Красные карлики - Белаш Людмила и Александр (книги бесплатно без txt) 📗
– Искореним бюрократизм и взятки, – процитировал Джифаренге чудо-плакат и согласно отвесил губищу.
– Теперь-то мы знаем, как к вам подступиться. Двадцать первого утречком ждите – придём с деньгами. – Издевательски поклонившись, Форт мельком посмотрел на Цанцукэ: – Удвой цену, лайгито, и она тебе станцует без штанов. Айкерт, за мной.
– Без одежд пляшут в страстную ночь полнолуния Цветущей, – задумчиво проговорила Цанцукэ. – А ты проходила женское посвящение, сестрица Руна?
– Кажется, мы испортили отношения с этой фифочкой, – протяжно вздохнул Джифаренге, бережно трогая губу, изрытую грибными язвами. – Вввв, как жжётся!.. Вы здорово сё поддели, капитан. Они в конторах все мздоимцы и хапуги. Не-ет, я пойду снова на арену, драться с монстрами! это проще, чем с чиновниками спорить. О-ох, отошьёт она нас двадцать первого…
– Забей свой кол, – отмахнулся Форт. – Есть ещё главный, Френкель; с ним мы пока не толковали. Скажи, почему твоя кличка при них запретна?
– Потому что они – лайгито из царицыной Джифары; есть такой мятежный район на Хэйре. Я там много воевал с лайгито, вот меня и прозвали Джифаренге – Джифарский убийца. Это на ихнем языке. Они к именам щепетильно относятся, имя – как паспорт. Может быть, царица ещё не отменила премию за мою цанцу… Капитан, сзади!
Насчёт «сзади» Форт уже уловил сканером, но не читал лица прохожих, только рост и контуры. Едва он обернулся, на него налетела разгорячённая Руна.
– Вы! за кого вы меня принимаете?
– Вроде бы я высказался чётко и определённо. Мне добавить нечего.
– Но вы должны понимать разницу между служебными и неслужебными делами!
– Кому вы это внушаете? мы ведь никто. Ни имён, ни документов, ни жилья. Зачем вы вообще за нами погнались? Считайте, что мы вам почудились. Айкерт, оба делаем вид, что её тут нет. Итак, об именах! Говоришь, лайгито питают к именам особое почтение?
– Да, капитан! Если дарят хорошее, магическое имя – за это благодарят всю жизнь. Имя можно заложить, как в ломбард, а потом выкупать. Царица может лишить имени, это им ужасно.
– Мне пришла идея – давай вернёмся и нашепчем Цанцукэ, что Ле Бург украла наши имена. Пусть задумается, можно ли доверять такой сестрице.
– Это ложь! – не отставая, Руна в гневе сжала кулаки. – Шантаж!
– А Цанцукэ и скажет: «Это ложь!» – возразил Джифаренге.
– Мы сейчас в таком положении, когда всё позволено. Нас обобрали и похоронили заживо – что нам, святых из себя корчить? Нет, пусть повертятся все, кто сделал нам подляк. Подумай, что ответит Ле Бург, когда Цанцукэ спросит о наших именах? что начхала на нас и вытурила из офиса проветриться?
Руна заступила ему дорогу:
– Что вам от меня надо?
– Ну вот, пошёл предметный разговор, – остановился Форт. – Мы уже высказали свои три желания – дело за вами, Золотая Рыбка. Исполните хотя бы служебный долг, о большем речи не идёт.
– Я отправила письмо Френкелю. Теперь всё зависит от него.
– Хотите, я вам помогу? – Форт взял Руну за рукав камизы и отвёл к стене дома, где было потише. – Выясните, что такое G-120 и Rex-417, и связан ли с этими названиями Фонд Милосердия.
– Фонд?.. Что вам известно о Фонде?
– Ничего, кроме того, что он устраивает лотереи.
– Тогда зачем вы упомянули о нём?
– Есть кое-какие подозрения. – Источник подозрений Форт предпочёл скрыть. – Очень, очень смутные. Я бы начал с G-120 и Rex-417. Сдаётся мне, это обозначения госпредприятий в каком-нибудь перечне. Больше я ничего вам не скажу… пока. До встречи. Созвонимся, о'к?
– О'к, – кивнула Руна и, проводив глазами спину безымянного артона, оправила на себе камизу.
– Сестра, ты благополучна? – с прежней невозмутимостью на лице спросила Цанцукэ. – Эти мужчины тебя не обидели?
– Нет-нет, всё в порядке. Идёмте, поищем понятых.
«G-120, Rex-417, – мигало у нее в голове. – Артону что-то известно. Что? обязательно проверить – G-120, Rex-417…»
За поворотом Форт заметил косо налепленную яркую листовку: на раскидистое дерево нацелена пила, крест-накрест зачёркнутая красным. «Тыне хозяин, а гость планеты. Сохрани Планету Монстров чистой и цветущей! Останови Буш-2! Не убивай будущее этого мира! Вырази свой протест дорожному департаменту, заяви вместе с нами: Буш-2 – гибель лесов! ЗЕЛЁНЫЙ МИР».
«Очень зелёный», – мысленно согласился Форт, тепло вспомнив Кэна Мерфанда. Когда он летел первый раз в Купер-Порт из столицы, под ним почти непрерывно расстилался гилей.
– Как бы она не продала нас Мийо, – бубнил за спиной Джифаренге.
– Не продаст, – убеждённо ответил Форт. – Айда на барахолку!
Блок 4
Экипаж, даже если он в резерве или вообще без корабля – всё равно экипаж, а капитан в нём – главный. Как ты слушался его на судне, так же слушайся и на земле.
В грузовом флоте Федерации ценились капитаны – выходцы из Сэнтрал-Сити. Такой гоняет экипаж до кровяного пота, зато при расчёте жалованье выложит сполна, не придерёшься. В смысле, считай не считай, хоть два калькулятора сожги – не вычислишь, где чёртов централ тебя надул. Всё у него сходится; получай за рейс триста бассов восемь арги три томпака – и будь здоров, кабак уже открылся, потаскухи ждут.
Мимо урождённого централа и томпак не пробежит, даже в полной тьме, на цыпочках и по пушистому ковру. – Самые гораздые на деньги жохи – из централов. И в пользу судовладельца постарается, и экипаж ублаготворит, и себя не забудет; все лишь моргают: «Эх, каков!» Недаром ходит присказка, будто централы из дерьма верёвки вьют и продают как тросовые тяги. То-то тяги постоянно лопаются – из чего сделаны, так и служат.
Полное представление о способностях своего артонаДжифаренге получил не до, а после того, как с ними стряслась беда. На барахолке Форт каждую покупку сперва обнюхивал, разбирал («Э, так не пойдёт!» – «Джифаренге, объясни господину, что именно так и пойдёт»), осматривал сквозь растровый фотоумножитель и только после этого выкладывал монету. Четыреста с чем-то экю потратил, и сотни три скостил, торгуясь.
– Будешь ответственным за рекламу. Ходи и звони по всей Анфур, что появился всем мастерам мастер, умелец чинить бытовую электронику. Цены ниже, чем в сервисе. Придут разбираться из сервиса – с порога их за шиворот. Полиция придёт – пой во всю глотку «Вспомним топи хэйранские», чтоб я успел попрятать снаряжение и вылезть в технологическое отверстие. Будешь уходить – передоверь задачу стоять на атасе кому-нибудь надёжному. За атас плачу пять экю в день.
– А мне? – обольстился Джифаренге.
– Тебе шиш. Ты член экипажа.
«Негодный хлам, – мрачно думал Форт, разложив на столе добычу. – И с этим придётся работать!»
Он вовсе не собирался отказываться от предложенного Джифаренге варианта съёма квартиры. Вначале требовалось обеспечить лояльное отношение жильцов к себе, а дальше можно пользоваться преимуществами дома 70 по Анфур. Никакая мафия не рехнётся до такой степени, чтобы штурмовать общагу бинджи из-за одинокого надомника, за полцены починяющего всякую электронную рухлядь.
Полезным казалось и то, что трёхмерно мыслящие четверолапые биндэйю проломали перекрытия между этажами и устроили в доме нечто вроде шахт с шестами для съезжания и скобами для лазания, а заодно – три новых выхода через стены и крышу, в обиходе называемые «технологическими отверстиями». Сканирование показало, что между стен есть схроны и «секреты», наверняка набитые какой-то контрабандой. Дом 70, дырявый, как хороший сыр, был идеальным убежищем для нелегалов; соседи величали его не иначе как Биндюшник. Хозяин (он сюда годами не являлся) довольствовался тем, что огребал свои 17,5 Е в сутки с жильца, и ждал, когда источенный бинджами и грибами дом рухнет.
Само вселение Форта в дом 70 стало рекламой. Не каждый день эйджи так наглеют, чтобы дрыхнуть в одной комнате с биндэйю. Под разными предлогами, а то и без оных, на него явилось поглазеть с полсотни великанского народа, и всем Форт повторял: «Несите электронику. Пятнадцать экю за ремонт любой вещи, льготная цена, через неделю будет двадцать». Джифаренге ручался за него, и клиент пошёл, пускай не косяком, но постепенно крепнущим ручьём. Рабочее место в комнатушке отгородили занавеской.
