Миры под лезвием секиры - Чадович Николай Трофимович (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
– А ты, собственно говоря, кто такой? – Она вскочила, отпихнув мыкающегося между сном и явью Зяблика. – Ты чего это, Левка, раскомандовался? До власти дорвался? Забыл, что сегодня я должна на этом месте сидеть? Сейчас пулей отсюда вылетишь! Тебе люди дело говорят! Нечего здесь попусту трепаться! Тебя, может, язык и кормит, а нас – ноги! Хорошо возле кухни отсиживаться да книжки почитывать! А мы сутками напролет то за варнаками, то за аггелами гоняемся!
– Хорошо, хорошо! – Цыпф демонстративно заткнул уши. – Делайте что хотите. Пусть выступают только те, у кого есть важные сообщения.
– Или соображения, – добавил Смыков. – Но все же о регламенте прошу не забывать.
– Тихо, братва! – со своего места поднялся тот самый человек, который до этого неоднократно подавал нетрезвые реплики. – Лева, как всегда, прав. Быть такого не может, чтобы в Хохме какое-нибудь чудо не приключилось. Я там недавно, сами знаете. Общим решением направлен на перевоспитание… Пока я на новое место добирался, все время голову ломал: почему его Хохмой назвали? Очень скоро все выяснилось. Оказывается, там когда-то холодное море было. По берегам народец жил, вроде чукчей, но еще диковатей. Олешек пасли, рыбу ловили, моржей били костяными гарпунами. Потом, значит, лед стаял, вечную мерзлоту развезло, ягель вымок, олешки от бескормицы передохли, море ушло и стал весь этот край теплой заболоченной лужей. В луже этой вскоре бегемоты поселились. Из Лимпопо пришлепали. Так этот народец приспособился – стал запрягать бегемотов в свои каяки и гонять на них по озерам да болотам. Разве это не хохма?
– А по существу можно? – Цыпф заскучал.
– Стал я со своей новой братвой знакомиться и в одном вонючем чуме обнаружил весьма занятную штуковину. Угадай, какую?
– Самогонный аппарат? – предположил Цыпф.
– Мимо!
– Бабу голую?
– Тоже мимо. Они там в чумах все голые… А обнаружил я, – делегат от Хохмы с торжеством оглянулся по сторонам, – боевой автомат.
– Всего лишь? – Цыпф пожал плечами. – Видел сортир во дворе? Я в нем недавно неисправный ручной пулемет утопил, чтоб дети не баловались. Можешь взять себе для коллекции.
– Ох и шутник ты, Лева… Автомат-то не наш, вот в чем загвоздка. Он вроде даже не металлический. Не то пластмасса особая, не то керамика. Но ножом не царапнешь. Калибр небольшой, миллиметра три-четыре. С обоих боков окошки имеются, как циферблаты электронных часов. Затвора нет, зато сверху прицел классный. Оптика такая, что за километр можно каждый волосок на человеке сосчитать.
– Где – на голове? – поинтересовались сбоку.
– Нет, там, где ты подумал… Кроме спускового крючка еще какие-то кнопочки баянные имеются. Поковырял я эту хреновину ножиком, не разбирается. Даже магазин снять не удалось.
– Ты бы еще мину «Элси» ножиком поковырял, – не открывая глаз, пробормотал Зяблик. – Или ядерную боеголовку.
– Конечно же, сей предмет вы с собой не захватили, – произнес Цыпф не без сарказма. – А если захватили, то по дороге потеряли. А если не потеряли, то час назад обменяли на пуд самосада неизвестному лицу. Прав я?
– Прав, Лева… Сей предмет я сюда не захватил. Можете меня казнить. Не отдали мне дикари автомат добром, а силу применять я постеснялся. Он у них заместо идола. Священная вещь, сами понимаете. Но сюда я не с пустыми руками явился, можете не сомневаться… Сначала я все подробности выяснил. Сняли они автомат с мертвеца. И не особо давно. Оружие, значит, себе присвоили, а труп не трогали. У них покойников не хоронят: оставляют на поживу стервятникам. Посетил я это место. Костей там всяких немало валяется. Не разберешься, где чьи. Но кое-что от бедняги осталось.
Продемонстрировав всем короткий сапог на толстой подошве, он пустил его по рукам. Посыпались комментарии:
– Справные колеса… Хотя воняют сильно… А почему только левый? Разве твой автоматчик калекой был?
– Правый, думаю, хищник какой-то уволок. Там их следов тьма. Не то лисы, не то шакалы. А воняет потому, что в сапоге кусок ступни остался. Выковыривать пришлось… Зато сделано как! На голенище посмотрите. Это ведь не кожа. Ее звериные зубы не взяли. А швы поищите. Нет швов. Ни единого! Теперь на подметки гляньте. С виду гладкие, а на ощупь шершавые, как акулья шкура. Никогда не оскользнешься. Тот бедолага в этих сапогах, наверное, немалый путь отмахал. А подошва до сих пор как новая.
Находка уже попала к Цыпфу, и тот с видом знатока измерил ее линейкой.
– Размер сорок четвертый… Товарные знаки отсутствуют… Материал действительно странный… А голенище-то узковато. На мое запястье. Вы уверены, что эта обувь для человека предназначалась? Как очевидцы описывают мертвеца?
– Никак. К тому времени его звери уже прилично изгрызли. Но был он человеком, даже не сомневайтесь. Забыл сразу сказать: на автомате номер имелся. Арабскими цифрами. Два нуля сто двадцать три.
– Народ не воинственный, – высказался Смыков. – Больно уж номер короткий. У нас на оружии все больше шестизначные да семизначные…
– Если хозяином автомата был действительно человек, то из этого следует… – Цыпф задумался.
– …Что в рамках времени мы здесь не самые крайние, – закончил Глеб Макарович, друг степных нехристей.
– Откуда тогда он мог забрести в Хохму? – Цыпф пододвинул к себе клеенку, на которой было изображено нечто похожее на схему разделки говяжьей туши. – Через Трехградье? Вряд ли. Там бы его сразу заметили. Через Баламутье? Более чем сомнительно. Без амфибии там делать нечего. Что остается? Остается Нейтральная зона…
– В Нейтральной зоне аггелы появились, – подсказал кто-то.
– Если бы его аггелы убили, они бы и автомат, и сапоги себе забрали. А что за Нейтральной зоной? Ходил туда кто-нибудь?
– Нет… Нет… – раздалось из разных углов зала. – Не слышно было. Из наших, наверное, никто…
– Если мир, из которого явился этот парень, опередил нас хотя бы на сотню лет, я им не завидую, – сказал одноглазый. – У них там даже унитазы должны быть на транзисторах. Никто ничего руками делать не умеет. Сковородки, иголки и топоры только в музеях остались. Все на кнопках да на электричестве. Кто выше залетел, тому и падать больнее.
– Зачем же он тогда с собой оружие таскал? Ведь, надо думать, на батарейках дура устроена. Пользы от нее сейчас меньше, чем от дубины.
– Лучше всего моим киркопам, – вздохнул гигант. – Они и не поняли ничего толком. Как жили, так и живут. Может, даже и получше. Я их хоть уму-разуму учу понемногу.
– И породу заодно улучшаешь, – кто-то прыснул в кулак.
– Ладно, что мы решим по этому вопросу? – Цыпф покосился на Смыкова. – У кого какие предложения?
– У меня! – Рука Смыкова незамедлительно взлетела вверх. – Послать в Хохму толковых ребят из резерва. Человек пять. Пусть оружие разыщут, свидетелей опросят, а заодно и Нейтральную зону прощупают.
– Другие предложения есть? Дополнения? Возражения?
Поскольку предстоящая операция, неопределенно долгая и определенно опасная, никого из присутствующих лично не касалась, возражений и дополнений не поступило.
Разговор перешел на аггелов и варнаков. Разрозненные шайки аггелов, не скрываясь особо, болтались повсюду, зато о местонахождении их опорных баз ничего толком известно не было. Даже здесь, в Отчине-Отчаине, они, по слухам, контролировали немало заброшенных городов и поселков. Варнаков видели в Гиблой Дыре, Трехградье и Киркопии. Всякий раз их появлению предшествовали грозные и загадочные природные явления. К себе варнаки никого близко не подпускали и в случае опасности исчезали бесследно, как миражи. Однако миражом они не были – на мягкой почве после них оставались следы, похожие на отпечатки больших валенок, а после исчезновения в воздухе еще какое-то время висели, медленно оседая, хрупкие черные хлопья, прозванные в народе «адовым прахом».
Затем, к вящему неудовольствию попечителя киркопов, слово опять взял делегат из Лимпопо.
– Ну ладно, с аггелами все понятно. Или мы, или они. Пощады тут ждать не приходится. Давно их приструнить пора, с соседями замириться, время выиграть. Недосуг со всякой чертовщиной возиться. Какой вред от варнаков или того же Белого Чужака? Пусть бродят себе на здоровье. Может, и не пересекутся наши пути.
