Город. Все живое… (сборник) - Саймак Клиффорд Дональд (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Я отворил калитку и вышел на улицу. Но не бросился бежать, как другие, я ведь уже знал, из — за чего тревога, и меня угнетало и давило еще многое, чего пока не знал никто. Главное — Таппер Тайлер: как он связан с тем, что происходит?
Пусть это дико, нелепо, но в глубине души я уверен без Таппера тут не обошлось, каким — то образом он заварил эту кашу.
Надо бы все обдумать, разобраться, но уж очень это огромно, и никак не укладывается в голове, и не за что зацепиться… За этими мыслями а не услышал, как сзади, словно крадучись, подкатила машина. Очнулся, только когда щелкнула распахнутая дверца.
Я круто обернулся — за рулем сидела Нэнси Шервуд.
— Садись, Брэд! — крикнула она сквозь вой сирены.
Я поспешно сел рядом, захлопнул дверцу, и мы понеслись. Машина была большая, мощная, верх опущен; с непривычки как — то чудно мчаться в открытой машине, когда над головой ничего нет.
Сирена утихла. Только что мир был до отказа полон воем ее медной глотки — и вот все оборвалось коротким жалобным стоном и смолкло. Настала тишина — огромная, давящая, под ее необъятным грузом глубоко в мозгу еще таился слабый рыдающий отзвук. Словно вой не совсем кончился, а лишь отодвинулся куда — то очень далеко.
Тишина обдала холодом, я почувствовал себя беззащитным и беспомощным. Глупо: будто, пока выла сирена, у нас была цель, было зачем и куда стремиться. А смолкла она — и непонятно, куда идти и что делать.
— Хорошая у тебя машина, — сказал я первое, что пришло в голову. Ничего другого не подвернулось, а что — то сказать было необходимо.
— Это мне отец подарил ко дню рожденья, — ответила Нэнси.
Машина шла бесшумно, мотора совсем не было слышно, только глухо шуршали шины по асфальту.
— Слушай, Брэд, что происходит? Кто — то мне говорил, будто твоя машина валяется разбитая, а тебя нигде нет. Это не из — за твоей аварии запустили сирену? И еще, говорят, на шоссе пробка, застряла масса машин…
— Вокруг Милвилла поставили ограду, — сказал я.
— Кто поставил? Зачем?
— Это не простая ограда. Ее не видно.
Мы подъезжали к Главной улице, здесь народу стало больше. Шли не только по тротуарам, но и по газонам перед домами, и прямо по мостовой. Нэнси сбавила скорость, машина теперь еле ползла.
— Так ты говоришь, ограда?
— Ну, да. Автомобиль без шофера и без пассажиров может пройти сквозь нее, а человека она не пропускает. Подозреваю, что она не пропустит ничего живого. Заколдованная стена, как в волшебной сказке.
— Не хватало еще, чтобы ты верил в волшебство!
— Час назад не верил. А теперь не знаю…
Мы выехали на Главную улицу, тут перед муниципалитетом собралась толпа, все время подходили еще и еще люди. Подбежал Джордж Уокер, мясник из магазина «Рыжий филин»: край белого фартука заткнут за пояс, белый полотняный колпак съехал на ухо. Норма Шепард, секретарша доктора Фабиана, забралась на какой — то ящик посреди тротуара, чтоб лучше видеть, что творится вокруг; Батч Ормсби, хозяин заправочной станции напротив муниципалитета, стоял у обочины и усердно тер комком ветоши перепачканные смазкой ладони, словно знал, что вовеки не ототрет их дочиста, а все — таки обязан стараться.
Нэнси подвела машину к бензоколонке и заглушила мотор.
Размашисто шагая по бетонной площадке, к нам подошел какой — то человек. Наклонился, оперся скрещенными руками о дверцу.
— Ну, приятель, как дела? — спросил он.
Минуту я смотрел на него, не узнавая, и вдруг вспомнил. Он, видно, понял.
— Угу, — подтвердил он. — Я самый. Это я разбил твою машину.
Он выпрямился и протянул руку.
— Звать меня Гэбриел Томас. Попросту сказать, Гейб. Мы тогда на дороге и назваться — то не успели.
Я пожал ему руку и назвал себя, потом представил ему Нэнси.
— Говорят, на шоссе что — то случилось, мистер Томас, сказала она. — Но Бред мне не рассказывает.
— Видите ли, мисс, тут дело темное, — сказал Гейб. Вроде ничего и нет, наезжаешь на пустое место, а оно тебя не пускает — все равно как в каменную стену уперся. Проехать нельзя, а видно все насквозь.
— Звонили вы своему начальству? — спросил я.
— А как же. Ясно, звонил. Да только никто мне не поверил. Думают, я пьян. Думают, я до того допился, что боюсь ехать, вот и отсиживаюсь где — то. Думают, я сочинил эту дурацкую историю себе в оправдание.
— Они вам так и сказали, мистер Томас?
— Нет, мисс, не сказали, да только я и сам знаю, что они думают. То и обидно, что им такое в голову пришло. Я ж непьющий. И ничего за мной худого не водится. Я же три года кряду премии получал за классную езду.
— Ума не приложу, как быть, — продолжал он, обращаясь ко мне. — Никак не выберусь из этого городишки. Никакого просвета нет. В какую сторону ни подамся — всюду стена. До моего дома пятьсот миль, жена одна осталась, на руках шестеро ребятишек, меньшой еще в пеленках. Ума не приложу, как она там управится. Она, понятно, привыкла, что я уезжаю. Так ведь я всегда за три дня оборачиваюсь, на худой конец — за четыре. А ну как застряну тут недели на три, а то и на все три месяца? Что ей тогда делать? Денег взять неоткуда, а за квартиру плати да шесть ртов прокорми.
— Может, это и ненадолго, — сказал я; мне хотелось его немного подбодрить. — Может, кто — нибудь сообразит, как этот барьер одолеть. А может, он пропадет сам собой. И потом, мне кажется, компания пока будет выплачивать ваше жалованье жене. Ведь вы — то не виноваты…
Он презрительно фыркнул.
— Чтоб эти выжиги да заплатили? Держи карман шире! Знаю я ихнюю шатию.
— Да вы не волнуйтесь, — уговаривал я. — Мы еще не знаем, что случилось, надо сперва разобраться…
— Это верно, — согласился Гейб. — Все — таки я ж не один такой. Я тут со многими толковал, которые тоже попались. Вот только что у парикмахерской мне один говорил — у него жена лежит в больнице… в этом, как бишь его…
— В Элморе, — подсказала Нэнси.
— Вот — вот. Жена в Элморе в больнице, а он рвет и мечет, боится — вдруг не сумеет ее навестить. Все твердит — хоть бы это поскорей уладилось, хоть бы ему отсюда выбраться. Видно, жена очень плоха, он ее навещал каждый божий день. И она его ищет и наверняка не поймет, чего он не едет. Вроде она малость не в своем уме, и ей не втолкуешь. И еще тут один. У него вся семья гостила в Йеллоустоуне, и как раз нынче он ждет их домой. Приедут, говорит, усталые, дорога — то не близкая, а домой не попасть. Он их ждет среди дня. Решил выйти на дорогу и ждать у самого барьера. Встречай не встречай, толку — то чуть, но он говорит — больше ничего придумать не могу. Потом тут куча народу работает на стороне, и теперь они не могут попасть на работу. А еще, кто — то рассказывал, одна здешняя девушка собирается замуж за парня из Кун Вэли есть такое место поблизости, — и они хотели завтра обвенчаться, а теперь, понятно, свадьбы не выйдет.
— Вы, я вижу, со многими успели потолковать, — заметил я.
— Тише! — сказала Нэнси.
На той стороне улицы, на высоком крыльце муниципалитета, появился наш мэр Хигги Моррис и замахал руками, чтоб все замолчали.
— Сограждане! — заорал Хигги фальшивым голосом, будто на предвыборном собрании; от такого голоса сразу начинает тошнить. — Сограждане, призываю вас соблюдать тишину и спокойствие!
— А ну, скажи им, Хигги! — выкрикнул кто — то.
В толпе прокатился смех, но совсем невеселый.
— Друзья, — продолжал Хигги, — нам грозят неприятности. Вы про это, наверно, уже слышали. Не знаю, что именно вы слышали, ходит уйма всяких сплетен. Я и сам не знаю точно, что случилось. Прошу прощенья, что пришлось пустить в ход сирену, но это был самый быстрый способ созвать вас сюда.
— Да ладно, черт с ним! — крикнул кто — то. — Давай ближе к делу, Хигги!
На этот раз никто не засмеялся.
— Ладно, попробую ближе к делу, — сказал Хигги. — Не знаю, как бы это выразиться — в общем, мы отрезаны. Нас огородило каким — то непонятным забором — ни к нам, ни от нас ходу нет. Не спрашивайте, что это за забор такой и откуда он взялся. Понятия не имею. Наверно, сейчас ни одна душа этого не знает. Может, в нем ничего страшного и нет, и нечего нам волноваться. Может, это ненадолго, может, оно и само исчезнет. А я вот что хочу вам сказать: сохраняйте спокойствие. Мы все вместе очутились в этой ловушке, и надо всем вместе искать выход. Пока бояться нечего, опасности никакой нет. Мы отрезаны только в том смысле, что сами не можем выбраться из города. Но связь с внешним миром у нас есть. Телефон работает, газ подается, электричество не выключилось. Запасы продовольствия у нас есть, вполне хватит дней на десять, а то и больше. И если даже запасы придут к концу, мы достанем еще. Можно подвести грузовики с продуктами и со всем, что нам понадобится, впритык к этому самому забору, потом водитель вылезет, а машину можно будет протолкнуть или перетянуть через забор. Он не пропускает только людей и вообще живую тварь.
