Прелюдия к Академии (Прелюдия к Основанию) - Азимов Айзек (лучшие книги txt) 📗

– Садитесь на восточный маршрут и следите за указателями. Только… господин Селдон, если уж вам так невтерпеж, вы хоть госпожу Венабили не тащите с собой. К женщинам там относятся… хуже.

– Она не поедет, – успокоил Селдон.

– А я говорю, поедет, – спокойно, уверенно заявила Дорс.

Усы у продавца в хозяйственном магазине были роскошные – густые, пушистые, блестящие, вот только подвьщвели с годами, хотя шевелюра его по-прежнему была черной, как смоль, без единой сединки. Увидев Дорс, продавец приосанился, пригладил усы, подкрутил их кончики.

– А вы – не далийка, – кокетливо угадал он.

– Нет, но мне все равно нужен нож.

– Закон не позволяет продавать ножи, – сообщил продавец.

– Я не полицейская ищейка, не правительственный шпион. Просто я еду в Биллиботтон.

– Одна? – изумленно спросил продавец.

– С другом, – и Дорс показала через плечо большим пальцем правой руки на Селдона, который покорно ожидал ее на улице.

– Так значит, вы для него хотите нож: купить? – спросил продавец, оценивающе поглядел на Селдона и сделал заключение: – Он тоже не местный. Пускай сам зайдет и купит.

– Он тоже не правительственный шпион. А нож мне нужен для себя.

Продавец покачал головой.

– Ненормальный вы народ, заезжие. Ну, если вам до смерти не терпится потратить ваши денежки, мне-то что…

Он наклонился под прилавок, вытащил футляр, легко, уверенно раскрыл его; блеснуло лезвие ножа.

– Это что, самый большой? – спросила Дорс.

– Самый лучший женский нож.

– Вы мне мужской покажите.

– Он для вас тяжеловат будет. Вы хоть знаете, как ножом пользоваться?

– Научусь, а тяжелый или нет – не важно. Показывайте мужской.

Продавец ухмыльнулся.

– Ну, если хотите…

Он наклонился пониже и достал футляр побольше. Нож на сей раз был гораздо более внушительный – прямо-таки мясницкий.

Улыбаясь, продавец протянул Дорс нож, держа его за лезвие.

– Ну-ка, покажите, как вы его вынимаете, – попросила Дорс.

Продавец медленно продемонстрировал, как обнажается лезвие и как убрать его обратно.

– Вот так повернуть… а потом перехватить, – пояснил он.

– Еще разочек, сэр.

Продавец повторил.

– Хорошо, – кивнула Дорс, – закройте и сделайте вид, что угрожаете мне.

Он медленно замахнулся.

Дорс вырвала у него нож, вернула и сказала:

– Теперь порезче.

Продавец слегка опешил, потом без предупреждения замахнулся левой. Дорс левой же рукой перехватила нож; лезвие мелькнуло и тут же исчезло в рукоятке. У продавца отвисла челюсть.

– Значит, этот у вас самый большой? – как ни в чем не бывало спросила Дорс.

– Да. Но если собираетесь им пользоваться, скоро устанете.

– Ничего. Буду дышать поглубже. И еще один такой же.

– Для вашего друга?

– Нет. Для меня.

– Вы что, двумя ножами орудовать собираетесь?

– У меня же две руки. Продавец вздохнул.

– Ох, госпожа, не суйтесь вы в Биллиботтон. Вы даже не представляете, что там с женщинами делают.

– Догадываюсь. А как засунуть эти ножи в ремень?

– Тот, что на вас, не подойдет, госпожа. Он не годится для ножей. Я бы мог поискать для вас такой, какой нужно.

– А два ножа в нем поместятся?

– Где-то у меня завалялся двойной ремень. Сейчас поищем… Их не очень-то берут.

– Я возьму.

– Боюсь, он вам широковат будет.

– Ничего, подрежу как-нибудь, ушью.

– Но это все вам обойдется недешево.

– Не волнуйтесь, у меня хватит.

Когда Дорс наконец вышла из магазина, Селдон скорчил кислую мину и сообщил:

– Ну у тебя и видок с этим ремнем!

– Правда, Гэри? Такой видок, что неприлично показаться рядом с тобой в Биллиботтоне? Тогда давай вернемся к Тисальверам и никуда не поедем.

– Нет, я сам поеду. Так будет безопаснее.

– Не надо, Гэри. Все решено. Либо мы вместе возвращаемся, либо вместе едем. Я с тобой не расстанусь.

Ее голубые глаза смотрели так уверенно, губы были так сурово сжаты, руки так твердо легли на ремень, что Селдон понял – она не шутит.

– Ладно, – сказал он, – но если ты останешься в живых, и я еще раз увижусь с Челвиком, я потребую с него плату за то, что буду продолжать возиться с психоисторией. Дорс, как бы ты ни была мне дорога, я потребую, чтобы он забрал тебя. Понимаешь?

Дорс неожиданно улыбнулась.

– Не надейся. И не подлизывайся. Со мной этот номер не пройдет. Никто меня не заберет. Понимаешь?

Как только мелькнули буквы «Биллиботтон», Дорс и Селдон торопливо выскочили из вагончика экспресса. Первым признаком того, что их ожидало, могла служить хотя бы отсутствующая вторая буква «и» в названии остановки. На ее месте просто горело пятнышко света.

Гэри и Дорс спустились по лестнице и оказались на улице. Было немного за полдень, светло, и на вид улица ничем не отличалась от того района Даля, из которого они уехали.

А вот пахло тут совсем иначе, какой-то тухлятиной, а на тротуаре повсюду валялись кучи мусора. Уборочными машинами, в буквальном смысле слова, не пахло за километр.

И тем не менее – улица как улица, ничего особенного. Откуда же бралась такая напряженность, почему так тяжело дышалось?

Может быть, из-за пешеходов? Их было не больше и не меньше, чем в других местах, но все-таки они были какие-то другие. Обычно в городской сумятице и спешке люди выглядят занятыми, торопливыми, думают о чем-то своем. Только так и можно выжить на Тренторе – игнорировать друг друга, не смотреть встречным в глаза, ни о чем не думать, кроме того, куда и зачем идешь. Или наоборот, как в тихом райончике, где обитали Тисальверы, предаваться ритуальному дружелюбию вечернего променада.

А здесь, в Биллиботтоне, и в помине не было ни дружелюбия, ни отчужденности. По крайней мере, по отношению к не местным. Головы всех встречных до единого, а также всех, кого обгоняли Селдон и Дорс, автоматически поворачивались им вслед, и все взгляды были злобные, нехорошие.

Одеты прохожие были неряшливо, потрепанно. Грязью и нищетой несло ото всех, и Селдон почувствовал себя неловко в чистой, глаженой одежде.

– Как ты думаешь, – спросил он у Дорс, – где может жить матушка Ритта?

– Не знаю, – покачала головой Дорс. – Это твоя идея, вот и гадай теперь, где она живет. Я другим заниматься буду. На мне – защита, и у меня сильное подозрение, что без работы я не останусь.

– Я-то думал, что можно будет просто спросить у первого встречного, – сказал Селдон немного виновато, – а теперь как-то не могу решиться.

– Я тебя не виню. И не думаю, что кто-то с радостью придет тебе на помощь.

– Ну да ладно, есть еще такая вещь на свете, как детишки, – сказал Селдон и поманил кого-то пальцем. На его призыв сразу откликнулся мальчишка. На вид ему было лет двенадцать, по крайней мере, усы еще не пробились. Он остановился как вкопанный, во все глаза разглядывая Дорс и Селдона.

– Ты, наверное, думаешь, – фыркнула Дорс, – раз он такой маленький, он меньше ненавидит чужаков?

– По крайней мере, может, хоть не такой злющий, как взрослые. Если мы подойдем поближе, он в худшем случае удерет и осыплет нас ругательствами, но уж драться-то вряд ли полезет.

– Молодой человек! – позвал мальчишку Селдон. Мальчишка отступил на шаг, но смотрел по-прежнему на Дорс и Селдона.

– Поди сюда, – поманил его Селдон.

– А на чё? – поинтересовался мальчишка.

– Хочу спросить дорогу. Да не бойся, подойди поближе, чтобы мне не кричать.

Мальчишка сделал два шага вперед. Мордашка у него была чумазая, но глазки умненькие и веселые. На босых ногах красовались совершенно разные сандалии, а на штанине – грубая заплатка.

– Каку таку еще дорогу? – спросил он и шмыгнул носом.

– Мы ищем матушку Ритту.

Глаза мальчишки загорелись.

– А тебе она на чё сдалась?

– Я ученый. Знаешь, что такое ученый?

– В школе, видать, учился?