Пистолет с музыкой - Летем Джонатан (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗

Второй… второй это совсем другое дело. Толстый, лысеющий, бритый кое-как, в подтяжках и с парой медалей на лацкане. Крепкий орешек, за версту видать. Он ввалился в комнату, захлопнул за собою дверь и произнес: «Меткалф?» — таким голосом и с таким взглядом, что я, признаться, аж вздрогнул.

— Он самый, — ответил я.

— Где ты был час назад?

— Вы, ребята, часом не полы полировать? Я не могу договариваться с вами в отсутствие доктора.

Тот, что больше, уселся в кресло, где еще совсем недавно сидел Энгьюин. Второй покосился на запыленное кресло в углу у раковины и решил пока постоять.

— Дай-ка мне свою карточку и лицензию, — буркнул здоровяк.

Пока он изучал мои документы, я демонстративно смотрел в потолок. Когда он положил их на стол между нами, я принципиально не стал брать их сразу — мол, не очень-то и хотелось.

— А где инквизитор Карбондейл? — спросил я.

— Его перебросили в приморский округ, — ответил здоровяк. — Моя фамилия Моргенлендер. Это — инквизитор Корнфельд. — При упоминании его имени молчаливый кивнул.

— Любо-дорого посмотреть на вас, ребята, в деле.

— Не могу ответить взаимностью, длинноносый, — ухмыльнулся Моргенлендер. — У нас к тебе пара вопросов по делу Стенханта. Мы не допустим, чтобы кто-либо спекулировал на этом.

— Нет проблем, инспектор. С превеликим удовольствием. — Я достал из ящика стола пачку сигарет.

— Фиг тебе удовольствие, — скривил рот Моргенлендер. — Не то у тебя положение. Ты у меня на подозрении, длинноносый.

— Я уже имел встречу с вашим подозреваемым, Моргенлендер. Парень на последнем издыхании. Ловко сработано.

— Энгьюину не позавидуешь. У него нет будущего. Мне бы не хотелось, чтобы такое случилось с длинноносым вроде тебя.

Я повернулся к Корнфельду — тот так и стоял с каменным лицом.

— У меня что, в самом деле нос такой длинный? Скажите, не стесняйтесь.

— Прибереги шуточки, длинноносый, — мрачно сказал Моргенлендер. — Твоя лицензия годна разве что подтираться, это я тебе говорю. — Он поправил галстук на бычьей шее. — А теперь расскажи-ка инквизитору Корнфельду про свою поездку к доктору.

— Я ходил показаться специалисту, — объяснил я. — Проконсультироваться, нельзя ли укоротить нос.

Я зажег сигарету и затянулся. Моргенлендер перегнулся через стол и выбил ее у меня изо рта. Она отлетела под кресло в углу и затерялась в пыли.

— Не тяни время, длинноносый. Лучше отвечай. — Он вытащил из кармана магнит и бесцеремонно нацелил на мою карточку.

Я сплюнул в угол. Черт, давно бы пора прибраться.

— Валяйте, — буркнул я.

— Кто впутал тебя в дело Стенханта?

— Я впутался в него до того, как оно стало «делом», — ответил я. — Я работал на Стенханта перед тем, как он заполучил дырку в голове.

— Ты работаешь на Энгьюина?

— Был бы рад. Я не знаю, где он.

— Вот говнюк, — сказал Моргенлендер. — Это он послал тебя к доктору. Он еще надеется выпутаться.

Вся эта карусель начала действовать мне на нервы.

— Иными словами Энгьюин занимался шантажом. — Я надеялся, что хоть этот вопрос вызовет ответную реакцию.

— Не прикидывайся простачком, длинноносый. Что он просил тебя передать доктору?

Я решил поиграть еще немного.

— Он не просил ничего конкретного. Я только прощупывал доктора Тестафера.

В дверь снова постучали. Инквизитор Корнфельд отступил от двери, и я крикнул, чтобы входили. Вошел обращенный ирландский сеттер-разносчик из забегаловки, зажав в лапах белый бумажный пакет. Он испуганно покосился на инквизиторов, потом подошел к столу и протянул мне пакет.

Я поблагодарил сеттера и заплатил на пять баксов больше, чем значилось по счету. Он благодарно кивнул, попятился к открытой двери и, развернувшись, поспешил из приемной с таким видом, будто готов улепетывать на всех четырех и с визгом. Корнфельд прикрыл дверь и прислонился к стене.

Никто не проронил ни звука, пока я открывал пакет и доставал оттуда сандвич с яичным салатом. Как раз в такие минуты любое нормальное человеческое действие обезоруживает разъяренного противника. Я откусил от треугольного сандвича и вытер губы бумажной салфеткой. Только после этого Моргенлендер начал допрос заново, забыв свои шуточки вроде «длинноносого». Каким-то образом за то время, пока рыжий щенок передавал мне сандвич, мы миновали этот этап.

— Чертовски запутанное дело, — сказал он. — Начальство выдало мне Энгьюина на блюдечке и, похоже, здорово давит, чтобы так все и оставалось.

Моргенлендер обращался теперь ко мне как к приятелю, и — возможно, мне это только показалось — Корнфельд продолжал молчать, но вроде бы чувствовал себя уже не так уютно.

— Энгьюин — паршивая крыса, — продолжал Моргенлендер. — Я не огорчусь, если он окажется в морозильнике, но только здесь все куда сложнее.

Я кивнул: пусть рассказывает дальше.

— Я не утверждаю, что он невиновен. Судя по всему, он его и укокошил. Я только говорю, что все сложнее. Хочу предупредить тебя, Меткалф. Если ты окажешься на моем пути, мне придется тебя топить. Вот оно как оборачивается. — Он убрал магнит обратно в карман и кивнул Корнфельду.

Я откусил еще кусок и попытался улыбнуться. У меня на языке вертелось еще много вопросов, но Корнфельд, похоже, предпочитал, чтобы я помалкивал. Есть более безопасные способы продвинуться в расследовании, чем допрашивать инквизитора. Я подвинул второй треугольный сандвич пальцем, и на оберточную бумагу выпал маленький белый яичный кубик.

— Пойми, я уважаю частных сыщиков, — сказал Моргенлендер. Он улыбнулся, и мне показалось, что о его язык можно зажигать спички. — Ты только усвой, когда лучше уйти в сторону. Сейчас вот как раз такой случай. — Он устало поднялся и одернул рукав.

До сих пор Корнфельд так и не вымолвил ни слова. Теперь он снял шляпу, сипло произнес: «До свидания», — и открыл дверь Моргенлендеру. В дверях здоровяк оглянулся и еще раз дал мне возможность полюбоваться его кривой улыбкой. Я поднял руку. Они закрыли за собой дверь, и я слышал, как они шагают через приемную — мимо кроликов — к лифту, оставив меня наедине с сандвичем и уймой вопросов без ответа.

Я подошел к окну и поднял жалюзи. Окно выходило на восток, но лучи заката окрашивали склоны холмов над Оклендом и горели в окнах домов по ту сторону залива, превращая пейзаж в золотое шитье. Что и говорить, на расстоянии холмы казались просто красивыми. Я вернулся к столу, отодвинул в сторону сандвич и высыпал на столешницу щепотку зелья. Я измельчил его перочинным ножиком и уже нагнулся, чтобы вдохнуть, когда зазвонил телефон.

— Меткалф, — буркнул я в трубку.

— Это я, Ортон Энгьюин, — послышался голос. — Мне нужно поговорить с вами.

— Идет.

— Я слышал, вы уже взялись за дело, — неуверенно произнес он.

— Верно. Почему бы вам не подъехать ко мне в офис. Я подожду.

— Нет. Я не хочу напороться на инквизиторов. Приезжайте сами.

— Я уверен, что инквизиторы и так знают, где вы, — спокойно возразил я. — Вы под колпаком.

— Нет. Не думаю. Мне кажется, я оторвался от хвоста. Я в баре отеля «Вистамонт».

— Ладно, — сказал я. — Ждите там, — и повесил трубку.

Я наклонился и втянул порошок ноздрей, завернул остаток сандвича в бумагу и кинул в мусорную корзину. Потом посмотрел последний раз на холмы в лучах заката, опустил жалюзи и спустился к машине.

Глава 7

У ближайшего киоска я притормозил и купил у старой козы-киоскерши вечерний выпуск «Окленд Фотогрэфик». Печатное слово уже давным-давно сдавало позиции, но полностью исчезло только год назад, когда его запретили. Вот такие дела. Я припарковал машину и просмотрел газету. Обычные фото без подписей, наглядно демонстрирующие деловую активность властей: президент, пожимающий руку верховному Инквизитору, конгрессмены, пожимающие руки делегациям избирателей, губернатор, пожимающий руку рекордсмену кармы этого месяца… Я поискал местную хронику и обнаружил несколько снимков номера, в котором убили Стенханта — силуэт, обведенный мелом на ковре, красные пятна на постельном белье. Кроме этого, имелись фотографии инквизиторов, показывавших кровавые отпечатки ладони на шторе, и фотографии тела под белой простыней в момент погрузки в машину. Это напомнило мне стандартные фотографии лишившихся кармы в момент укладки в морозильную камеру хранения на неопределенный срок. На мой взгляд, разница не так уж и велика.