Ночь которая умирает (сборник) - Азимов Айзек (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
Начальник городского отделения полиции, взглянув на вошедшего капитана Кршика, едва сдержал улыбку. Ноябрьское солнце на миг заглянуло в помещение, и в его лучах рыжая шевелюра капитана вспыхнула ярким пламенем. Он коротко изложил гостю из областного центра историю странного исчезновения троих сограждан.
— И это все? — удивился капитан. — А кельнер из «Орленка» вчера вечером рассказал мне куда больше.
— Ну а парикмахер на главной площади вообще знает больше всех, — не без раздражения ответил начальник отделения.
— Судя по всему, — невозмутимо продолжил капитан, — завтра можно ожидать следующего исчезновения.
— Не исключено. Рабицова исчезла через неделю после Зикла, Кожела — через восемь дней после Рабицовой. После исчезновения Кожелы прошло уже шесть дней.
— Если только Рабицова не сбежала к какому-нибудь поклоннику, как уже было однажды, хотя тогда она отсутствовала всего два дня, и если Зикл не ушел от своего невоздержанного родителя, а доктору его кабинет не опостылел настолько, что… — капитан ребром ладони провел по шее.
— Буду рад, если ваши предположения подтвердятся, — помолчав, ответил начальник отделения. — Но как объяснить вереницу этих событий? К тому же Рабицова свой отпуск уже отгуляла!
Капитан нетерпеливо поднялся.
— Чтобы сдвинуться с мертвой точки, следует действовать поэнергичнее. Исчезновения происходили в вечерние часы. С завтрашнего дня снимите все патрули. Приманкой буду я сам.
Дождь моросил не переставая. От пронизывающего холода Кршика стало познабливать. Он попрыгал на месте, надеясь немного согреться. Ни вчера, ни позавчера он так никого и не встретил, хотя проторчал на улице до трех часов ночи. У него уже пропала всякая охота бродить вечерами по городу. Он миновал арку в нижней части площади и направился к церкви, намереваясь обогнуть ее и пройти к мосту, чтобы завершить последний круг.
Когда он подошел к церкви, ему показалось, что он слышит в ночной тишине чьи-то шаги. Кршик остановился и прислушался. Теперь он отчетливо слышал твердую поступь. Всматриваясь в темноту, Кршик инстинктивно нащупал кнопку рации. Когда прохожий подошел совсем близко, капитан разглядел пожилого мужчину, согнувшегося под тяжестью ноши. Кршик вынул руки из карманов и закурил, а мужчина, поровнявшись с ним, остановился и опустил на землю сверток.
— Дежурим? — спросил он.
Удивленный Кршик молча кивнул. Пока он раздумывал, что бы спросить в ответ, полуночник затараторил, объясняя, что возвращается от брата, который живет внизу за мостом, что брат живет один и уже несколько дней хворает. В такую погоду схватить грипп ничего не стоит. Сегодня он задержался у брата дольше обычного. А несет братово белье, которое он завтра собирается сдать в прачечную. Тяжеленное, черт бы его побрал. Даже не подумаешь, что грязь может весить столько, что от нее немеют руки. Слава богу, что тут уже близко.
— А вы не боитесь ходить один в такое позднее время? Вы, наверно, слышали, что в городе исчезают люди?
— Слышал. А чего мне, старику, бояться? Когда торопишься домой, думаешь только о том, как бы быстрее дойти. Однако не стану вас задерживать. Доброй вам ночи! — он нагнулся и кряхтя поднял сверток с земли.
— Минуточку, — Кршик преградил ему дорогу. — Предъявите ваши документы!
— У меня нет документов. Я не ношу их с собой.
— В таком случае я вынужден пойти с вами, — заявил капитан. — Да и вам со мной безопаснее. Дайте-ка сверток — я вам помогу.
— Вы очень любезны. Премного вам благодарен. Я живу недалеко, на Медовой улице.
Вскоре они оказались на улице с одноэтажными домами, окруженными полисадниками. Один-единственный фонарь отбрасывал мутный желтый свет вокруг столба.
— Вот мы и дома, — незнакомец толкнул плечом калитку из железных прутьев и потянул капитана за сверток вслед за собой. — Кофейком не попотчую, потому как сам не любитель. Надеюсь, вы не намерены у меня долго засиживаться?
Старик локтем толкнул незапертую дверь, пошарил рукой по стене и щелкнул выключателем. Скудный свет едва осветил пахнущий сыростью холодный коридор, который, по всей вероятности, выходил во двор. Они миновали первую дверь, а у второй двери мужчина остановился, открыл ее ключом и жестом пригласил капитана войти.
— Только после вас, — Кршика все еще не покидала настороженность. Он вошел и застыл от изумления, оказавшись в прекрасно оборудованной лаборатории.
— Здесь у меня кухня, а гостиная и спальня находятся рядом. Я тоже живу один. Предлагал брату переехать ко мне, но он не захотел. Старые люди, как кошки, любят жить сами по себе… — он подошел к столу, выдвинул ящик и стал рыться в нем. Отыскав паспорт, он протянул его капитану. Кршик раскрыл документ и прочел: Алоис Чиржичек. Он хотел еще посмотреть штамп с места работы, но Чиржичек его опередил, сообщив, что давно на пенсии. По болезни, из-за страшных головных болей и головокружений. Пробовал лечиться, но… не помогло, и он получил пенсию по инвалидности. Последнее место работы — городская больница, где он тоже надеялся подлечиться, но от процедур и лекарств не было никакого проку.
Капитан захлопнул паспорт и указал им на стеллажи и длинный стол со склянками и аппаратурой.
— Все это принадлежит вам?
— Разумеется.
— Чем вы занимаетесь? Надеюсь, в местной больнице ничего не пропало?
Чиржичек протянул руку, чтобы взять паспорт.
— В больнице я насмотрелся всяких экспериментов и увлекся ими. Кое-какие списанные приборы мне подарил главврач Долник. Остальное купил или сконструировал сам.
Кршик улыбнулся и пошутил:
— Где же скрыт мозг, превосходящий самого Эйнштейна?
— Зачем он мне?
— Умная голова всегда в цене. Не так ли?
— Безусловно. Но при сердце и душе. Мозг без души и сердца может натворить бед.
— Каково направление ваших исследований?
Чиржичек что-то невнятно буркнул и отмахнулся, как бы давая понять, что объяснять пришлось бы слишком долго.
— Вас, небось, уже разыскивают ваши коллеги. Не дай бог заявятся сюда!
— Надеюсь, вы не боитесь стражей порядка? Уж больно загадочный у вас вид. Итак, чем вы занимаетесь?
— Проблемой регулируемой эволюции индивидуума.
— Вот как? А я полагал, что это педагогическая проблема! — заметил Кршик.
— Я имею в виду биологическую эволюцию, причем в фазе эмбрионального развития, поскольку меня интересуют возможности перестройки структуры зародыша.
— Хм. И как далеко вы продвинулись в изучении этой проблемы?
— Молено сказать, что я добрался до цели и купил обратный билет.
— Ну, значит, вам есть чем похвастать? — спросил Кршик не без иронии.
Чиржичек задумался, а затем ответил с неподдельной искренностью:
— А почему бы и нет? Некоторыми своими мыслями я поделился с доктором Кожелой, но тот сказал, что я сумасшедший. А я, между тем, достиг успеха, который… который пока и сам не в состоянии осмыслить.
Чиржичек показал на три стеклянных сосуда, каждый емкостью литров в тридцать, на три четверти их наполняла розово-молочная студенистая жидкость.
— Вот результаты моих трудов.
— Похоже на фруктово-молочное желе. Однако, судя по вашим словам, это — живая вода!
Чиржичек рассмеялся:
— А ведь вы правы! Удачное определение. Хотя на самом деле это вода и в то же время не вода… Можете на нее взглянуть, — предложил он криминалисту и отдернул занавеску рядом с сосудом. Там стояла ванна, до половины наполненная розовой жидкостью, в которой виднелись части человеческого скелета.
— Ведь это… — начал Кршик и поперхнулся.
— Вот именно, — кивнул Чиржичек. — Это — останки человека. Берцовая и бедренная кости, позвонки, челюсть.
— Откуда у вас все это? — изумился Кршик.
Но Чиржичек не ответил. Он подошел к холодильнику, достал из него две бутылки тоника, открыл их и одну из бутылок протянул криминалисту.
— Выпейте! — он ждал с протянутой рукой до тех пор, пока Кршик не взял бутылку. — У вас наверняка пересохло в горле.
