Последняя планета - Грилей Андре (книги бесплатно .TXT) 📗
Конечно, она была не девственница; до тех страшных событий на Ригоне у нее был муж и трое детей.
Если верить сплетникам, в молодые годы на Таре, еще до скитаний, особенным благочестием она не отличалась. После трагедии она приняла решение оставить Диких Гусей и вступила в монастырскую общину, чтобы хоть как-то приглушить сердечную боль.
Очень преуспела в политике, отличалась мудростью и набожностью, не утратив юношеской энергии. Средних лет, но выглядела моложе благодаря черным, как смоль, волосам, изящным чертам лица, по-юношески широко распахнутым светлым глазам.
Была ли у нее абсолютная власть? Учитывая характер таранцев — вряд ли. Но на их преданность и верность она могла рассчитывать всегда.
Никто не мог ее представить иначе как в монашеском одеянии. Но она, как и все члены команды, плавала в бассейне, в темно-красном купальнике с бахромой, и каждый мог убедиться, что она была в прекрасной форме.
Обсуждать эту тему, однако, было не принято, а уж в ее тронном зале об этом все и подавно забывали.
Однако, продолжим.
Печальный тон насторожил О’Нейла. Он выпрямился во весь рост.
— Женщина, есть что-то, о чем ты умолчала? Она задумчиво разглядывала карту.
— Конечно, есть. Все дело в аборигенах. Существа, жившие на Зилонге, прежде, мигрировали. О них упоминается в нескольких докладах. Путешественники отмечают, что есть что-то необычное, связанное с ними или их отношением к зилонгцам.
— И это тоже входит в мою задачу — присматривать за дикарями. Леди Дейдра, неужели же слухи о космических бродягах — это серьезный повод для такой озабоченности? Женщина, прекрати ходить вокруг да около. Ты доведешь меня до бешенства.
— Ты очень наблюдателен и чуток, — она устало вздохнула, грациозно поднялась с кресла, взглянула в боковой иллюминатор. — До нас дошли наброски с изображением аборигенов, сделанные путешественниками до нас. Они хранятся в банке данных Потраджа. Вот, взгляни, Симус.
Он склонился над бумагами. Существа очень напоминали человека.
— Это похоже на давно вымершее маленькое существо из учебника биологии. Догуманоиды? Что они делают здесь?
— Превосходно, Симус Финбар О’Нейл. Я не знаю. И, может быть, никогда не узнаю. Занесенные с Земли целую вечность тому назад, во время Великого Освоения или из какого-нибудь другого места, о котором мы ничего не знаем. Очень медленно эволюционировавшие из-за неблагоприятных условий на этой Планете. Возможно…
— Бригада, Патрик и Колумсайл?
— Замечательно! — она нажала на кнопку в стене, и к великому облегчению Симуса, иллюминаторы задернулись шторами.
— И другими Великими Святыми. Таким образом, вполне вероятно, что так называемая доминирующая раса вмешалась в процесс эволюции этого вида, который, по всей вероятности, является совидом нам и им.
— Ох.
— Я высказала то, что подсказывает моя интуиция, Симус, — Она порывисто прикрыла ладонями огромный живот изображенного существа. — Там, где ты усматриваешь преобладание совида, ты сталкиваешься с сексуальной эксплуатацией. При нехватке женщин обладающие властью мужчины выставляют свою силу напоказ, в гаремах, насаждая проституцию.
Расы смешиваются. Потом, когда превосходящая раса ужасается сделанному, она отрицает прошлое. Это означает, что она отрицает совидовость подчиненной расы. В результате — еще более жестокое насилие, эксплуатация, деградация миллионов существ. Ты понимаешь?
— Как Вы сами сказали, даже таранцы — фанатики.
— Даже они, — она криво улыбнулась. — Наконец-то мы выяснили это, — Она вернулась к креслу, опустилась в него так же изящно, как и поднялась.
— Вы даже сказали, что фанатик извращается сам гораздо в большей степени, чем предмет своего фанатизма.
Она снисходительно улыбнулась.
— Хорошо соображаешь, Симус Финбар О’Нейл. Оставим в стороне предвидения социальной науки, — она нетерпеливо откинула отчет. — Держу пари, если только Настоятельнице святого монастыря это разрешается, на оставшиеся на корабле драгоценности, что доминирующая раса под именем своего мнимого превосходства совершила ужасные преступления по отношению к себе самой и другим.
— Так на чьей же мы стороне? Надеюсь, на стороне несчастных маленьких существ?
— Каждой расы, — она буквально набросилась на него. — Мы пытаемся восстановить мир, а не принимать ту или иную сторону в конфликте. Пойми.
Напустив важный вид, он парировал:
— Мне потребуется некоторое время, чтобы вспомнить хорошенько Святой Закон.
Капитан откинулась в кресле и сказала очень примирительно:
— Мы не имеем права быть пристрастными, Симус. Мы не можем на этом замкнуться.
У зилонгцев есть некоторые странности, которые не укладываются в нашем представлении. Культура слишком отличная от нашей, и мы не можем влиять на нее. Поэтому нам и нужен «ретранслятор»… — у нее сорвался голос.
— Вы имеете в виду внедрение в психику? Но я не из таких! — его прорвало.
— А почему ты так в этом уверен? — ее проницательные голубые глаза видели его насквозь.
Несомненно, в извилинах Потраджа хранятся данные о нем с самого детства. Он не отличался высокими способностями по восприятию психического воздействия, но мог оказывать его на других.
Его послали на Зилонг, чтобы он впитывал в себя колебания энергии и пересылал их на корабль для расшифровки. Черт бы побрал эту женщину! — ее глаза не отпускали его. Он покорно скользнул в кресло.
— Высказывайте уж сразу все, до конца.
— Зилонг, возможно, последняя планета, — она положила руку ему на плечо. — Те, кто поговаривает об изменении Закона, плохо себе представляют наше истинное положение. Иначе бы они требовали более энергично. Мы не можем допустить мятежа.
— Последняя планета? Женщина, что это значит? В космосе столько планет… Разве Господь не создал их в количестве большем, чем достаточно?
— Симус, я имею в виду, последняя — для нас. «Иона» устала и стара. Она уже не может функционировать так же хорошо, как раньше.
Наше странствие было самым длительным в истории Тары, и мы не знаем, сколько еще может протянуть этот корабль. По моим прикидкам — еще год-два.
О’Нейл сурово молчал.
— Прекрасная моральная поддержка, — невесело резюмировал он. — Положение безнадежно.
— Неужели, Симус. В нас, кельтах, фанатизм перемешан с надеждой. Именно поэтому мы отправляемся странствовать. Когда надежда исчезает, остается парализующая существо меланхолия. Таких неисправимых оптимистов, как ты, остается совсем мало, — она немного улыбнулась. — А вот меланхолии на нашем корабле хоть отбавляй. Это невозможно исправить. Сколько свадеб среди молодых Диких Гусей было в последнее время? Я думаю, что с твоей помощью это положение можно исправить.
— Вы полагаете, что с нами происходит то же, что и на Земле во время Великого Голода? У людей просто не осталось надежды на будущее, чтобы заводить семью?
И снова тяжелый вздох.
— Слишком много несчастий, слишком часты крушения, слишком много поражений, Симус, даже для такого маленького экипажа с Тары.
Она говорила медленно, тяжело, словно на ее плечи взвалили печали сразу всех паломников.
— А если мы не высадимся?.. — спросил О’Нейл.
Черт побери, конечно я смогу. Но почему она все время что-то недоговаривает?
Дейдра улыбнулась.
— Тогда этого не произойдет, и странствие будет продолжаться.
Она отпустила его взмахом руки.
— Все, Симус О’Нейл. С тобой все. Пока я не получу от тебя хороших известий, я больше ничего не смогу добавить.
Подготовка началась. Монах-психолог приготовил микстуру из лекарств и легенду О’Нейла на Зилонге, как безобидного странствующего космического менестреля. Эта роль хорошо подходила Симусу, и вероятность того, что зилонгцы разрушат защиту, специалисты оценили шестью процентами. Защита внесла коррективы и в его внешность. Теперь он выглядел, как в бытность студентом-антропологом Тарского Университета до исключения за чрезмерные возлияния («А кто из нас не пил?» — возразил тогда О’Нейл).
