Дом - Нестеренко Юрий Леонидович (чтение книг TXT) 📗
— Я уезжаю, Жак, уезжаю немедленно. Если ты не хочешь ехать, я еду одна.
Дюбуа потерял терпение.
— Можешь ехать куда угодно. Мне не нужны истерички. Если ты уедешь сейчас, между нами все будет кончено.
— Жак, не говори так… Я хочу быть с тобой… но только не в этом доме. Мне страшно, Жак… очень страшно…
— Ты под моей защитой!
— Есть вещи, над которыми даже ты не властен…
— Ну, хватит этой суеверной чепухи! Я прошу… я требую, чтобы ты осталась. Нет? Ты хорошо подумала, чего лишаешься? Все еще нет?
Он подошел к ней и с размаху ударил по щеке. Ему и прежде, хотя крайне редко, приходилось пользоваться этим средством, чтобы одернуть ее. Тогда это помогало.
Жаннет отвернулась и заплакала.
— Прощайте, мосье Дюбуа, — сказала она.
— Леруа! Леруа! — закричал взбешенный предприниматель. Появился встревоженный мажордом.
— Отправляйтесь в деревню и наймите кого-нибудь, кто отвезет мадемуазель в город. Прямо сейчас.
— Бесполезно, мосье. Теперь, на ночь глядя, никто не согласится оказывать вам услуги. Может быть, подождать до утра?
— Я сказал — сейчас! Если никого не сможете нанять, повезете ее сами! Все, ступайте с глаз моих! Оба!
Дюбуа остался в огромном доме один. Черная безлунная ночь окутала поместье, угрюмый лес, проходящую через лес дорогу… Затрещав, погасла свеча, оставив владельца дома наедине с темнотой и безлюдьем. Снова издалека донесся волчий вой; на этот раз, как почудилось Дюбуа, в нем звучала не тоска, а торжество и одновременно мрачная угроза. Он представил себе, каково слушать этот вой одинокому путнику там, в холодной и неприветливой ночи, и содрогнулся.
Экипаж катился по ночному лесу. Слева и справа высились во мраке стволы старых деревьев, помнивших, вероятно, еще первого графа де Монтре; длинные корявые ветви кое-где переплетались над дорогой. Холодный ночной ветерок шептался в листве, шевелился в кустах; где-то глухо заухал филин. Леруа, правивший лошадьми, непроизвольно поежился. Казалось невероятным, что где-то существует расцвеченный огнями Париж, что в кабаре и ресторанах сейчас кипит веселье, что на дворе прагматичный девятнадцатый век; здесь, в лесу, все было словно пропитано духом древности, духом давно миновавших времен — или, скорее, вневременья, застывшей и окостеневшей вечности. Леруа, наверное, не очень бы удивился, если бы навстречу из-за поворота выехал рыцарь в латах или показался средневековый монах в остром клобуке. Он уже сожалел, что взялся отвезти ночью в город любовницу хозяина — как он подозревал, теперь уже бывшую любовницу; если бы он просто объявил Дюбуа, что исполнить его поручение некому, тот, возможно, сказал бы Жаннет: «Добирайся сама, как знаешь», и она, столкнувшись с подобной перспективой, пошла бы на примирение — не на это ли рассчитывал хозяин? Так или иначе, теперь уже поздно об этом думать; вот разве что Жаннет сама попросит повернуть назад…
В этот момент сзади отчетливо донесся волчий вой. Здесь, в лесу, он звучал куда более зловеще, чем в доме. Жаннет высунулась в окно.
— Скорее, Леруа! Вы слышите?
— Ничего страшного. В здешних местах обычно люди охотятся на волков, а не наоборот, — ответил тот, однако подхлестнул лошадей.
Через несколько минут вой прозвучал снова, на этот раз уже гораздо ближе. Леруа подивился: если это не обман слуха, то зверь перемещался с потрясающей скоростью. Затем он решил, что это, скорее всего, выл другой волк. Лошади стали проявлять заметное беспокойство.
Волк завыл в третий раз — теперь уже совсем рядом, буквально за поворотом. «Быстрее, быстрее!» — кричала Жаннет, но лошади уже не нуждались в понуканиях. Леруа почувствовал, что не может справиться с ними. Подстегиваемые древним ужасом, кони помчались во весь опор; карета стонала и раскачивалась на рессорах. Низко склонившаяся ветка царапнула по верху кареты, словно рука, пытающаяся удержать ускользающую добычу.
— Что вы делаете, мы разобьемся! — закричала Жаннет. В следующий момент спазм перехватил ей горло: оглянувшись назад, она увидела преследователей.
Следом за каретой мчалось семь или восемь крупных волков; перепуганной Жаннет они показались просто огромными. Самый большой бежал впереди; это был великолепный зверь с шерстью редкого серебристого оттенка. Его глаза светились в темноте, что вообще-то обычно для животных этого вида, но Жаннет почудилось, что в них сверкает адский огонь. Преследователи мчались совершенно бесшумно, как призраки, и расстояние между ними и потенциальными жертвами, несмотря на бешеный бег коней, с каждой минутой сокращалось. Леруа уже не пытался управлять лошадьми; он сидел, вцепившись в поводья и уставясь в темноту вытаращенными от страха глазами.
Раздался глухой треск, и карета, лишившаяся колеса, рывком завалилась на бок. Дверца распахнулась, и Жаннет, не успев ни за что зацепиться, вывалилась на дорогу. Обезумевшие лошади тащили опрокинувшийся экипаж дальше.
Когда Жаннет пришла в себя после падения, она увидела волков, обступивших ее полукругом. Вожак втянул носом воздух и обнажил клыки, тускло блеснувшие в свете звезд. Жаннет почувствовала, как волосы шевелятся у нее на голове; парализованная ужасом, она не могла сопротивляться, не могла кричать — она лишь смотрела на медленно приближавшегося зверя…
— Мне очень жаль, мосье Дюбуа, — говорил инспектор Леблан, — но вам придется принять участие в опознании. Тело сильно обезображено…
— Да, — сказал Дюбуа, отрешенно глядя перед собой, — да, конечно. Немного помолчав, он спросил: — А что, Леруа уцелел?
— Вряд ли это можно назвать так, — ответил инспектор. — Его нашли возле обломков кареты. Хищники его не тронули, но пережитое пагубно отразилось на нем… Он сидел, совершенно седой, тупо уставясь в одну точку; в таком состоянии он пребывает и теперь. Бедняга лишился рассудка.
— Кажется, все это не очень согласуется с вашей гипотезой о мстителе,
— угрюмо заметил Дюбуа. — Не будете же вы утверждать, что это были дрессированные волки?
— Да, это звучало бы нелепо… Волки вообще не поддаются дрессировке. Хотя, с другой стороны, существуют породы собак, очень похожие на волков. Да и нападение стаи на экипаж в это время года настолько необычно… И вели они себя скорее по-собачьи: загрызли жертву, но не сожрали ее. К тому же, колесо: почему оно вдруг отвалилось? Возможно, случайность… а возможно, ось была подпилена. Осмотр не позволяет сказать однозначно.
