Логика империи - Хайнлайн Роберт Энсон (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Но с тех пор его человеческое достоинство было столько раз оскорблено и унижено (особенно постарался жандармский офицер), что он уже не был так уверен в том, что застрахован от несправедливости или произвола. Постриженный и вымытый помимо своей воли, лишенный своей одежды и облаченный в тропические рабочие штаны, увезенный на миллионы миль от своей привычной социальной среды, вынужденный подчиняться приказам людей, равнодушных к его чувствам и заявляющих свои права на его личность и поступки, и вот теперь отрезанный от общения с единственным человеком, на поддержку которого он мог рассчитывать, Уингейт понял, наконец, с отчетливостью, от которой похолодел, что с ним, с ним, Хэмпфри Бэнтоном Уингейтом, преуспевающим адвокатом и членом всех юридических клубов, теперь может случиться все, что угодно.
- Уингейт!
- Это вы, Джек? Продолжайте, не заставляйте их ждать!
Уингейта протолкнули в пролет двери, и он оказался в переполненном помещении. Более тридцати человек сидели у стен. У стола, рядом с дверью, сидел служащий, занятый своими бумагами. В центре, возле невысокой, ярко освещенной трибуны стоял человек с чрезвычайно бойкими манерами. Служащий у двери поднял глаза и бросил Уингейту:
- Поднимитесь туда, чтобы все могли вас видеть! - Он указал на трибуну.
Уингейт, мигая от яркого света, двинулся вперед и выполнил то, что ему велели.
- Контракт номер 482-23-06, - прочитал служащий, - клиент Хэмпфри Уингейт, шесть лет, радиотехник без свидетельства, разряд заработной платы шесть-Д, контракт представляется для найма.
Три недели понадобилось им, чтобы сделать его пригодным к работе. Три недели - и ни слова от Джонса. Он безропотно позволял проделывать над собой все опыты, а теперь должен был вступить в активный период своего принудительного труда. Затем заговорил бойкий человек.
- Ну вот, патроны, прошу. У вас есть человек, подающий исключительно большие надежды. Я едва решаюсь назвать вам, какие оценки он получил за свои способности, приспособляемость и общие знания. Скажу только, что администрация предлагает за него тысячу долларов. Но было бы неразумно использовать такого человека для обычной административной работы, когда мы так нуждаемся в хороших рабочих, чтобы вырывать богатства из дебрей и недр. Смею предсказать, что счастливый покупатель, который приобретет себе этого рабочего, уже через месяц поставит его производителем работ. Но осмотрите его сами, поговорите с ним и решайте!
Служащий что-то шепнул ему. Он кивнул и продолжал:
- Меня просят уведомить вас, джентльмены и патроны, что клиент сделал обычное законное предупреждение за две недели о своем увольнении, разумеется, если он покроет все расходы!
Он весело рассмеялся и многозначительно подмигнул, как будто за его замечанием крылась необыкновенно удачная шутка. Никто не обратил внимания на его сообщение, один лишь Уингейт с отвращением оценил характер остроты. Он предупредил о своем желании уволиться на другой же день после того, как узнал, что Джонс направлен в колонию Южного полюса. Но тут же обнаружил, что хотя теоретически он имел право уйти с работы, но фактически это лишь давало ему право умереть с голоду на Венере, если он не отработает свои подъемные и проезд в оба конца.
Несколько человек собрались вокруг трибуны и внимательно его рассматривали, обсуждая его качества: "Не особенно мускулист...", "У меня нет особой охоты предлагать цену за этих щеголеватых молодчиков, они смутьяны...", "Да, но тупой не оправдывает своих харчей...", "Что он может делать? Пойду, погляжу его анкету...". Они направились к столу служащего и стали рассматривать результаты многочисленных анализов и исследований, которым подвергался Уингейт во время своего карантина. Только один субъект, с маленькими блестящими глазками, остался возле трибуны: он боком продвинулся к Уингейту, поставил одну ногу на подмостки, приблизил к нему свою физиономию и заговорил доверительным тоном:
- Меня не интересуют те дутые, рекламные листы, парень. Расскажите мне сами о себе.
- Тут нечего много рассказывать.
- Говорите смелее. Вам у меня понравится. Совсем как дома. Я бесплатно вожу своих парней в Венеробург. Есть у вас опыт в обращении с неграми?
- Нет.
- Ну, здешние туземцы, собственно, не негры, это только так говорится. У вас такой вид, словно вы умеете командовать бригадой. Был у вас такой опыт?
- Не особенно большой.
- Ладно... может быть, вы слишком скромны. Я люблю, когда человек держит язык за зубами. Я никогда не позволяю моему надсмотрщику применять плетку.
- Еще бы, - перебил его другой патрон, подойдя к трибуне, - это вы оставляете для себя, Ригсби!
- А вы не лезьте не в свое дело, Ван-Хайзен!
Ван-Хайзен, пожилой коренастый человек, не обратил на его слова никакого внимания и заговорил с Уингейтом:
- Вы предупредили о своем увольнении. Почему?
- Все это было ошибкой. Я был пьян.
- А пока будете вы честно работать?
Уингейт задумался.
- Да, - сказал он наконец.
Ван-Хайзен кивнул, тяжелой походкой отошел к своему стулу и осторожно опустил на него свое массивное тело, подтянув штаны, такие же, как у рабочих. Когда все расселись, агент весело объявил:
- Ну, вот, джентльмены, если вы готовы, давайте послушаем первое предложение на этот контракт. Я был бы рад, если бы сам мог сделать на него заявку - на должность моего помощника, честное слово! Так вот... я не слышу предложений...
- Шестьсот!
- Прошу вас, патроны! Разве вы не слышали, что я упомянул о предложении на тысячу?
- Я не подумал, что вы сказали это серьезно. Он какой-то сонный. Агент Компании поднял брови.
- Извините, мне придется попросить клиента сойти с трибуны.
Но, прежде чем Уингейт успел сойти, другой голос произнес:
- Тысяча!
- Ну, вот так-то лучше! - воскликнул агент. - Я должен был знать, что вы, джентльмены, не допустите, чтобы от вас ускользнула такая возможность. Но этого еще мало. Слышу ли я тысячу сто? Давайте, патроны, ведь не можете вы наживать свои богатства без клиентов! Слышу ли я...
- Тысяча сто!
- Тысяча сто от патрона Ригсби! Ну и дешевка это была бы - за такую цену! Сомневаюсь, однако, чтобы он вам достался. Слышу ли я тысячу двести?
