Выдумки чистой воды (Сборник фантастики, т. 1) - Вершинин Лев Рэмович (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Карл подумал, что давным-давно забыл, как звучит настоящий голос Теофила, да и лицо, если честно, тоже. Теофил для него был теперь этим лицом и этим голосом.
— Посмотри вниз, перед собой, — сказал Карл наконец.
Мимика маски выразила удивление, глаза опустились и пробежались по ракушечно-панцырным узорам.
— Ну что — красиво…
— Мервина затея?
— Они все этим занимались, но, в общем-то, да, его. А что?
— Так они, значит, тут были, пока я спал? И меня не разбудили…
— А зачем? Они ненадолго, а потом снова ушли в море.
Карл мрачно смотрел в песок. Он проспал возвращение детей и сеанс связи. То и другое — главные составляющие его жизни на острове. И вот он проспал, и его не удосужились разбудить.
Со связью вообще было дело темное. Карл никак не мог уловить закономерности, когда передатчик начинал работу. Теофил что-то объяснял про необходимые условия, про необходимые слои в ионосфере, про особенности орбиты мертвого корабля… В данном случае, значит, связь была несколько часов назад. А бывало, что между сеансами проходило несколько стандартных суток, по крайней мере, по внутреннему ритму организма Карла.
— Мне это не нравится, — мрачно сказал Карл.
— Что?
— Вот эти узоры.
— А по-моему, очень мило.
— Узоры хороши, но мне не нравится то, что за ними стоит.
— Что же?
— Культ, вот что! Все это сильно смахивает на ритуальное жертвоприношение. И у меня ощущение, что ты это поощряешь.
— Ты опять за свое, Карл!
— У меня есть убеждения, и я от них никогда не отступлюсь.
— Но ведь это игра, Карл.
— Это опасная игра. И я тебе уже говорил, к чему она может привести.
— Слушай, Карл, мы с тобой уже не раз спорили об этом, я не хочу попусту сотрясать воздух. Пойми, ты воюешь с ветряными мельницами. Если нас в скором времени разыщут, то вся проблема решается сама собой. Если же нет — ты ничем не сможешь помешать им в создании своей мифологии и религии…
— Я этого не допущу!
— Да пойми же ты, папа Карло, тебе это не под силу. Законы социальной психологии так же незыблемы, как законы физики. Вспомни древнюю историю. Не было на Земле народа без мифологии и религии…
— А здесь будет!
— Упрям ты, Карл… Хорошо, представим, что нас никогда не разыщут. Детишки уже неплохо приспособились; начнут плодиться и размножаться… Жить им, конечно, придется в море, на острове места не хватит… Ну, да они уже и так в воде большую часть времени проводят… Эволюционируют в каких-нибудь дельфинов или тюленей. И может статься, что вообще перестанут быть разумными — если слишком хорошо приспособятся к среде. Много ли ума надо, чтобы за рыбами гоняться да моллюсков собирать? Для этого и инстинктов хватит…
— Вот потому я и хочу дать им знания и как можно больше, чтобы они не забыли, кто они и откуда.
— Знания? Какие знания? Надеюсь, ты согласишься, что в плане добывания пищи ты их ничему научить не можешь. Ничего практически полезного из твоих речей они не извлекут. Ты можешь только рассказывать им сказки про огромные города, летающие корабли и людей, умеющих делать чудесные вещи.
— Но мы-то знаем, что это не сказки!
— Мы знаем, а им остается только верить твоему честному слову, что все это правда. Пифагорейский аргумент — Учитель сказал! Давай, насаждай авторитарный стиль мышления.
— Я обучу их принципам научного мышления.
— Да на кой черт они им нужны? Все это будет чистейшей абстракцией. А что конкретного ты им можешь показать? Два основных принципа научного метода познания — это повторяемость изучаемого явления и воспроизводимость этого явления в эксперименте. Ты можешь объяснить им устройство этого передатчика и создать еще один такой же? Или хотя бы второй стаканчик для опреснителя?
Поскольку Карл не отвечал, Теофил продолжил:
— У нас тут все уникально. Один-единственный на всю планету остров, на нем один старик с длинной седой бородой и при нем одно говорящее лицо и один упавший с неба ковчег. Уникальность и неповторимость — это уже атрибуты чуда и сфера интересов религии. Плюс твои рассказы про летающих среди звезд людей и о том, что мы сами пришли сюда с неба. Кстати, о звездах, ты уже пытался им объяснить, что это такое? Ведь увидеть их они смогут, лишь доплыв до обратной стороны планеты…
Карл и на этот раз ничего не ответил.
— Словом, тут у нас есть все компоненты для вполне приличной религии, которая и должна иметь дело с уникальными феноменами — со всем миром в целом, и с уникальным и неповторимым «я» каждого из нас… Знаешь, у большинства примитивных народов прошлого описание рая, куда отправляются души умерших, совпадало с описанием местности, откуда некогда пришли их дальние предки. В нашем случае любящие родители будут объяснять своим детишкам, что их предки жили в раю, на небесах (и это, заметь, будет чистой правдой!), в странном месте, где было больше суши, чем воды…
Карл все так же угрюмо молчал, и маска на панели передатчика после паузы заговорила с мечтательной интонацией:
— А ведь, ей-богу, неплохая религия получится! Они будут совершать паломничества к святой земле, которой для них станет наш островок… Думаю, это лучше всех твоих наставлений поможет им сохранить память о своем происхождении и знание того, что жизнь — нечто большее, чем просто добывание пищи. В каком-нибудь поколении у них отыщется гений, который сможет изложить систему этой веры в возвышенной и поэтической форме… Чувствую, это будет великолепная эпическая поэзия, что-нибудь на уровне Бхагавад-гиты… А я у них буду чем-то вроде оракула…
— Ты так говоришь, как будто наверняка знаешь, что меня переживешь, — угрюмо проговорил Карл, пристально глядя на маску.
Теофил очевидно смутился.
— Э-э… не обращай внимания, это я так — фантазирую.
Карл яростно ткнул пальцем в маску.
— Я твои фантазии насквозь вижу! Так вот, запомни, — не бывать тебе у них богом!
— Ты что, Карл! Я разве претендую?! Я только хочу, чтобы они верили в небесного бога, а еще лучше — во многих небесных богов и ни в коем случае не сотворили бы бога на земле… то есть, тьфу, в воде, чтобы не было у них культа кого-либо из своих — история показывает, сколько крови тогда проливается… Особенно история XX века.
— Не собираюсь препираться с тобой, Теофил, ты кого хочешь уболтаешь. Но запомни одно — я не допущу никаких богов и религий. Я не допущу, чтобы реальность они подменяли иллюзиями. Знаниями и только ими они будут руководствоваться в своей жизни, знаниями, а не верой. Ты понял? Знаниями, а не верой!..
— Понял, Карл, да ты не волнуйся, успокойся, пожалуйста…
Маска вдруг приняла совсем другое выражение, глаза-объективы нацелились куда-то за спину Карла.
— А-а! — закричал Теофил радостно. — Вот и дети… Боже, что это они тащат?..
Карл обернулся. Все пятеро были уже на берегу, вода стекала ручьями по их смуглой коже, покрытой белой соляной коркой. Владимир и Клод, тяжело дыша, тащили над собой и чуть впереди себя громадную, жуткого вида рыбину, насаженную на два костяных меча. Как будто хоругвь несли. Мервин опасливо держался в сторонке, Лила и Хельга радостно визжали, приплясывали и хлопали в ладоши.
Рыба казалась окончательно смирившейся со своей участью, но когда ребята свалили ее на песок у ног Карла, вдруг забилась и задергалась. Карл осторожно отступил от нее. Судя по грозному виду, по костяному щипастому воротнику у жаберных щелей, по всем топорщащимся отросткам, шишкам и буграм на панцырных пластинах, создание было безобидным, не хищником, однако на шипах мог оказаться яд.
Владимир и Клод исполняли вокруг твари дикарский танец, размахивая в воздухе костяными мечами; бессвязно и бестолково, перебивая друг друга, выкрикивали историю своего подвига.
Карл только переводил глаза с одного на другого, пытаясь хоть что-то уразуметь.
— …она за рифом, а я как нырнул…
— …а я ее сбоку, а она…
— …она как рванется…
— …а я ее бац! а гарпун соскочил…
