Запретное знание. Прыжок в мечту. - Дональдсон Стивен Ридер (лучшие книги без регистрации txt) 📗
Мори отчаянно нуждалась в отдыхе. Однако, как только она засыпала, ей начинали сниться кошмары, ее бросало в пот, она задыхалась в крике.
Кошмары повторялись. Вселенная вдруг открывалась ей, проясняя мысли и даря совершенство. Перед Мори открывалась абсолютная истина. Повиновение ей было столь легким и естественным, что приносило радость.
Перед ней стоял ее отец… или ее сын. Может быть, это были ее мать и сестры ее отца. Возможно, это была Мин Доннер и несколько инструкторов из Академии. Может быть, это была сама Мори, изнасилованная и брошенная всеми. Однако такая многоликость делала их более отчетливыми, более понятными. Все они говорили: «Мори, спаси нас».
И она брала маленькие взрывные устройства и прикрепляла их к сердцу своего отца, своего сына или к собственному сердцу и с мстительной радостью наблюдала, как детонируют эти устройства и разносят на куски всех тех, кого она любила.
Затем она просыпалась в крике и холодном поту…
В следующую вахту Мори Вектор не прислал ей ни кофе, ни сэндвичей. Зато когда вахта закончилась, Ник проводил ее в камбуз и разрешил взять с собой в каюту еды.
Затем Мори снова оказалась взаперти.
Возможно, потому, что от еды она окрепла, или потому, что прошло еще больше времени с тех пор, как она лишилась поддержки своего зонного имплантата, но кошмары стали мучить ее еще больше.
«Я схожу с ума, – с ужасом подумала Мори. – Мне конец».
Вдруг у нее возникла мысль. У невменяемости свои преимущества: она непредсказуема, ее никто не ожидает. А поскольку Мори конец, терять ей нечего.
Когда началась следующая вахта Мори, она почти спокойно заняла свое место. Она выглядела изможденной, но ее страхи временно прекратились. Прикрываясь работой, которую ей поручили Ник и Мика, Мори проникла во вспомогательный компьютер «Мечты капитана».
Мори ничего не стала делать с замком своей двери или двери Дэйвиса. Этот шаг слишком очевиден, и Ник или Мика, очевидно, его отследят. Но, возможно, в отношении внутренней связи они окажутся не столь внимательными…
Под видом выполнения другой работы, Мори наладила канал связи между каютами Дэйвиса и своей, оставив его открытым. Это было рискованно. Если Ник зайдет к ней в каюту, Дэйвис сможет услышать все, что тот скажет, но и Ник услышит любой звук, который произведет Дэйвис.
Но выбора нет.
Возможно, она сошла с ума, но, по крайней мере, у нее появится шанс поговорить с сыном.
Если, конечно, Дэйвис вообще досягаем…
Вот вопрос вопросов. Дэйвис находится взаперти один на один с раздвоением личности. Его проблема даже не психологическою порядка – организм Дэйвиса переживал полный гормональный хаос. Испытав невероятный переход из состояния эмбриона в состояние молодого человека, поменяв пол с женского на мужской, его организм оказался совершенно разбалансированным.
Люди не приспособлены к подобного рода испытаниям. С точки зрения Амниона, человек для этого не спроектирован. Человек не может обойтись без любви и воспитания. Без них Дэйвис такая же потерянная личность, как и его отец.
Мори едва дождалась конца своей вахты, так ей не терпелось прийти на помощь сыну.
Ник так же ее провожал; так же держал ее за руку. Но теперь Мори боялась его вдвойне: Ник мог услышать, что канал внутренней связи открыт. Однако за последний день Саккорсо стал спокойнее. Мысли о приближающемся Малом Танатосе, наверное, занимали – или удовлетворяли – его больше, чем Мори. По пути к ее каюте он не проронил ни слова. Он просто привел Мори в каюту и запер.
Когда Мори осталась одна, ее начала пробирать дрожь.
Ей трудно было представить, насколько плохо Дэйвису. Ее сознание не находилось в своем лучшем состоянии, когда его копировал Амнион. Действие зонного имплантата должно было изменить электрохимические характеристики нейронов Мори. Таким образом, Дэйвис должен был отличаться от своей матери, несмотря на то, что все компоненты сознания Мори были взяты у нее. Слабее или сильнее он стал в результате таких изменений? За то недолгое время, пока она его видела и разговаривала с ним, она пришла к выводу, что в его памяти существуют провалы. Временные ли? Помогут они или навредят во время его одиночества и страданий?
В течение нескольких минут Мори не могла начать разговор с сыном. Слишком велик был страх.
Но она нужна Дэйвису. Если она ему не поможет, ему не поможет никто.
Выпив воды и смочив горло, Мори облокотилась о переборку рядом с устройством внутренней связи.
– Дэйвис, – едва слышно позвала она, словно боялась, что ее подслушивают, – ты меня слышишь?
В ответ Мори услышала удивленный возглас и звук шагов.
– Не трогай устройство, – быстро продолжала Мори. – Я открыла канал связи. Если нажмешь кнопку, ты меня отключишь. Кроме того, нас сразу разоблачат.
– Мори, – откликнулся Дэйвис, – это ты?
Голос ее сына. Точно такой же, как у его отца, если бы тот был моложе и не так яростно боролся со своим страхом.
– Где ты? Что происходит? Почему он со мной так поступает? Почему он меня ненавидит? Мори, что я сделал? Кто я?
Ее сын.
– Послушай, Дэйвис. – Мори пыталась говорить как можно более убедительно. – Я хочу ответить на твои вопросы. Хочу рассказать тебе все. Правда, я не знаю, сколько у нас времени. Если никто не заметит, у нас будет возможность говорить долго… Воспоминания даются тебе с трудом?
Мори слышала дыхание Дэйвиса, так близко он приблизился к микрофону.
– Да, – после долгого молчания раздался голос Дэйвиса. – Но я даже не знаю, кто я. Как я могу что-то вспомнить?
Будь терпеливой, приказала себе Мори. Не торопи его.
– С чем связаны твои трудности?
– Воспоминания просто останавливаются. – Голос Дэйвиса дрожал. Вероятно, ему было очень плохо. – Я девочка. Я это помню, Мори. Мой дом – Земля. У меня есть отец и мать, как у всех остальных. Ее зовут Брайони, его – Дэйвис. Они оба полицейские. Мать погибла десять лет назад. Их корабль потерпел поражение в бою с кораблем преступников. Я тоже полицейский. Учился в Академии. Меня отправили служить на корабль моего отца… Бессмыслица какая-то.
– Я знаю, – участливо ответила Мори. – Я все объясню, но мне нужно знать, на чем остановились твои воспоминания. Это все, что ты помнишь?
Возможно, Дэйвис ее не расслышал.
– Каждый раз, когда я о тебе думаю, – словно из другой галактики донесся до Мори его хриплый голос, – то есть, о тебе как отделившейся от меня части, я чувствую себя так, словно меня насилуют.
– Ну, пожалуйста. – Неожиданно спазмы сдавили горло Мори. Несколько мгновений она не могла говорить. – Я хочу тебе помочь, но я не могу этого сделать, пока не узнаю, на чем заканчиваются твои воспоминания
Наступило долгое молчание, настолько долгое, что сердце Мори готово было разорваться от отчаяния. Вдруг Дэйвис заговорил.
– Корабль назывался «Повелитель звезд». Это был полицейский эсминец, маскировавшийся под грузовое судно. Мы только что покинули Рудную станцию и взяли курс на пояс астероидов. Вдруг мы обнаружили судно, которое называлось «Красотка». Нас предупреждали о нем. Капитана «Красотки» звали Энгус Термопайл… – Дэйвис споткнулся на этом имени, словно недоумевая, почему оно ему знакомо. – Нам говорили, что он один из самых опасных преступников… И вот мы стали свидетелями того, что он уничтожает беззащитное поселение рудокопов. Мы пустились за ним в погоню… Я находился на вспомогательном мостике. Последнее, что я помню, это как мы помчались за «Красоткой».
Слушая сына, Мори не знала, плакать ей или радоваться. Его воспоминания прерываются там, где ее впервые настиг приступ гравитационной болезни. По крайней мере, на данный момент Дэйвис оказался не обремененным всеми теми ужасами, которые пережила его мать. Именно поэтому, очевидно, Дэйвис до сих пор находится в здравом рассудке и может говорить.
