За самой далекой звездой - Берроуз Эдгар Райс (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
— Ну, а я, честно говоря, увидев вас в столь необычном костюме среди бела дня, решил, было, что у вас не все дома.
— Ничего в моем костюме нет необычного, — сказала она и пояснила, — точно такие же носят все девушки. Неужели вам он не нравится? Он же славный!
— Отчего же, — уклончиво промолвил я. — Но неужели вам не надоедает все время ходить в одном и том же? Наверное, иногда хочется и обновки?
Моя собеседница покачала головой.
— Идет война, — промолвила она.
Опять я услышал этот универсальный ответ на все мои расспросы.
— Зато мы можем причесываться, как нам нравится, — вступила в разговор Харкас Ямода. — А это уже кое-что.
— Наверное, ваши парикмахеры постоянно придумывают новые прически, — предположил я.
Ямода рассмеялась.
— Лет сто назад, — сказала она, — все наши парикмахеры, косметологи, как и прочие, отправились на войну защищать Унис. Все что мы делаем, мы делаем сами.
— В вашей стране все женщины работают? — поинтересовался я.
— Да, — сказала Балзо Маро. — Мы работаем, чтобы освободить наших мужчин для службы в Вооруженных силах и Трудовых отрядах.
Я невольно задумался, что стали бы делать американские женщины, если бы нацистам удалось развязать мировую войну. Не сомневаюсь, что в случае опасности они проявили бы не меньше мужества, чем женщины Униса. Однако их, скорее всего, сильно угнетала бы необходимость носить один и тот же костюм с момента достижения зрелости и до замужества. Такой костюм, как объяснила Балзо Маро, может быть и пятидесятилетней давности. Их продают и перепродают время от времени снова, как только прежние владельцы перестают в них нуждаться. После замужества женщины облачаются в похожий серебряный костюм — и уже до конца жизни. Только в случае гибели мужей этот серебряный костюм сменяется на пурпурный. Уверен, что Иренэ, Хати Карнеги, Валентина и Адриан покончили бы с собой вместе с Максом Фактором, Перком Вестмором и Элизабет Арден. Но вот представить, к примеру, Элизабет Арден с мотыгой на картофельном поле я не могу.
— Ты пробыл здесь уже несколько месяцев, — сказал Харкас Дан. — Какие у тебя впечатления о нашем образе жизни?
— По-моему, излишне говорить вам, что мне очень симпатичны ваши люди, — ответил я. — Ваше мужество и моральный дух достойны восхищения. Понравилась мне и ваша форма государственного правления. Она проста и эффективна. Я впервые встречаю столь сплоченных людей, среди которых нет ни преступников, ни предателей.
Харкас Дан покачал головой.
— Здесь ты ошибаешься, — промолвил он. — Есть у нас, к сожалению, и преступники, и предатели, хотя их, безусловно, меньше, чем сто лет назад. Политическая коррупция была тогда явлением, весьма распространенным, а она, как ты знаешь, идет рука об руку с разнообразными преступлениями. И сейчас среди нас есть люди, симпатизирующие Капарам, есть чистокровные Капары, засланные в нашу страну для организации шпионажа и саботажа. Их до сих пор по ночам забрасывают к нам на парашютах. Многих мы выловили, но далеко не всех. Это довольно сложно сделать, потому что Капары — смешанная раса, и среди них немало людей с белой кожей и русыми волосами, которые легко могут сойти за жителей Униса.
— Между прочим, брюнеты среди них тоже встречаются, — многозначительно заметила, поглядев на меня, Харкас Ямода, но сама тут же улыбнулась своей подозрительности.
— Тогда, и впрямь, удивительно, что меня не приняли за Капара и не расстреляли, — сказал я.
— Тебя спасло два обстоятельства, — пояснил Харкас Дан. — Во-первых, то, что у тебя смуглая кожа, а во-вторых, ты не понимал ни одного из языков Полоды. Такие вещи проверяются с помощью специальных тестов. Если бы ты, даже зная язык, захотел это скрыть, у тебя бы все равно ничего не получилось из этого.
Позже, когда мы сели полдничать, я завел разговор о том, что для ожесточенной войны между странами, обладающими, возможно, миллионами самолетов, налеты Капаров, как я мог заметить за время своего пребывания в Унисе, не являются особенно мощными.
— Ну, это всего-навсего небольшая передышка, — объяснил Харкас Дан. — Попросту и та и другая стороны периодически устают от войны, но никто не может сказать наверняка, когда ожидать новой неистовой вспышки боевых действий.
Едва он успел закончить, как из громкоговорителей по всему подземному городу раздался пронзительный звук. Харкас Дан тут же поднялся из-за стола.
— Вот и начинается, — сказал он. — Общая тревога. Сейчас ты увидишь настоящую войну, дружище Тангор. Пошли.
Мы поспешили в машину, и девушки тоже отправились вместе с нами, чтобы, доставив нас на базу, вернуть машину назад.
Словно встревоженные опасностью термиты, один за другим с гулом взмывали ввысь с подземных аэродромов Орвиса самолеты — двадцать машин ежеминутно, по самолету каждые три секунды.
Я летел пилотом в эскадрилье истребителей. На каждой машине такого типа имелось четыре пулемета. Один располагался возле пропеллера, еще два, из которых можно было вести огонь в любых направлениях, — за кабиной пилота, и, наконец, четвертым был оснащен низ фюзеляжа.
Когда мы поднялись вверх, небо было уже черным-черно от наших машин. Эскадрильи формировались очень быстро и уносились навстречу Капарам, двигавшимся с юго-запада. Наконец и я ясно различил самолеты противника примерно в миле от нас. Они напоминали черную тучу комаров.
VI
Конечно, в то время, когда я погиб на нашей маленькой земной войне, такого количества самолетов там не было и не могло быть. Какая-нибудь сотня-другая машин, участвующая в бою с той или другой стороны, казалась внушительной силой. Сейчас же в небе одновременно находилось никак не меньше десяти тысяч самолетов, и это было еще только самое начало боя. Непрерывно наращивая скорость, мы поднимались все выше и выше, пытаясь оказаться над противником. Но и Капары стремились к тому же. Бой завязался на высоте примерно в двенадцать миль, и почти сразу же превратился во множество отдельных жарких схваток, хотя обе стороны пытались сохранять боевой порядок.
Всего за несколько минут я оказался отрезан от своей эскадрильи. За мной увязалось три штурмовика Капаров. Повсюду вокруг нас падали самолеты, словно листья, срываемые порывами осеннего ветра. Небо было буквально заполонено машинами. Мне приходилось быть очень внимательным, как за рулем автомобиля на улице с оживленным движением в час пик. Стоило только отвлечься на минуту — и не избежать столкновения. После нескольких маневров мне удалось взять ситуацию под свой контроль, и я с удовольствием отметил, как один из преследовавших меня самолетов Капаров, перевернувшись в воздухе, стремительно пошел к земле. Два других тоже были в незавидном положении, поскольку я продолжал оставаться над ними. В конце концов, они обратились в бегство. Но одному из них, значительно уступавшему в скорости моему истребителю, уйти так и не удалось. Я быстро догнал тихохода и сбил его.
Мне невольно припомнился последний бой на Земле, когда, сбив два мессера из трех, я был подбит третьим. Как знать, не являлось ли это репетицией нынешнего боя? Неужели сегодня мне предстоит умереть во второй раз?
Преследуя третий самолет, я оказался над заливом к западу от Униса. Этот залив, простиравшийся на тысячу двести миль, называли заливом Хагар. Огромный искусственный остров располагался в центре его. При создании этого острова использовалась земля, извлеченная в ходе подземных работ в Унисе. Она доставлялась сюда по гигантскому трубопроводу.
Где-то на полпути между берегом и островом мне удалось-таки сесть на хвост этому последнему Капару. Я отчетливо видел свесившееся из кабины тело одного из вражеских стрелков. Зато второй пулемет работал вовсю. Пули со свистом проносились мимо меня, и приходилось лишь удивляться, как я до сих пор оставался жив. Наверное, этот Капар был самым большим мазилой на Полоде.
Я тоже не могу назвать себя первоклассным снайпером, но, в конце концов, замолчал и второй вражеский пулемет. Значит, мои выстрелы все же достигли цели. Однако радость моя была недолгой, так как невдалеке я заметил целую эскадрилью Капаров и понял, что сейчас самое время уносить ноги. По-видимому, пилот преследуемого мною самолета тоже увидел своих. Он немедленно развернулся и пустился за мной в погоню. А тут еще начало твориться что-то неладное с моим мотором. Очевидно, убитый мною стрелок все-таки задел его пулеметной очередью. Капар уже нагонял меня, а пулеметы на моем самолете почему-то молчали. Оглянувшись, я обнаружил, что двое моих стрелков убиты.
