Страна багровых туч. Глиняный бог - Стругацкие Аркадий и Борис (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
Я должен буду замкнуть контакт в кровати в то время, когда я буду на ней лежать. Затем я должен буду сползти с нее на пол и проползти около десяти метров до трансформаторного ящика. Здесь мне придется выполнить сложное гимнастическое упражнение: вползти в ящик, не вставая на ноги.
Дверь в ящик находилась на высоте около полуметра над полом, и лежа дотянуться до нее было невозможно. Я долго думал над тем, как это сделать. Это был самый ответственный этап всего путешествия.
В течение нескольких дней я тщательно готовился к предстоящему походу. Подготовка заключалась в том, что я тренировался сползать с кровати так, чтобы лечь на пол сразу всем корпусом. Предварительно замкнув сетку кровати с металлической планкой проволокой, я по ночам ползал по всей лаборатории, стараясь убедиться в том, что это — надежный метод передвижения. Он действительно был таким, потому что ни разу никаких сигналов тревоги не было. За это время я продумал, как незамеченным вползти в дверь мнимой трансформаторной будки. Для этого нужно будет предварительно открыть дверь и перекинуть через нее веревочную петлю. Если ухватиться за нее руками и упираться ногами в стоявший рядом массивный шкаф с химической посудой, можно будет вползти в дверь, не вставая на ноги. В одну из ночей я проделал и это упражнение. Я с большим трудом оторвался от пола и влез в узкую дверь. Оттуда пахнуло затхлым теплым воздухом. Опустив ноги, я почувствовал, что они коснулись каменных ступенек, спускавшихся вниз. Затем я проделал обратную операцию: при помощи той же веревки и шкафа я снова опустился плашмя на линолеум и возвратился к своей кровати.
Итак, можно было отправляться.
Для своего похода я выбрал тихую безветренную ночь, когда луна была полной и освещала пустыню прозрачным спокойным светом. Перед тем, как лечь в постель, я долго сидел у окна, вглядываясь в царившее вокруг лунное безмолвие. Серебристые песчаные дюны казались гладкими морскими волнами, застывшими на фотографическом снимке. В окнах южной лаборатории горел свет, и я ждал, когда он погаснет. Светились окна и в здании, где обитал Грабер. Точно в десять часов вечера и там все будет темно. Свет будет гореть только в одном окне, где дежурит фрау Айнциг. Это ее мне предстояло обмануть сегодня ночью. Я не знал, удастся ли мне это или нет. Я не знал, что даст мне это путешествие по неизвестной подземной дороге, но желание раскрыть тайну было очень велико, и я решил не отступать от своего плана.
Наконец один за другим стали гаснуть огни, и в десять вечера все погрузилось во мрак.
Тогда я снял телефонную трубку. Через секунду послышался голос фрау Айнциг.
— В чем дело, Мюрдаль?
— У меня к вам просьба. Меня что-то одолевает сон, и я боюсь, что буду не в состоянии закончить срочную работу. Я прошу вас разбудить меня завтра часов в шесть-семь.
— Хорошо, я вас разбужу, — ответила она.
— Спокойной ночи, фрау Айнциг.
— Спокойной ночи.
Через несколько секунд я лег в кровать. Я лежал, стараясь не двигаться, как бы боясь кого-то спугнуть.
“Пора”, — прошептал я сам себе через некоторое время.
Я пошарил у себя в карманах, проверяя, все ли было на месте. Там были ключ от двери, электрический фонарь и коробка спичек. В другом кармане был нож. В карман халата я спрятал кусок веревки на тот случай, если там, на противоположном конце подземного пути, мне придется проделывать такие же упражнения, как и здесь.
Просунув руку под матрац, я плотно привязал сетку к металлической перекладине.
Мне показалось, что путь от кровати до трансформаторного ящика я проделал очень быстро. Однако взгляд на светящийся циферблат моих часов показал, что я прополз лабораторию за двадцать минут. Было начало двенадцатого.
Когда я оказался внутри тесного тамбура, с меня градом катил пот. У двери я несколько секунд подождал, чтобы убедиться, прошел ли первый этап путешествия благополучно. Наконец я опустился на пару ступенек вниз, прикрыл за собой дверь и включил фонарик.
Каменная лестница спускалась по наклонной галерее с бетонированными стенками. Она кончалась небольшой площадкой, и здесь начиналась узкая горизонтальная труба. Я просунул в нее голову и осветил ее фонариком. Она казалась бесконечной. На расстоянии около пяти метров вдоль ее стенок начинался ряд железных крючков, на которых лежали кабели и провода. По ним в лабораторию поступала электроэнергия, а также осуществлялась телефонная связь и сигнализация. Когда я подполз ближе, я сразу отличил электрический кабель от телефонного. Телефонный кабель был в голубой изоляции. В толстом, с руку человека, свинцовом кабеле, по-видимому, было множество тонких жил, которые под полом разветвлялись и присоединялись к многочисленным медным контактам… Какая-то пара проволок сейчас уносила в диспетчерскую ложный электрический сигнал о том, что я сплю. При этой мысли я улыбнулся.
Ползти было трудно, потому что железные крючки то и дело цеплялись за одежду. Приходилось останавливаться и проделывать сложные движения руками и всем телом, чтобы отцепиться. Труба не была предназначена для того, чтобы по ней совершать путешествия.
Чем дальше я полз, тем воздух становился все более и более спертым, и наконец мне показалось, что он совсем исчез. Я остановился и несколько секунд лежал неподвижно, глотая широко раскрытым ртом горячую духоту. Затем я пополз дальше, делая остановки через каждые пять—десять метров.
По моим расчетам труба шла прямо на восток. Если так, то мне предстояло проползти не менее одного километра — путь не маленький. Но я не проделал и половины пути, как почувствовал, что силы меня оставляют. Перед глазами поплыли разноцветные пятна, в ушах звенело, сердце стучало неравномерно, то как в лихорадке, то, казалось, останавливалось совсем.
“Не доползу… Нужно возвращаться…”
Вползая в трубу, я почему-то не подумал о том, что может возникнуть необходимость вернуться. Только теперь я понял, что этого сделать нельзя. Труба была узкой, и развернуться в ней было невозможно. Можно было пятиться назад, но это было еще тяжелее. Я попробовал проползти так несколько метров и остановился. Мне на голову задрались халат и сорочка. Металлические крючки прочно прицепились к одежде. Чтобы от них освободиться, пришлось снова ползти вперед.
Наконец я выбился из сил и замер в абсолютной темноте, где-то в середине узкой и душной бетонной трубы, под толстым слоем песка. “Но ведь Пуассон как-то прошел этот путь”, — задыхаясь, прошептал я.
“Да”, — мысленно ответил я сам себе.
“Так в чем же дело? Вперед, только вперед…”
Я зажег свет и опять пополз вперед, останавливаясь только затем, чтобы отцепиться от очередного крючка.
От удушья и страшного напряжения я почти терял сознание, как вдруг на меня пахнуло, как мне показалось, свежим воздухом. Я остановился и, осветив стенки, увидел, что здесь труба разветвляется на два канала, идущие направо и налево. Левая была точно такой же, как и та, по которой я полз, а правая была несколько шире. Провода и кабели уходили в правую трубу. Я догадался, что она вела к Граберу.
“Ползи только прямо”, — вспомнил я слова Пуассона. Здесь я пролежал несколько минут и отдышался. Затем я посмотрел на часы, и у меня в груди похолодело: было два часа ночи. Если и дальше я буду двигаться с такой же скоростью, я не смогу вовремя вернуться обратно. Я выключил свет и, работая обеими руками, стал двигаться дальше.
Наконец моя голова уткнулась во что-то твердое. Я зажег фонарик и увидел, что нахожусь на дне колодца, подобного тому, какой был под моей лабораторией. Кверху поднималась крутая каменная лестница…
Когда я вставлял ключ в замочную скважину, у меня было такое чувство, что там, за дверью, уже стоят люди Грабера, готовые меня схватить. Я так привык быть заключенным в своей лаборатории, что одно сознание, что я покинул ее, приводило меня в ужас. Мне казалось, что давным-давно обнаружено мое отсутствие и поднялась тревога. Но я делал все так, как задумал. Пусть будет, что будет. Я тихонько повернул ключ и открыл дверь.
