Шторм времени - Диксон Гордон Руперт (читать книги онлайн TXT) 📗
– Если отбросить тот факт, что я еще не начал контролировать шторм времени, – сказал я, – то что же это за государственный визит? С армией и тремя гаубицами?
– Не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть на самом деле. Я ведь знаю, что вы разумный человек, – ответила она. – Вся эта игра мускулами должна лишь послужить оправданием для вас, Марк, – оправданием вашего согласия работать на меня, поскольку только так вы сможете обеспечить безопасность близких вам людей.
– Неужели я представляю такую ценность?
– Я же просила вас не строить из себя глупца. Разумеется, представляете.
– Хорошо. Но тогда зачем эти ваши оправдания? Почему я вообще должен соглашаться работать с вами?
– Разве вы не предпочтете иметь в распоряжении возможности всего мира, а не только те, до которых можете дотянуться, сидя здесь?
– Мне не требуется больше того, что у меня есть, – возразил я.
Она чуть наклонилась ко мне. В выражении ее лица и в позе чувствовалась какая-то напряженность, чуть ли не дрожь, которые должны были свидетельствовать, что все это крайне волнует ее. Но при этом она наверняка понимала: я знаю, она нарочно использует этот прием, чтобы повлиять на меня.
– Марк, в этом мире еще много людей, и их нужно снова объединить в одно дееспособное общество. И не говорите мне, что вы не хотели бы принять в этом участие. Вы же прирожденный лидер. Это очевидно, не говоря даже о шторме времени и о том, что вы с ним сделали. Неужели вы действительно способны заявить, что откажетесь воспользоваться шансом привести мир в порядок?
То ли она обладала сверхъестественными способностями, то ли могла угадывать мысли людей по их поведению, причем почти с такой же точностью, как и я сам. К моему сильнейшему желанию победить шторм времени вдруг добавилось естественное человеческое стремление завоевывать и властвовать. Мысленно я вернул ей те два балла, которых лишил ее чуть раньше И даже добавил еще два. Но сразу отвечать ей не стал, а она, как хороший торговец, сама знала, когда прекратить торг.
– Пообещайте хотя бы, что мы с вами обсудим все это еще раз через несколько дней, – добавила она.
– Думаю, это пообещать я могу.
Таким вот образом ее присутствие действительно превратилось в государственный визит. Основные силы ее армии и гаубицы по-прежнему оставались за горизонтом, хотя никто из нас, включая и меня, ни на секунду не забывал о них, а она и ее свита легко вошли в роль гостей, почти так же как старый Райан и прочие во время празднований Дня Благодарения.
С ней было гораздо интереснее, чем с нашими соседями, и она гораздо лучше их умела убеждать в своей правоте. Ум ее был подобен острому ножу. Но самым убедительным ее аргументом, которым она исподволь воздействовала на меня на протяжении всех следующих пяти дней, оказалось то, что она делала вид, будто совершенно не рассчитывала на свою военную силу, а пыталась убедить меня исключительно разумными доводами. Я знал, что это не так. Как я уже сказал, никто из нас не мог забыть о ее войсках и артиллерии, располагающихся сразу за горизонтом. Но ее отказ использовать в качестве аргумента в нашем споре военную мощь заставлял меня продолжать спорить с собственной совестью. Я раз за разом спрашивал себя: а не гордость и упрямство подталкивали меня к тому, чтобы поставить на карту жизнь и здоровье моих жен и друзей, вместо того чтобы объединить силы с Императрицей?
Был у нее и еще один рычаг воздействия на меня, хотя в то время я еще не воспринимал его в качестве серьезного аргумента. Пола славилась своей буквально ставшей легендарной сексуальностью, заставлявшей ее солдат ночами напролет мечтать о ней и считать всех остальных женщин жалкими надувными куклами, но по отношению ко мне она ее совершенно не применяла. За исключением тех редких моментов, когда она напоминала мне Свонни, в ее компании было приятно и интересно, вот и все. В то же время, по контрасту, Мэри в сравнении с ней выглядела какой-то ограниченной и слегка не от мира сего, а Эл-лен – слишком юной.
Разумеется, все эти дни мы с ней почти не расставались. Мы оба являлись главами государств, и, поскольку кому-то из нас все равно нужно было занимать ее, обычно брать на себя эту роль приходилось мне. Со своими же я проводил лишь то время, которое оставалось после нее, обычно либо рано утром, до того как Пола появлялась из комнат – я не решился бы назвать их апартаментами, – которые мы отвели ей и ее личной прислуге, или поздно вечером, после того как она, устав за день, удалялась на покой.
Это была ситуация, которая немного отдалила Эллен и особенно Мэри от Полы и меня, но, возможно, это было даже и неплохо. Она страшно не нравилась ни той ни другой из моих жен, и ни та ни другая не ожидали от сотрудничества с ней ничего, кроме серьезных неприятностей.
– Ты, кстати, ей тоже не нравишься, – сказала мне Мэри вечером на третий день пребывания Полы у нас. – Ей никто не нравится.
– Она может себе это позволить. Ведь она правительница. Ей не пристало забивать голову симпатиями и антипатиями к отдельным личностям, чтобы иметь возможность принимать решения строго на основе того, хорошо что-либо для ее народа или плохо.
– То есть, ты хочешь сказать, для нее самой, да? – сказала Мэри.
Мэри была необычно красноречива. Но чем больше я обдумывал то, что сказал ей, тем больше мне нравились собственные слова. Я отправился в комнату Эллен и завел с ней тот же самый разговор.
Эллен только фыркнула.
– Я должен считать это ответом? Ладно, скажи мне, что в Поле не так?
– Да все в ней так, – ответила Эллен.
– Нет, ты ее за что-то недолюбливаешь, иначе бы так себя не вела. В чем тут дело?
– В тебе.
– Во мне?
– Если тебе нравится быть дураком, ради Бога, никто тебя не удерживает.
– Почему это я дурак? – разозлился я. – Мне нужно найти способ договориться с ней и сделать это крайне аккуратно. В противном случае она вообще легко может стереть нас с карты!
Эллен выбралась из постели, оделась и отправилась на прогулку – в три часа утра! Никто, кроме нее, не сделал бы этого столь решительно и выразительно. Со спины она была похожа на покидающий комнату восклицательный знак.
Биллу Пола тоже не нравилась. Равно как и Доку. Более того, не по сердцу она явно пришлась и Старику, который при ее появлении мгновенно исчезал. Я начал чувствовать себя этаким героем греческой трагедии, по ходу которой хор то и дело предупреждает меня о несчастье. Конечно, ничего этого Поле я не говорил, но она, по крайней мере отчасти, это чувствовала, поскольку к концу недели заговорила о том, что ввиду складывающейся ситуации было более чем своевременно.
– Я так одинока, – сказала она в ответ на что-то сказанное мной. Мы ранним утром прогуливались по лесу неподалеку от летнего дворца. – Титул не просто изолирует человека от общества. Представляете, Марк, вы практически единственный человек на свете, с которым я могу говорить, если можно так выразиться, как с равным. В обществе всех остальных мне постоянно приходится помнить, что я – Императрица. Но даже это не так донимает меня, как то, что порой, принимая решение, приходится идти против мнения всех, кто меня окружает. Довольно часто советы, которые я получаю, весьма однобоки, поэтому мне приходится собираться с силами и поступать прямо противоположным образом, поскольку в серьезных вопросах я полагаюсь на собственные решения, а не на советы, ведь я же как-никак правительница.
– Понимаю, что вы имеете в виду, – кивнул я.
– Еще бы! – Она быстро взглянула на меня, а затем снова уставилась вперед – туда, куда мы направлялись. – Нельзя принять на себя ответственность, не принимая и всего остального, что с ней связано.
Она остановилась и повернулась ко мне лицом. Я тоже вынужден был остановиться.
– Вот почему для меня так важно иметь вас при себе, Марк, – сказала она. – Я знаю, вы работаете со штормом времени. Я только в последние несколько дней начала осознавать, насколько это важно и для меня. Но самое главное, для чего вы мне особенно сейчас нужны, так это для того, чтобы помочь мне объединить нашу раздробленную Землю и превратить ее в единое работоспособное сообщество. Эта задача на данный момент и для вас должна стать первоочередной.
