Туз в трудном положении - Мартин Джордж Р.Р. (читать хорошую книгу txt) 📗

– Барнет ответствен на покушения! – В его крови гудело торжество. – Я предлагаю Лео Барнету доказать, что он не туз!

Барнет потрясенно взирал на Джека. Лицо Флер ван Ренссэйлер было смертельно бледным, губы шевелились в безмолвной ярости. Барнет тряхнул головой, словно выходя из нокдауна, и сделал шаг вперед.

Джек внезапно обнаружил, что вопреки собственным намерениям отступает назад, освобождая ему место у микрофона.

Проповедник наклонился к микрофонам, держа руки в карманах, и неуверенно улыбнулся.

– Не знаю, чего тут добивался Джек, – проговорил он. – Сам я пришел сюда совершенно с другой целью. Но если Джек этого хочет, я готов оставаться здесь сколь угодно долго – пока не будет собрана группа врачей, которая сделает мне анализ крови. – Его улыбка стала шире. – Я знаю, что у меня нет дикой карты, и любой, кто говорит обратное, лжец или… – тут он бросил быстрый взгляд на Джека, – …глубоко заблуждающийся человек.

Глядя в голубые глаза проповедника, Джек почувствовал, как его триумф улетучивается.

Он подумал, что каким-то образом снова облажался.

Спектор включил воду над раковиной и взял в рот пригоршню. Немного пополоскав рот, он сплюнул. Вода оказалась коричневой от высохшей крови. Спектор зачерпнул еще горсть и проглотил ее. Его мучили жажда и усталость. Так бывало всегда, когда ему приходилось восстанавливаться после серьезной травмы.

Он проверил челюсть. Вверх и вниз она ходила без особых проблем, а вот из стороны в сторону двигать было чертовски больно. Он чувствовал, как кость щелкает в суставе. Пройдет несколько месяцев – и все будет не так уж плохо. В целом все могло быть гораздо хуже.

От двери послышался какой-то звук. Спектор понял, что не успеет вернуться под кровать. Он осмотрел ванную. Единственное место, куда можно было залезть, – это душ. Он шагнул в кабинку как раз в тот момент, когда дверь его комнаты закрылась. Кто-то тихо двигался по номеру – и Спектор догадывался, кто это может быть. Когда шум приблизился к ванной, Спектор затаил дыхание. Снова. Еще несколько таких моментов – и он навсегда останется синюшным.

Он сфокусировал смертную боль. Она всегда была с ним, всегда была наготове. Пухлые пальцы ухватились за край занавески от душа.

Мужчина резко отодвинул пластиковую занавеску – и открыл рот, чтобы закричать.

Спектор поймал взгляд администратора прежде, чем тот успел издать хотя бы один звук. Он довел его до предсмертного момента – и остановился. Когда мужчина начал заваливаться, Спектор поймал его за шиворот.

Притиснув добычу к стене, он обчистил мужчине карманы. Забрав ключи и бумажник, он не стал обращать внимания на остальное. Этот тип, скорее всего, знает про отель практически все, что только стоит знать. Если Спектору удастся заставить его говорить правду, он сможет узнать кое-что полезное.

Спектор наклонился. Продолжая удерживать мужчину одной рукой, второй он отвесил ему пощечину. Когда тот стал приходить в себя и Спектор почувствовал уверенность, что к нему вернулись ощущения, он несколько раз ударил его по-настоящему сильно.

Мужчина открыл глаза. Спектор зажал ладонью пухлый рот.

– Тихо. Если ты позовешь на помощь. Если станешь отвечать на мои вопросы не тихим шепотом. Если не ответишь на мои вопросы. Я тебя убью. Понятно?

Мужчина кивнул. Спектор медленно убрал ладонь.

– Ты кто?

– Меня зовут… – он глотнул воздух, – Гастингс.

Спектор сверился с его бумажником.

– Пока все нормально. Что ты здесь делал?

Гастингс обвел комнату обезумевшим взглядом. Казалось, он пытается найти выход сквозь Спектора.

– Э… правительственные агенты велели нам высматривать всех подозрительных лиц. Я просто что-то почуял насчет вас.

– Меня это не радует… – он проверил имя на водительских правах, – Морис.

Гастингс вытер губы.

– Вы не тот, кем назвались. Не Берд. Вы туз.

Спектор кивнул.

– Знаешь, с твоими дедуктивными способностями и чутьем ты мог бы стать неплохим частным детективом.

Мужчина слабо улыбнулся, пытаясь выразить удовольствие от комплимента, несмотря на свой страх.

– Спасибо.

Спектор сделал паузу длиной в несколько секунд и добавил:

– Ненавижу частных сыщиков.

Ему чертовски нравилось происходящее. Он уже почти забыл про этого пердуна и вот заполучил его в свои руки.

– Боже! Пожалуйста, не убивайте меня! Я сделаю все, что скажете!

Гастингс трясся. Он снова утер рот.

– О, я тебя убивать не собираюсь. Если, конечно, ты дашь мне то, что мне требуется, – соврал Спектор, пытаясь придумать, где было бы лучше спрятать труп. – Начнем с простого вопроса. Где на этом этаже ближайший свободный номер?

– У нас все заполнены. Клянусь.

Спектор укоризненно щелкнул языком:

– Не дури мне голову. Я знаю, что на экстренные случаи всегда держат несколько свободных. Ты же знаешь, что я сделаю, если ты и дальше станешь мне врать? Я могу заставить тебя прогуляться по воздуху с десятого этажа до вестибюля. Падение займет всего несколько секунд. А вот грязи будет… Может, я просто поставлю тебя под душ и растворю. Уйдешь в канализацию. Ни шума, ни пыли.

– Не надо! – Гастингс судорожно стиснул руки. – Кажется, 1019 свободна. Только не убивайте меня. Простите, что я вам помешал. Я сделаю все, что вам нужно. Отправлю агентов Секретной службы по ложному следу. Правда!

Спектор вытащил из бумажника Гастингса карточку:

– Это ключ от всех замков?

Он секунду жевал губу, а потом ответил:

– Да.

Спектор придвинулся к Гастингсу и посмотрел ему в глаза.

– Ты мне сейчас не соврал?

– Нет! Клянусь жизнью!.. Это правда, даю слово.

– Ладно. Залезай в душ. – Спектор отодвинул занавеску. Шевелись.

Гастингс втиснул туда свое раскормленное тело.

– Но зачем?

Спектор снова поймал его взгляд – и на этот раз всерьез. Гастингс рухнул на кафель. Его тело задергалось, а потом замерло.

– Вот зачем. – Он медленно задернул занавеску. – Никто меня не трахает безнаказанно.

Место для трупа было не идеальным, но, как всегда, пришлось импровизировать.

Спектор в последний раз посмотрелся в зеркало. Теперь у него не только кривая улыбка, но и кривая челюсть. Может, когда все будет позади, он еще купит себе кривой домишко на Багамах. Но только когда с Хартманном будет покончено. Тогда можно будет подумать об отпуске.

13.00

– Идиот!

Гневно сверкая лиловыми глазами, Тахион шагал, держа в руке свой врачебный саквояж. Позади него репортеры в три ряда окружали Барнета, чей анализ, конечно же, не показал порчи от черного дождя Сатаны.

– Заткнись, – проворчал Джек, не выныривая из очередной «Кровавой Мэри».

Тахион развернулся, вернулся обратно и встал перед Джеком, выставив вперед острый подбородок.

– Возможно, ты сейчас подарил Барнету выдвижение. Ты это понимаешь?

– А я подумал, что это сделал ты! – Аморфный гнев Джека сосредоточился на Тахионе. – Я решил, что это ты, отправившийся трахать Флер и переметнувшийся к Джексону, как только ситуация ухудшилась.

Тахион покраснел.

– Единственное, что ты сейчас можешь сделать, это постараться перенастроить Калифорнию на Джексона.

Джек презрительно усмехнулся:

– Иди в задницу, придурок. Я хотя бы что-то делаю.

Тахион воззрился на него, с трудом проглотил какие-то возмущенные реплики и удалился.

Джек, оставшийся у стены зала, понял, что, как только Барнет закончит свою речь, на него набросятся корреспонденты. Он двинулся к бару, устроенному в дальней части зала, нашел пол-литровую фляжку с самым крепким ромом и отправил ее к себе в карман.

Он решил, что в наибольшей безопасности будет в зале съезда, где сможет спрятаться за остальными членами своей делегации.

14.00

Грег звонил из больничной палаты Эллен. Пока шло соединение, он гладил ее по голове, с улыбкой глядя на ее бледное осунувшееся лицо. Эллен попыталась ответно улыбнуться, но у нее не получилось. Она была прелестной и невероятно хрупкой, и при виде нее у него на глаза навернулись слезы.