Ключи к полуночи - Кунц Дин Рей (читать книги полностью txt) 📗
Глава семьдесят шестая
Миллионы биллионов снежных хлопьев вывалились из швейцарской ночи. Они покрывали инеем волосы Алекса, попадали за воротник куртки, таяли на лице и налипали на блестящую ткань его лыжного костюма.
Темнота и буря ослабили видимость до десяти-пятнадцати метров на открытой местности. К счастью, снег отражал в бесчисленном множестве крошечных призм тот слабый свет, какой был, почти вдвое усиливая его. Получающийся в результате жутковатый фосфоресцирующий свет позволял Алексу видеть если не детали, то хотя бы силуэты.
Он пересек сотню ярдов открытого пространства, пока добрался до укрытия леса. Гигантские сосны росли тесно друг к другу, но снег все-таки пробивался через их кроны. Деревья более или менее укрывали от ветра, завывавшего как дух, стоны которого предвещают смерть. Алекс вошел в лес по тропинке, которую обнаружил совсем случайно, – по узкому, хорошо утоптанному следу, который мог быть оставлен, например, оленями. Он пробежал двадцать или тридцать метров под дырявым пологом ветвей до того, как споткнулся и упал на камни, скрытые снегом. От падения у него перехватило дыхание.
Боясь, что Каррерас может добраться до него в любую секунду, он перекатился на спину и выбросил вперед руки. Он был готов драться за свою жизнь и приложить для этого все силы.
Каррерас еще не появился.
Алекс с трудом поднялся на ноги. Он оступился, поскользнулся и зарылся в снег. Поднимаясь, он обнаружил оружие. Он нашел камень размером с апельсин, две грани которого были достаточно острыми. Конечно, это не пистолет, но все-таки лучше, чем ничего.
Алекс поспешил в глубь леса.
В тридцати метрах от места, где он упал, тропинка резко поворачивала вправо и огибала особенно густой кустарник, доходивший ему до плеча. Он остановился и стал подыскивать место для засады. Местность здорово подходила для этого. Здесь была почти полная темнота. Его глаза постепенно приспосабливались к условиям ночи, и, щурясь от отраженного света, Алекс едва мог различить собственные следы на гладкой поверхности пушистого снега. Он взвесил камень в руке, спрятался за стеной кустов, которые болезненно оцарапали его, и пригнулся. Он стал тенью среди теней.
Наверху в игольчатых сосновых кронах непрестанно завывал яростный ветер, он звучал, как далекая стая голодных волков.
Снег сыпался на Алекса.
Его руки замерзли, почти окоченели. Он боялся, что скоро не сможет удержать камень.
Прошло не более минуты, как он услышал Каррераса. Тот явно не боялся своей жертвы и, не скрываясь, ломился через лес, круша все на своем пути и ругаясь, как пьяница, идущий из одного кабака в другой.
Алекс напрягся. Он не сводил глаз с поворота тропинки в четырех метрах от него.
Появившись, Каррерас направился мимо него. Он двигался, нагнувшись вперед, занятый неясными отпечатками следов, которые вели его.
Алекс подскочил, как пружина, замахнулся и со всей силой выбросил руку с камнем вперед. Камень попал Каррерасу в висок, и тот упал.
Алекс увидел, что Каррерас лежит очень тихо, и подошел к нему.
Каррерас схватил его за ногу.
Глава семьдесят седьмая
Джоанна ударила Ротенхаузена коленкой в пах.
От удара он потерял дыхание, рефлексивно защищаясь, согнулся вперед.
Механическая рука скользнула по ее горлу. Холодные, лязгающие пальцы ослабили свою хватку.
Джоанна выскользнула и бросилась к двери, он поспешил за ней. От боли Ротенхаузен ковылял, как краб, но двигался быстро.
Джоанна оставила мысль добежать до двери, откинуть задвижку и выбраться наружу. Вместо этого она поставила на его пути тележку на колесиках. Поверх тележки были брошены его рубашка и халат. Джоанна швырнула их на пол. Кроме шприцев, сфигмоманометра, бутылки с глюкозой для капельницы, пакета с фиксаторами языка, приспособления для осмотра глаз и множества маленьких бутылочек с лекарствами на инструментальном столике лежали хирургический ножницы. Джоанна схватила их и стала размахивать перед Ротенхаузеном, как каким-то магическим мечом.
Ротенхаузен свирепо смотрел на Джоанну. Его лицо стало красным, разъяренным.
– Я не позволю вам проделать это со мной снова, – произнесла Джоанна. – Я не позволю подделывать мои мозги. Вам придется либо отпустить меня, либо убить.
Механической рукой он потянулся через тележку и схватил ножницы. Он вырвал их из рук Джоанны и сжал стальными пальцами так, что лезвия переломились с жалобным лязгом.
– Я могу сделать с тобой то же самое, – сказал он.
Ротенхаузен отшвырнул сломанные ножницы.
Сердце Джоанны сильно забилось, дыхание участилось, лицо раскраснелось, и ей стало жарко. Она почти чувствовала, как адреналин выбрасывается в ее кровь. Она теряла чувство времени. Все произошло очень быстро. Внезапно Джоанна схватила со столика бутылку с глюкозой. Ротенхаузен, взмахнув металлическими пальцами, разбил бутылку еще до того, как Джоанне удалось швырнуть ее. В ее руке осталось только горлышко. С силой оттолкнув тележку со своего пути, он пошел на нее, его бледные глаза кровожадно загорелись. Джоанна отступила назад и вдруг увидела, что его излишняя самонадеянность дает ей реальный шанс победить. Она поняла, что у нее есть оружие, чертовски хорошее оружие. И когда Ротенхаузен схватил ее, она воткнула зазубренное горлышко бутылки глубоко в его горло. Потрясенный, он остановился. Брызнула кровь, и Джоанна отпустила бутылку. Ротенхаузен отшатнулся, поднял руки к горлу и попытался вытащить стекло. Страшно захрипев, он в конце концов рухнул на пол.
Глава семьдесят восьмая
Алекс упал от рывка штангиста и покатился.
К тому времени, когда Алекс поднялся на ноги, Каррерас уже стоял на четвереньках посередине тропинки. Он смотрел на Алекса и тряс головой, чтобы прийти в себя. В этой ситуации преимущество было на стороне Алекса. Быстро шагнув вперед, он ударил Каррераса под подбородок.
Голова штангиста запрокинулась назад. Он перекувырнулся и упал в низкий кустарник.
Алекс был уверен, что удар сломал шею Каррераса. Но через мгновение тот зашевелился и снова стал подниматься на четвереньки.
"Этого сукина сына не убить!" – подумал Алекс.
В его правой руке все еще был камень. Он поднял руку и двинулся на Каррераса. Гигант выбросил руку вверх и, блокировав удар, схватил Алекса за запястье. Его пальцы были, как клещи.
Алекс закричал, почувствовав, что кости его запястья, с силой прижатые друг к другу, вот-вот рассыплются в порошок, и выронил камень. Он попытался вырваться, но поскользнулся на снегу и упал.
Каррерас вскарабкался на него, рыча, как зверь. Он замахнулся огромным кулаком.
Алекс не смог увернуться. Удар пришелся ему в лицо, разбил губы и выбил пару зубов. Он чуть не подавился зубом, скользнувшим ему в горло, и почувствовал вкус крови.
Алекс знал, что он не пара Каррерасу в рукопашном бою. Ему надо было встать на ноги и получить свободу маневрировать. Когда Каррерас снова замахнулся, Алекс задергался и забрыкался, как необъезженный конь. Кулак просвистел мимо. Алекс продолжал брыкаться, и штангист свалился на сторону. В то мгновение, когда Каррерас падал с него, Алекс вывернулся, схватился для поддержки за дерево и встал.
Каррерас был на полпути к его ногам.
Алекс пнул его в живот, что было равносильно пнуть деревянную стену.
Каррерас забарахтался в снегу и снова встал на четвереньки.
Алекс пнул его в лицо.
Штангист растянулся в снегу, на спине, раскинув руки, как крылья. Он не двигался.
Осторожно, как священник, приближающийся к гробу, в котором спит вампир, Алекс подкрался к Каррерасу и опустился около него на колени. Глаза Каррераса были широко открыты, но ничего не видели. Алекс хотел найти пульс. Но не было нужды подносить распятие или ожерелье из чеснока, на этот раз чудовище было мертво.
Алекс подумал о Джоанне, оставшейся в доме с Ротенхаузеном, и не позволил себе даже перевести дыхание. Он сразу же встал и направился назад по следам тем же путем, что пришел сюда.
