Благое намерение - Азимов Айзек (книги без сокращений .txt) 📗
— Рад тебя видеть, Джеф, — воскликнул он, — тем более что на сей раз ты не сможешь меня арестовать! Я уже в тюрьме!
— Я пришел тебя освободить, если хочешь.
— С какой целью, Джеф? Ты ведь все делаешь с какой-то целью. Нашел способ меня использовать?
— Есть идея, — по губам Стока скользнула улыбка. — Думаю, тебе понравится. Мы воюем.
— С кем? — Альтмайер вздрогнул.
— С диаболами. Война идет уже шесть месяцев.
Альтмайер сцепил руки, пальцы его нервно переплелись.
— Ничего об этом не слышал.
— Я знаю. — Координатор заложил руки за спину и удивился, ибо они дрожали. — Мы с тобой проделали нелегкий путь, Дик. У тебя и у меня была одна цель… Нет, дай мне закончить. Я часто хотел объяснить тебе свою позицию, но ты ни разу не выслушал меня до конца. Тебя могли убедить только результаты. Мне было двадцать пять лет, Дик, когда я впервые попал на планету диаболов. Еще тогда я понял: либо они — либо мы.
— Я с самого начала это утверждал, — прошептал Альтмайер.
— Утверждать мало. Ты стремился к объединению человеческих правительств против диаболов, что было политической утопией. Более того, это оказалось бы нежелательно. Люди не диаболы. Среди диаболов индивидуальная совесть является крайне слабым, почти несуществующим понятием. У нас она играет довлеющую роль. У них нет такого понятия, как политика, у нас нет ничего другого. Они не знают противоречий, у них не может быть двух правительств. Мы никак не можем прийти к соглашению; даже если бы мы жили на одном острове, мы бы разделили его как минимум на три части.
Однако в наших разногласиях заключается и наша сила! Твоя федералистская партия некогда много рассуждала о Древней Греции. Помнишь? Но вы всегда упускали самый важный момент. Греция не смогла объединиться, и из-за этого ее в конце концов покорили. Но даже в состоянии раздора ей удалось разбить гигантскую империю персов. Почему?
Да потому, что в течение столетий греческие города-государства воевали друг с другом. Они были вынуждены совершенствовать свое боевое мастерство и достигли не доступного персам высочайшего уровня. Это понимали даже персы, укомплектовывавшие в последнее столетие существования их империи наиболее боеспособные, элитные войска греческими наемниками.
То же самое можно сказать и о небольших национальных государствах доатомной Европы, которые за столетия непрерывных сражений довели свое воинское искусство до того уровня, который позволил им сдерживать многократно превосходящие их в численном отношении азиатские орды.
Это в равной степени относится и к нам. Диаболы, владеющие гигантскими галактическими просторами, никогда не воевали. Их огромная военная машина не имеет опыта. За последние пятьдесят лет они с грехом пополам построили военный флот, пытаясь использовать опыт некоторых населенных людьми миров. Человечество, с другой стороны, ожесточенно совершенствовалось в военном искусстве. Правительства из кожи вон лезли, чтобы опередить соперников в военной науке. У людей не было выбора! В результате наша разобщенность привела к тому, что едва ли не каждый из человеческих миров мог на равных сразиться с диаболами, при условии, что ни один из других миров не выступил бы на их стороне.
Именно на предотвращение подобного хода событий и была направлена вся земная дипломатия. До тех пор пока не существовало гарантии, что остальные миры сохранят нейтралитет, Земля не могла начать войну с диаболами. По той же причине мы не могли допустить единения человеческих миров, надо было поддерживать военное соперничество. Как только мы убедились, что после провала конференции, которая должна была состояться два года назад, остальные миры не вступят в конфликт на стороне диаболов, мы стали искать повода к началу военных действий. Сегодня идет война.
Казалось, что Альтмайер застыл. Прошло немало времени, прежде чем он смог заговорить.
— Что, если диаболы все-таки победят? — спросил он наконец.
— Не победят, — спокойно сказал Сток. — Две недели назад в бой вступили основные силы. Армады врага были полностью уничтожены, мы практически не понесли никаких потерь. Это при том, что они значительно превосходили нас в численности. Мы будто сражались с торговым флотом. Наше оружие оказалось мощнее и во много раз точнее. Мы почти в три раза превосходим их в скорости, поскольку у нас имеются антиакселерационные устройства, неизвестные диаболам. После сражения с добрый десяток других населенных людьми миров решил присоединиться к побеждающей стороне и объявил войну диаболам. Вчера диаболы запросили перемирия. Война практически окончена, впредь диаболам придется проживать исключительно на собственных планетах, а их дальнейшее распространение будет осуществляться под нашим строгим контролем.
Альтмайер пробормотал что-то нечленораздельное.
— И вот теперь возникла необходимость в союзе. После разгрома Персии греческие города-государства продолжали междоусобные войны, и это их сгубило. Македоняне, а потом римляне завоевали их территории. После того как Европа колонизировала Америку, отсекла часть Африки и завоевала Азию, серия внутренних войн привела к полному упадку Европы.
Разобщенность до победы, после нее — союз! Теперь заключить его несложно. Пусть мы добились успеха своими силами, плодами должны воспользоваться все человеческие миры. Древний писатель Тойнби первым указал на различие между так называемым «доминирующим меньшинством» и «творческим меньшинством».
Теперь мы стали творческим меньшинством. Различные человеческие правительства почти одновременно выступили за создание организации Объединенных Миров. Более семидесяти миров заявили о желании принять участие в первой сессии, на которой будет принята хартия Федерации. Другие присоединятся позже, я в этом уверен. Мы хотим, чтобы ты вошел в состав делегации Земли, Дик.
Из глаз Альтмайера потекли слезы.
— Я… я ничего не понимаю. Это… правда?
— Все обстоит именно так. Ты был гласом вопиющего в пустыне, Дик. Ты призывал нас к объединению. Твои слова имеют огромный вес. Помнишь, как ты сказал однажды: «Благое намерение не знает неудач».
— Нет! — воскликнул Альтмайер с неожиданной энергией. — Это твое намерение оказалось благим.
— Ты никогда не понимал человеческой природы, Дик. — Окаменевшее лицо Стока не выражало никаких эмоций. — Когда Объединенные Миры станут реальностью и новые поколения мужчин и женщин обратят сквозь столетия спокойствия и мира свои взоры к сегодняшнему дню, они забудут, что я шел к той же, что и ты, цели. Для них я буду символизировать войну и смерть. А вот твой идеализм и призывы к союзу запомнятся им навсегда.
Он отвернулся, и Альтмайер едва разобрал последние слова Координатора:
— Они прославят историю в статуях, но мне не поставят ни одной.
В Великом Суде, представляющем собой тихий оазис посреди пятидесяти сумасшедших квадратных миль, занятых небоскребами Объединенных Миров Галактики, есть одна статуя…
