Панорама времен - Бенфорд Грегори (Альберт) (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
— Сара, — поправил он автоматически. — Она осталась в Лондоне.
— Хм. Хорошенькая девушка, но какая-то уж очень легкомысленная. Ну ладно, давайте пить чай. — Она сбросила плед с коленей.
Верзила Роланд с замедленными движениями подошел к ней, подхватил и перенес на другое место, рядом с чайником. Он служил в доме уже около двух десятилетий.
— Посмотри, Роланд, это Ян. Он приехал нас навестить. Петерсон вздохнул. Его тетушка впала в маразм много лет назад и воспринимала только мужа и Роланда.
— Ян приехал, чтобы жить с нами, — повторил дядя.
— Где дети? Они запаздывают.
Никто не стал напоминать, что оба их сына утонули пятнадцать лет назад. Все терпеливо ждали окончания ежедневного ритуала.
— Ну что ж. Не будем их ждать. — Она подняла тяжелый чайник и начала разливать крепкий и горячий чай в белые с голубым чашки.
Ели молча. Дождь, который собирался в течение всего дня, все-таки начался — сначала как-то неуверенно, слегка стуча по окнам, потом все сильнее. Послышалось грустное мычание коров, обеспокоенных дождем, барабанившим по крыше хлева.
— Дождь идет, — решился высказать свое мнение дядя.
Никто не ответил. Петерсону не нравилось их молчание. Когда они говорили, то спокойные гласные их восточно-английского диалекта просто проливали бальзам на его душу, действовали успокаивающе. В детстве за ним ходила няня из Саффолка.
Петерсон покончил с чаем и отправился в библиотеку. Повертев в руках стакан, он решил воздержаться от выпивки.
Ровный шум разошедшегося дождя приглушался тяжелыми дубовыми ставнями. Сделанные очень искусно, они маскировали стальные пластины внутри, которые невозможно было заметить. Петерсон превратил этот дом в настоящую крепость, способную выдержать длительную осаду. У сарая и хлева двойные стены соединялись с жилым домом туннелями. Все двери тоже были двойными, с тяжелыми засовами. Каждая комната стала подобием маленького арсенала. Он погладил ружье, висевшее на стене. Его смазали и зарядили — как он приказал.
Петерсон выбрал сигару, поднял лежавшую рядом с креслом книгу — Моэма — и уселся читать. Вошел Роланд и разжег в камине огонь, который уютно затрещал, разгоняя царивший в комнате холод. Еще есть время проверить запасы продуктов и разработать режим питания. Никакой воды извне — по крайней мере сейчас. Никаких поездок в деревню. Он поглубже уселся в кресло, понимая, что ему предстоит еще многое сделать, но пока он не чувствовал себя хорошо для этого. Конечности болели, неожиданные приступы слабости не прекращались. Итак, здесь находится Петере из родового имения Петере. Он прочувствовал это с огромным удовлетворением. Кажется, Рассел сказал, что человек по-настоящему ощущает себя комфортно там, где он провел детство. В этом есть своя правда. Но парень из деревни, с которым он повстречался только что… Петерсон нахмурился. Они действительно больше не могут пользоваться беконом. Все заражено веществом из облака, и это продлится еще некоторое время. Парень наверняка об этом знает. А за его словами “Да, милорд” явно таилась угроза. Он приходил торговать безопасностью, а не беконом. Придется дать им сколько-то консервов, и все будет в порядке.
Петерсон беспокойно задвигался в кресле. Всю жизнь он провел в движении: из загородного поместья — в Кембридж, потом в правительство. Он не брезговал при этом любыми возможностями и перемещался дальше. Сара, как он считал, явилась последним примером этого, а потом Совет. Все они помогали ему продвигаться наверх. Правительство, по существу, применяло такую же стратегию. Современная экономика и благосостояние глубоко залезли в карман будущего.
И вот теперь он там, откуда никуда уже не уйти. Ему придется зависеть от тех, кто его окружает. И неожиданно ему стало не по себе. Он понял, что небольшой мирок поместья и деревни, которым так легко управлять, также обладает свободной волей. Если пало само общество, что остается от порядка, который обеспечивал мир и спокойствие фамильному гнезду Петере? Он сидел в сумерках угасающего дня и думал, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Затем снова попытался читать, но потерял к книге всякий интерес. Из окна виднелись убранные поля, которые тянулись к горизонту. Северный ветер шевелил голые ветви деревьев. Постепенно опускалась темнота.
В камине трещал огонь.
Глава 33
Прежде чем комментировать уравнение, Гордон полностью написал его на доске. Желтоватый мел поскрипывал.
— Таким образом, если мы проинтегрируем уравнения Максвелла по объему, то поток…
Шорох в задних рядах аудитории привлек его внимание. Он повернулся. Секретарь факультета нерешительно помахала ему рукой.
— Да?
— Доктор Бернстайн, мне очень не хотелось вас прерывать, но мы только что услышали по радио, что убит президент.
Все это она выговорила на одном дыхании. В аудитории возникло движение.
— Я подумала.., вам нужно об этом знать, — закончила она нерешительно.
Гордон стоял неподвижно. В мозгу мелькали различные догадки. Потом он вспомнил, где находится, и решительно отмел посторонние мысли. Нужно закончить лекцию.
— Очень хорошо, благодарю вас. — Он внимательным взором окинул повернутые к нему физиономии слушателей. — Ввиду того, что в этом семестре нам предстоит проработать еще много материала… Мы будем заниматься до тех пор, пока не будет известно что-либо еще.
Один из близнецов вдруг спросил:
— Где он находился?
— В Далласе, — робко ответила секретарь.
— В таком случае, я надеюсь, что кто-нибудь пришибет Голдуотера, — с неожиданной злостью сказал близнец.
— Спокойно, спокойно, — мягко выговорил Гордон. — Здесь мы ничем не можем помочь, не так ли? Я предлагаю продолжить работу.
С этими словами он вернулся к уравнению и провел большую часть предварительного обсуждения, касающегося вектора Пойнтинга, не обращая внимания на приглушенное гудение за спиной. Его увлекла дискуссия. Мел уверенно поскрипывал в руке, в наиболее интересных местах Гордон постукивал им по доске. Во всей красе разворачивались уравнения. Мановением руки он вызывал из небытия электромагнитные волны, наделял их движением; говорил о воображаемых математических ящиках, из которых так и брызжет световая энергия, причем баланс потока этой энергии поддерживался невидимой мощью частичных дифференциалов.
Опять движение в аудитории. Несколько студентов поднялись со своих мест и направились к выходу. Гордон отложил мел.
— Я полагаю, в данных обстоятельствах вам трудно сосредоточиться, — снизошел он. — Продолжим в следующий раз.
Один из близнецов встал и сказал другому:
— Линдон Джонсон. Господи, его нам только и не хватало!
Гордон вернулся в свой кабинет и убрал записи лекций. Невзирая на усталость, он решил найти телевизор и посмотреть, что передают. За последнюю неделю жизнь превратилась в сумасшедший дом: интервью, запросы, критика коллег, навязчивое внимание со стороны средств массовой информации. Все это его очень вымотало.
Он вспомнил, что телевизор имеется в студенческом общежитии на пирсе Скриппса. Поездка на “шевроле” заняла несколько минут. Казалось, на улицах почти не осталось людей.
Вокруг телевизора в три ряда сгрудились студенты. Когда Гордон вошел и пристроился у стены, Кронкайт говорил:
"Я повторяю, пока из Парклендского мемориального госпиталя ничего определенного о состоянии президента не сообщали. Утверждают, что священник, который только что вышел из операционной, сказал, что президент умирает. Однако это не официальное сообщение. Священник признал, что для президента были отправлены все ритуальные службы”.
— Что случилось спросил Гордон стоявшего рядом с ним студента.
— Какой-то тип стрелял в президента из здания склада школьных учебников.
Кронкайт взял в руки листок бумаги, который ему кто-то подал со стороны:
— Губернатора Джона Конноли сейчас оперируют в том же помещении, где лежит президент. Врачи говорят, что ранение губернатора серьезное. Кроме того, сообщают, что вице-президент Джонсон прибыл в госпиталь. Он, очевидно, находится рядом с операционной палатой, в которой лежит президент. Секретная служба и полиция Далласа полностью блокировали весь прилегающий район.
