Красная планета. Астронавт Джонс - Хайнлайн Роберт Энсон (онлайн книга без TXT) 📗
Макс решился. Он подошел к Хендриксу и сказал:
— Простите, пожалуйста, сэр. Мне надо на минутку к пульту.
Хендрикс, не отвечая, встал и нашел себе другое место. Макс сел к пульту и вызвал машинное отделение.
— С вами говорит вахтенный офицер поста управления. Я собираюсь увеличить тягу в одиннадцать-ноль-ноль. Сверим время.
Макс подумал, что Хендрикс обязательно должен был его слышать, однако тот не подавал ни малейшего знака внимания. Макс ввел поправку, затем установил таймер, чтобы указание было исполнено в одиннадцать плюс-минус ничего.
Незадолго до полуночи появился Саймс. Макс уже внес записи в вахтенный журнал, опираясь на заметки Ногучи, и подписался «М. Джонс». Затем, подумав, он добавил: «Вахтенный офицер». Саймс подошел к доктору Хендриксу, отдал честь и сказал:
— Готов подменить вас, сэр.
Хендрикс произнес первые с восьми часов слова:
— Это была его вахта.
На лице Саймса не отразилось ровно ничего; он подошел к Максу.
— Готов подменить вас.
Макс изложил ситуацию, тем временем Саймс читал вахтенный журнал и книгу приказов. Он прервал Макса в то время, когда тот еще продолжал излагать мелкие детали данных по кораблю.
— О'кей, я вас освобождаю. Мотайте из моего центра управления, мистер.
Макс так и сделал. Доктор Хендрикс к этому времени уже ушел.
Ногги все еще слонялся неподалеку от трапа. Он поймал на себе взгляд Макса, кивнул ему и показал кулак с поднятым большим пальцем. Макс улыбнулся и собрался было поинтересоваться, было ли отклонение от курса чем-то вроде ловушки, нарочно поставленной Келли. Но он тут же решил, что так будет не очень хорошо, лучше спросить самого Келли или найти ответ в вахтенной записи.
— Спасибо, Ногги.
Эта вахта оказалась типичной лишь в том отношении, что доктор Хендрикс и дальше продолжал требовать, чтобы Макс сам был вахтенным офицером. Однако теперь он больше не держался в стороне, а, наоборот, не давал Максу ни на секунду расслабиться, часами тренируя его, требуя, чтобы он все время проводил наблюдения и расчеты, как если бы «Асгард» был совсем близок к точке перехода. Он не позволял больше Максу программировать на бумаге, делая вид, что времени у них в обрез и данные должны поступать в компьютер без малейшего промедления, чтобы результаты вычислений сразу использовались для управления кораблем. Макс обливался потом, держа в каждом кулаке по тумблеру управления кораблем; в роли «мальчика с таблицами» выступал сам Хендрикс. Астронавигатор требовал от него скорости, скорости и еще раз скорости — но ни в коем случае не ценой снижения точности, ведь любая ошибка была непростительна. Но основной целью все время была все большая и большая скорость.
Как-то раз Макс взмолился:
— Сэр, если вы разрешите мне прямо вводить все это в машину, я сэкономлю уйму времени.
— Когда у вас будет свой пост управления, — резко оборвал его Хендрикс, — делайте как хотите, если сочтете это разумным. А пока что вы будете работать, как я говорю.
Изредка вместо Хендрикса за его работой наблюдал Келли. Главный вычислитель был крайне официален, говорил фразами типа: «Осмелюсь предложить вам, сэр…» или «Думаю, что я бы сделал это следующим образом, сэр». Но однажды у него вырвалось: «Ты совсем сдурел, Макс. Никогда и не пробуй делать такие идиотские штучки!»
Когда он сразу же начал извиняться за свою грубость, Макс широко улыбнулся.
— Ради бога, шеф. На какой-то момент я почувствовал себя как дома. Большое спасибо.
Келли выглядел смущенно.
— Наверное, я очень устал. Мне бы сейчас совсем не помещало затянуться и выпить немного кофе.
Пока они устраивали перекур, Макс увидел, что Ланди далеко и не может их услышать. Тогда он спросил:
— Шеф! Вы же знаете больше, чем я выучу за всю свою жизнь. А почему вы не сделали попытку стать астронавигатором? Неужели у вас не было подходящей возможности?
Келли вдруг как-то сник.
— Я раз попытался, — неохотно сказал он. — И теперь я знаю пределы своих возможностей.
Макс, до крайности смущенный, замолк. С этого момента Келли снова стал, если никто их не слышал, называть его Максом.
После того как Макс переселился наверх, на палубу В, он не видел Сэма больше недели. Да и потом встреча была случайной, они столкнулись неподалеку от канцелярии казначея.
— Сэм!
— Доброе утро, сэр! — Сэм широко ухмыльнулся и четко отдал честь Максу.
— Ты чего это? Какое еще к черту «доброе утро, сэр»? Как жизнь-то, Сэм?
— Вы что, не собираетесь мне в ответ отдать честь? Вам бы следовало понимать, что по своему служебному положению я могу доложить об этом. А наш капитан крайне, крайне щепетилен в вопросах корабельного этикета.
Макс издал не слишком пристойный звук.
— Можешь стоять так, с лапой у уха, пока совсем не окостенеешь. И кончай придуриваться.
Сэм расслабился.
— Сынок, я же все время собирался сходить наверх и поздравить тебя, но как только у меня выпадет свободная минута, оказывается, что ты на вахте. Ты что, и живешь теперь в этой вашей Хитрой яме?
— Да почти что и так. Слышь, я свободен сегодня вечером до двенадцати. Что ты скажешь, если я забегу к тебе вниз?
Сэм покачал головой:
— Я буду занят.
— И чем это ты будешь там занят? Ты боишься группового побега из тюрьмы? Или бунта на борту?
Сэм ответил спокойно и рассудительно:
— Сынок, пойми меня правильно, но держись-ка ты своей половины корабля, а я буду держаться своей. Нет, нет, помолчи и послушай. Я очень горжусь тобой, будто это я тебя открыл. Однако ты не должен допускать дружественных отношений с рядовыми, даже с главным надзирателем. По крайней мере — пока.
— Да кто там узнает? И кому какое до этого дело?
— Ты же прекрасно понимаешь, что Джордана с восторгом поведает Куйперу, что у тебя нет представления, как должен вести себя офицер, — а старушка леди Куйпер обязательно передаст это казначею. Послушай лучше моего совета. Разве я тебе когда-нибудь давал плохие советы?
Макс оставил этот разговор, хотя его прямо распирало от желания побеседовать с Сэмом. Нужно было рассказать ему, что подделка документов раскрыта, и посоветоваться относительно возможных последствий.
По пути к себе в каюту он размышлял, что и теперь ничто не мешало осуществлению первоначального плана — сбежать с корабля на Новой Земле. Только вот теперь он позволить себе этого не мог. Он же офицер.
«Асгард» подходил к точке перехода; пост управления снова перешел на попеременные вахты. Но доктор Хендрикс все еще не стоял вахты сам; менялись Саймс и Джонс. Астронавигатор каждую вахту был с Максом, но требовал, чтобы тот выполнял всю работу и нес всю ответственность сам. Макс совсем изматывался, он понял, что изучение теории и тренировочные задачи — это ерунда по сравнению с тем, когда все зависит от тебя и нет ни способа, ни времени проверить себя вторично. Ты должен быть прав каждый раз — и каждый раз были сомнения.
Когда в последние двадцать четыре часа вся команда перешла на непрерывное дежурство, Макс ожидал, что теперь-то доктор Хендрикс уж точно отстранит его. Но вышло по-другому: Саймса — того астронавигатор действительно отстранил, а Макс сохранил свое положение. Только теперь доктор Хендрикс все время наклонялся над ним, наблюдая за каждым его движением, хотя ни во что пока не вмешиваясь.
«Господи! — думал Макс. — Не может же быть, чтобы он дал мне провести этот переход, я же к этому еще не готов, совсем не готов. Я же не справляюсь».
Однако новые данные поступали так быстро, что времени на размышления просто не оставалось; надо было обрабатывать данные, смотреть на выдаваемые машиной ответы и принимать решения. И только за двадцать минут до перехода Хендрикс, не сказав ни слова, оттолкнул его в сторону и взял управление на себя. Макс не успел даже прийти в себя к тому моменту, когда «Асгард» прорвался к новым небесам.
Последний перед Алкионой подход к точке скачка и сам скачок были почти такими же. Сначала пара недель легких вахт, возглавлявшихся Саймсом, Коваком и Максом; тем временем Келли и Хендрикс пытались хоть немного отдохнуть. Максу нравилось это время, и вахты, и промежутки между ними. На вахтах он продолжал тренироваться, пытаясь достичь нечеловеческой скорости доктора Хендрикса. После вахты он спал и жил в свое удовольствие. Гостиная В не приводила больше его в ужас. Он теперь играл здесь с Элли в 3-шахматы. Мистер Чипс, сидя на плече, подавал (или подавала) ей советы. Элли давно уже строила глазки капитану Блейну и убедила его, что Чипси такая ручная, так хорошо себя ведет и, вдобавок ко всему, имеет хорошие манеры (Элли обучила ее при каждом появлении капитана провозглашать «Доброе утро, капитан!») — в общем, настолько цивилизованная, что никак нельзя держать ее в клетке.
