Ужасная смерть Эдуара Делакруа - Кинг Стивен (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗
Застежка капризничала и не хотела закрываться. Я слышал, как Дэл тяжело вдыхает воздух в легкие, которые сейчас пытаются угнаться за бешено колотящимся от страха сердцем, а через какие-нибудь четыре минуты превратятся в пустые мешки. И то, что он убил полдюжины человек, сейчас казалось самой незначительной подробностью. Ничего не хочу говорить о добре и зле, я просто рассказываю, как все было.
Дин присел рядом со мной и спросил:
- В чем дело, Пол?
- Я не могу... - начал было я, но тут пряжка со звучным щелчком защелкнулась. Наверное, она прище-мила и складку кожи на ноге Делакруа, потому что он дернулся и издал тихий свистящий звук.
- Извини, - сказал я,
- Ничего, босс, - ответил Дэл. - Болеть будет недолго.
В застежке со стороны Брута находились электроды, и поэтому на нее уходило всегда больше времени, и вот мы втроем встали почти одновременно. Дин взялся за пряжку на запястье левой руки Дэла, а Перси - правой. Я был готов двинуться ему на помощь, но у него все получилось лучше, чем у меня. Я видел, что Дэл уже дрожит, словно сквозь него начал проходить ток низкого напряжения. Я чувствовал запах его пота. Он был кисловатый и крепкий и напомнил запах слабого маринада.
Дин кивнул Перси, Перси обернулся через плечо - я даже увидел, где он порезался, когда брился в тот день, - и сказал тихим твердым голосом:
- Включай на первую!
Раздался низкий гул, похожий на шум старого холодильника при включении, и светильники в помеще-нии склада загорелись ярче. Из публики донеслось несколько ахов и бормотанье. Дэл дернулся на стуле и схватился за дубовые подлокотники с такой силой, что побелели суставы. Глаза его быстро забегали из стороны в сторону, а сухое дыхание стало еще чаще. Он почти задыхался.
- Спокойно, - пробормотал Брут. - Спокойно, Дэл, все нормально. Держись, все идет нормально.
"Эй, ребята! - вспомнил я. - Идите смотреть, что умеет Мистер Джинглз". Над головой снова загрохотало.
Перси величественно обошел вокруг и встал перед электрическим стулом. Наступил важный момент, он был в центре внимания, все глаза устремились на него. Все, кроме одной пары. Делакруа увидел, кто это, и стал смотреть себе на колени. И я готов был поспорить на что угодно, что Перси станет напыщенно деклами-ровать свой текст, но он прочел его бесстрастным, странно спокойным голосом.
- Эдуар Делакруа, вы приговорены к смерти на электрическом стуле, приговор вынесен судом присяжных и подтвержден судьей с хорошей репутацией в данном штате. Боже, храни жителей этого штата. Не желаете ли сказать что-нибудь, прежде чем приговор будет приведен в исполнение?
Дэл попытался что-то произнести, но сначала не получилось ни звука, кроме испуганного шепота, полного воздуха и гласных звуков. Тень презрительной улыбки тронула уголки рта Перси, и я готов был убить его тут же на месте. Потом Дэл облизал губы и попытался снова.
- Я сожалею о том, что совершил, - произнес он. - Я бы все отдал, чтобы повернуть часы назад, но это невозможно. Поэтому сейчас... Гром взорвался над нами, словно артиллерийский снаряд. Дэл дернулся, насколько позволяли пряжки, глаза дико сверкали на его влажном лице. Поэтому сейчас я за все плачу. Господи, прости меня. - Он снова облизал губы и посмотрел на Брута. - Не забудьте про обещание насчет Мистера Джинглза, - добавил он тихим голосом только для нас.
- Не забудем, не беспокойся, - сказал я и потрепал его по ледяной руке. - Он поедет в Маусвилль...
- Черта с два, - проговорил Перси уголком рта, как рецидивист, пристегивая ремень поперек груди Делакруа. - Нет такого места. Эту сказку парни выдумали, чтоб ты вел себя тихо. Это чтоб ты знал, педик.
Вспыхнувший в глазах Дэла огонь сказал мне, что отчасти он так и думал... но не рассказывал всем остальным. Я посмотрел на Перси с недоумением и злостью, а он выдержал мой взгляд, понимая, что сделать я ничего не могу. И он, конечно, был прав. Я ничего не мог сделать ни перед свидетелями, ни перед Делакруа, сидящим на самом краешке жизни. Ничего не оставалось, как продолжать и закончить это.
Перси снял с крюка маску и натянул ее на лицо Делакруа, закрепив под подбородком, чтобы дыра на макушке была шире. Теперь следовало взять намоченную в ведре губку и положить ее в шлем, и вот тут как раз Перси впервые отошел от принятого порядка: вместо того, чтобы наклониться и вынуть губку, он снял сам шлем из-за стула и наклонился вместе с ним. Иными словами, вместо того, чтобы поднести губку к шлему, что было бы естественно, он поднес шлем к губке, Я понял: тут что-то не так, но был слишком расстроен. Впервые на казни я чувствовал, что совсем не владею собой. Что касается Брута, он совсем не смотрел на Перси, ни когда тот наклонялся к ведру (стоя так, что практически заслонялся от нас), ни когда выпрямлялся и поворачивался к Дэлу со шлемом в руках и коричневым кружочком губки уже внутри шлема. Брут смотрел на ткань, закрывавшую лицо Дэла, наблюдая, как ткань черной шелковой маски втягивается внутрь, очерчивая круг открытого рта, а потом с дыханием выходит обратно. На лбу и на висках Брута выступили капли пота. Я никогда раньше не замечал, чтобы он потел во время казни. За его спиной Дин стоял с отрешенным и нездоровым видом, словно боролся с приступами тошноты. Мы все чувствовали: что-то не так, теперь я знаю. Мы только не понимали, что именно. Тогда еще никто не знал о вопросах, которые Перси задавал Джеку Ван Хэю. Вопросов было много, но, по-моему, для отвода глаз. Я так думаю, что Перси хотелось узнать лишь об одном: губка. Для чего нужна губка. Зачем ее пропитывают рассолом... и что будет, если ее оставить сухой.
Вот что случится, если губка будет сухой,
Перси нахлобучил шлем на голову Дэла. Французик дернулся и снова застонал, на этот раз громче. Некоторые свидетели беспокойно заерзали на своих складных стульях. Дин сделал полшага вперед, собираясь помочь с завязкой под подбородком, но Перси показал ему нетерпеливым жестом отойди. Дин отошел, слегка сгорбившись, поеживаясь от очередного раската грома. На этот раз после грома послышались удары дождя по крыше, тяжелые, словно кто-то швырял горстями горох на стиральную доску.
Вам знакомо такое выражение: "Кровь застыла у меня в жилах"? Ну конечно, знакомо. Все мы однажды испытали нечто подобное, но на самом деле я почувствовал это единственный раз в своей жиз-ни - в ту грозовую ночь октября 1932-го, секунд через десять после полуночи, Я почувствовал это не из-за язвительного самодовольства на лице Перси Уэтмора, когда он отошел от фигуры в шлеме и капюшоне, сидевшей на Олд Спарки, - этого я не заметил, хотя должен был. По щекам Дэла из-под шлема не текла вода. И вот тут я все понял.
- Эдуар Делакруа, - говорил Перси, - сейчас через ваше тело пройдет электрический ток, пока вы не умрете согласно законодательству штата.
Я посмотрел на Брута с такой мукой, по сравнению с которой моя "мочевая" инфекция показа-лась мне ушибленным пальцем. Губка была сухой! Я губами произнес это, но он только непонимающе покачал головой и снова стал смотреть на маску на лице француза, где последние вдохи втягивали и отпускали черный шелк.
Я дотронулся до локтя Перси, но он отошел в сторону, смерив меня взглядом. Он длился всего секунду, но я понял все. Это потом он станет рассказывать свою ложь и полуправду, и этому скорее всего поверят влиятельные люди, но я знал теперь точно. Перси был прилежным учеником, когда делал то, что ему нравилось, мы это поняли на репетиции, и он очень внимательно слушал объяснения Джека Ван Хэя о том, как пропитанная рассолом губка проводит ток, направляет его и превращает в своего рода электрическую пулю в мозг. Да, Перси хорошо знал, что делает. Я даже поверил ему позже, когда он сказал, что не знал, как далеко все может зайти, но это все равно нельзя отнести к добрым намерениям, правда? И все равно я ничего не мог сделать, разве что в присутствии помощника начальника тюрьмы и всех свидетелей крикнуть Джеку Ван Хэю, чтобы тот не включал рубильник. Еще пять секунд, и я думаю, что крикнул бы, но Перси мне этих пяти секунд не оставил.
