Враг за Гималаями - Брайдер Юрий Михайлович (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
– Стало быть, никого из посторонних на тот момент в клинике не было?
– Нет, только пациенты, медперсонал и охрана. Повторяю, это частная клиника, и за режимом там следят строго.
– Тогда я не вижу в этом деле никаких особых проблем, – осмелел Донцов. – Ясно, что без участия работников клиники тут не обошлось. Допросить их всех подряд, и кто-нибудь обязательно расколется. В крайнем случае пропустить через полиграф. Зачем ему без толку простаивать? Одновременно надо разобраться с мотивами преступления. Покойник мог владеть солидными сбережениями или недвижимостью. В этом случае надо вплотную браться за потенциальных наследников. Не понимаю, где здесь что-то незаурядное. Наоборот, всё очень ясно. Любой участковый разберётся.
– Не спешите. – Горемыкин оторвался от созерцания столешницы и метнул на Донцова короткий, жёсткий взгляд: не зарывайтесь, мол, майор. – Несуразность этого дела заключается хотя бы в том, что одноместная палата, где произошло убийство, была с вечера заперта на замок, ключ от которого находился пятью этажами ниже, под надзором дежурного врача и охранника. Никто из них наверх не поднимался. Для этого пришлось бы миновать ещё по крайней мере три поста и везде засветиться. Что касается медсестры, на которую, согласно вашей логике, падает основное подозрение, то ей перевалило за пятьдесят лет. Тридцать из них она проработала в клинике и пользуется безукоризненной репутацией. Я понимаю, что в жизни случается разное, но на роль киллера эта тётка явно не тянет. В палате имеется окно, однако оно оборудовано надежной решёткой, сквозь которую только кошка пролезет. Да и само окно, судя по всему, было закрыто. Не лето ведь.
– Загадка запертой комнаты, – произнёс Донцов задумчиво (перечить начальнику, пусть даже в мелочах, у него охота пропала). – Весьма распространённый сюжет в детективной литературе.
– Мне детективы читать некогда. Мне и ваших творений вполне хватает. – Горемыкин кивнул на пухлую папку с многочисленными закладками, судя по всему, какое-то старое дело, доставленное из архива. – Сами понимаете, что жизнь иногда подкидывает такие загадки, что беллетристы могут отдыхать.
– Интересно, а почему про это убийство в сводках не было? Когда это случилось?
Спрашивал Донцов просто так, без всякой задней мысли, но начальник его буквально огорошил:
– Три дня назад.
– Ничего себе! – Донцов даже заёрзал на стуле. – Да ведь там уже никаких улик не сыщешь. Ни отпечатков пальцев, ни следочка. Такие дела у нас тухлыми называются. Что ж так поздно сообщили?
– Сие уже от меня не зависит. – Кто-то другой при этом развёл бы руками, а Горемыкин только растопырил пальцы веером.
– Какие-нибудь специалисты туда выезжали?
– Территориалы выезжали. Следователь и эксперт. Составили протокол осмотра места происшествия. Допросили, кого смогли. Кое-какие вещдоки изъяли.
– В прокуратуре дело возбуждено?
– Пока нет. Сами понимаете, что повод-то мизерный. Скончался человек, и так долгое время находившийся между жизнью и смертью. Фактически полутруп. Родственники с ним отношений давно не поддерживали. Отказались, можно сказать. Какими-либо сбережениями или имуществом покойник не обладал. Это я к тому, что корыстные мотивы преступления отпадают. Перспектив у дела никаких. И это на фоне повсеместного роста уголовной преступности. Следственная группа прокуратуры не успевает на тяжкие преступления выезжать. Кому охота поднимать шум из-за такой ерунды?
– А то, что мы с вами обсуждаем здесь это убийство – разве не шум?
– Мне так не кажется, – голос начальника вдруг обманчиво потеплел. – Считайте, что мы с вами просто шушукаемся. Как кумушки возле подъезда. Ясно?
– Ясно, – Донцов невольно подобрался. – Не первый год замужем.
– Вот и прекрасно. Рад, что между нами установилось взаимопонимание. Теперь хочу внести в этот вопрос окончательную ясность. Клинику возглавляет один очень известный и влиятельный человек. Безоговорочный авторитет в своих кругах. Доктор наук, профессор, лауреат и так далее. В своё время он оказал правоохранительным органам немало ценных услуг. Да и сейчас продолжает оказывать. То, что в Институте имени Сербского приходится ждать месяцами, он у себя может сделать за пару дней. Убийство, случившееся в клинике, профессор воспринял весьма болезненно. Лишняя огласка ему, естественно, не нужна, но в раскрытии преступления он почему-то кровно заинтересован. Впрочем, эта сторона вопроса нас не должна касаться… Не знаю, из каких источников ему стало известно о существовании нашего отдела, но просьба поступила непосредственно в главк. Причём с конкретным указанием следователя, которого он хотел бы у себя в клинике видеть. То есть майора Донцова Геннадия Семёновича. Из главка мне перезвонил заместитель начальника, курирующий наш отдел. Никаких отговорок он, естественно, не принял бы. Формула у них там одна: «Немедленно приступить к исполнению». Колесо уже завертелось. Вас привлекли бы к расследованию в любом случае, даже если бы ради этого пришлось отозвать из отпуска.
– Почему же они, такие деловые, три дня тянули? Надеялись, что покойник воскреснет?
– Кто их, психиатров, знает. Возможно, хотели разобраться во всем самостоятельно. Или надеялись на территориалов.
– Как же, помогут им территориалы… У них на каждого следователя по тридцать дел.
– Тогда придётся нам отдуваться… То есть вам, – поправился Горемыкин.
– Как я понимаю, работать придётся на результат, а не на протокол.
– Можно сказать и так. Укажите нам преступника, а о формальностях не беспокойтесь. Чует мое сердце, что в суд это дело не пойдёт. Но только, чур, никаких кровопролитий. Это одно из непременных условий, поставленных перед нами. Преступник нужен живым.
– На какую помощь я могу рассчитывать?
– На любую. Отказа вам ни в чём не будет. Задействуйте экспертов, дознавателей, оперов, наружку. Соответствующие распоряжения старшим служб я уже отдал. Территориалов тоже напрягайте. Они хоть и туго соображают, зато местную публику знают. Но не упускайте один важный нюанс. Привлекая помощников к разработке отдельных деталей дела, никого не посвящайте в главное. Особенно на заключительном этапе расследования, когда станут вырисовываться фигуранты. Все нити должны быть сосредоточены в ваших руках.
– Как будет с транспортом? – заранее приготовившись к отказу, осведомился Донцов (в отделе это был самый больной вопрос). – Такое дело, сидя в кабинете, не раскроешь. Свидетелей придётся по месту жительства допрашивать, без повесток.
– Вы же сами знаете, какое у нас положение с транспортом. – Горемыкин вновь картинно растопырил пальцы, и Донцову даже показалось на мгновение, что начальник собирается преподнести ему две полновесные дули. – Половина машин в ремонте, остальные всё время в разгоне. Придётся пользоваться услугами такси или частников. Так и в смысле конспирации надежней будет… Средства, выделенные вашей службе на оперативные расходы, ещё остались?
– Давно уже кончились, – вынужден был признаться Донцов, который, как человек временно непьющий, тех денег и в глаза не видел. – Да разве это средства. Слёзы одни.
– Странно, – Горемыкин недоумённо приподнял брови. – Ведь квартал ещё только начался. Тут попахивает финансовыми злоупотреблениями. Надо будет при случае навести порядок в этом вопросе… Ладно, напишете заявление на материальную помощь. Двух окладов вам на первое время должно хватить. А потом что-нибудь придумаем.
– Вы мне адресочек клиники не забудьте сообщить, – напомнил Донцов.
– Всё в свое время. Прошу, – начальник протянул ему квадратик глянцевого картона, украшенный серебристыми виньетками. – Здесь и адрес клиники, и фамилия человека, с которым вы будете там контактировать.
Это была визитная карточка, принадлежавшая некоему Алексею Игнатьевичу Шкурдюку, заместителю главного врача по общим вопросам, короче говоря, завхозу клиники.
Сама же клиника располагалась совсем недалеко, километрах в пяти от здания отдела. Донцов почти ежедневно проезжал мимо неё и даже не мог предположить, что в этом солидном здании, похожем на иностранное посольство, содержат психов с редкими формами душевных расстройств.
