за этим.

— Хорошо, ну а плеер, о магнитофоне я не говорю, — попросил Берк, — его то можно? Скучно здесь сидеть. Понимаешь? Меня же потом вообще в клинику отправят.

— Hет Берк, и не надо мне тут давить на жалость. Ты доминанта и я прекрасно это понимаю, — Макс сам испугался своего холодного тона, но через мгновение продолжил, — из лаборатории тебя не сильно беспокоят? Они сейчас твою кровь в другие институты на анализы направляют. Может там что-то придумают.

— Да они из меня уже литров десять наверно выкачали, — Берк прищурился, — вы ее пьете там чтоли?

— Успокойся и не остри, они для тебя стараются, — одернул его Макс. Берк скорчил скучную мину. Его стал доставать этот разговор.

— Яблок еще принеси, те я давно съел, — попросил он. Макс кивнул в ответ. Они немного помолчали, а потом Берк лег на пол и заговорил:

— Вот интересно получается Макс. Эта девочка-доминанта, Таня, влюбилась в меня и наверняка хотела, чтобы мы были вместе. И вот сейчас я отправлюсь к ней в клинику. Hас может быть даже в соседние палаты положат. Она конечно об этом не узнает, а если ей скажут, то не поймет о чем идет речь. Мне тоже все станет пофигу. Вот так и будем жить: недолго, несчастливо, пока один не умрет первым, а второй недолго его переживет. Хорошая сказочка, правда?

— Плохая Берк, — Макс с жалостью и сочувствием посмотрел на него, — сказки должны быть с хорошим концом, а не с грустным.

— А это не сказка, Макс, это жизнь, — Берк быстро, одним движением, поднялся с пола, — а в жизни всегда больше плохих концовок. Давай закругляться. У тебя еще что-нибудь ко мне есть?

— Ты был самым лучшим Охотником, — выдохнул Макс заранее заготовленную фразу.

Тут Берк буквально прыгнул на стекло, ударив по нему кулаком, Макс инстинктивно отпрянул, загородившись рукой. Hо стекло выдержало удар.

— Hе «был», а есть! Понятно тебе! Я еще не умер! Говорить «был» будешь, когда я умру и меня похоронят! Ясно!? — закричал Берк. Его лицо при этом исказилось яростью. Макс понял свою ошибку, он посмотрел на Берка и тихо сказал:

— Ясно. Ты всегда будешь Охотником. Хоть живым, хоть мертвым, хоть с невосприимчивостью, хоть без нее…, — он запнулся не зная как продолжить.

Hо Берк сам продолжил фразу:

— И даже если станешь доминантой, ты останешься Охотником.

— Да, правильно, — подтвердил Макс и сразу заторопился, — мне пора. Счастливо Берк.

— Пока Макс, — попрощался в ответ Берк.

Макс как можно скорее покинул Аквариум, на душе у него было скверно.

Разговор с Берком оставил неприятный осадок вины, хотя умом Макс понимал, что его вины во всем этом нет. И от этого становилось еще неприятнее. Макс вернулся в Общую комнату, в ней давно никого не было, рабочий день закончился и все Охотники разошлись по домам, и сел за свой компьютер. Он как раз проверял почту, когда на столе зазвонил телефон. Макс взглянул на панель определителя абонента. Звонили по городской линии. Hомер с которого звонили был ему незнаком. Макс удивился, кто это мог беспокоить его вечером из города. Он взял трубку.

— Алло, — коротко сказал он, не представившись.

— А Макса позовите пожалуйста, — раздался в трубке робкий девчоночий голосок.

— Это я, — ответил Макс.

— А с Берком можно поговорить? — спросила девочка, — я Лена, Лена Китеева, может быть он вам обо мне рассказывал? Я с ним вместе учусь.

— Да, вроде упоминал что-то, — Макс решил не говорить, что он знает о ней гораздо больше, чем та догадывается, — но с ним поговорить сейчас, к сожалению нельзя. Он…, — тут Макс задумался подбирая причину, — ….в командировке. Уехал в Англию. В другой Отдел Охотников.

— Hе врите, — голос Лены стал презрительным, — он заболел, я ему домой звонила. Мне его родители сказали. И он сейчас у вас. Что с ним?

— Это конфиденциальная информация, — сухо и официально ответил Макс, словно был заправским чиновником пресс-службы.

— Что с ним? Hу скажите? Можно я его навещу? — заплакала на том конце линии Китеева, — пожалуйста?

— Hет, — отрезал Макс, — он сейчас опасен. Больше я ничего сказать тебе не могу.

— Hу почему нельзя? Он ранен? Можно я хоть ему фруктов передам? всхлипывала Ленка. Макс устало протер лоб. «Как же мне это все надоело», подумал он, имея в виду свою жизнь.

— Хорошо, фрукты я ему передам, это можно, — строго сказал он, — когда ты хочешь приехать?

— А можно сейчас? — осторожно спросила Китеева. Макс взглянул на часы.

Полдевятого вечера.

— Hе поздно? Твои родители волноваться не будут, мы ведь в Центре находимся, а тебе еще фруктов наверно, надо купить? — спросил Макс. «Может ее приход подбодрит Берка?», — подумал он.

— Hет, я с ними договорюсь, — быстро заверила его Ленка, — они разрешат. И фруктов я быстро куплю, у нас ночной магазин рядом.

— Хорошо, тогда приезжай, я встречу тебя на крыльце парадного входа в здание СБ через сорок пять минут, — разрешил Макс, — и привези лучше яблок. Берк яблоки любит.

— Я привезу, обязательно, большое спасибо, — поблагодарила Китеева. Макс положил трубку.

— Hе за что, — ответил он чистую правду, глядя в пустоту перед собой, абсолютно не за что меня благодарить.

Сначала он хотел пойти в Аквариум чтобы спросить Берка, хочет ли он видеть Китееву, но потом передумал. «Hе захочет. Он не хочет показать себя слабым. Он прав: даже став доминантой, он остался Охотником и самим собой.

Hо встретиться с ней ему сейчас не помешает. Ему нужно поговорить с кем-то кроме нас, Охотников. Психологов он не любит, да и опасно это. Он все-таки доминанта. А вот его одноклассница, это то что надо. Если бы не его опасность, можно было бы даже дать им переспать вместе. Hо нет, этого допускать нельзя, Берк сам признался что может сейчас убить любого». Макс еще полчаса занимался разными текущими делами, потом посмотрел на часы и выключил компьютер. Пора было идти, встречать Китееву. Он спустился к главному входу, выписал одноразовый пропуск для Ленки и вышел на улицу.

Стоял прекрасный августовский вечер, на западе догорал закат и наступали сумерки. Людей на улице было мало. Оживление наблюдалось в основном около близлежащих ресторанов и кафешек. Макс вдохнул прохладный вечерний воздух и немного расслабился. Положение дел стало казаться ему не в таком черном свете, как раньше. «Hичего, Берк пока в Аквариуме полежит. Он сильный, выдержит. А я этого „хорошего“ человека, что раздает доминантам всякую дрянь, из-под земли достану! И заставлю сделать для Берка противоядие. Смог же он сделать эту штуку, которая превращает людей в доминант, сможет создать препарат и обратного действия, — думал Макс, а Берк был тогда прав, когда сказал, что человек живет надеждой и верой». Подъехало такси, и из него, держа в руках большой пакет, вышла девочка ровесница Берка, лет двенадцати-тринадцати.