Путь к Вавилону - Керни Пол (книги бесплатно .TXT) 📗
Финнан остался верен своему слову, и как только стемнело и баржа пристала к берегу, а пассажиры вывели на берег лошадей и разложили костры, они получили обещанное пиво. Этим вечером в первый раз вдалеке — в Большом Доле — показались огни поселений, и Финнан принялся перечислять их во время ужина.
— Корриад, Бемнор, Драм-Ларад и, самый большой среди них, Конуэр. Когда-то это был славный город. Охотники с холмов приносили туда добытые шкуры зверей. Теперь торговля сошла на нет, как и все остальное. Тяжелые времена наступили в стране, даже здесь, в Большом Доле. И до весны станет еще тяжелее, если она придет, когда следует. А если все будет так продолжаться и дальше, как в этом году, то, верно, среди зимы будет засуха, а снег выпадет, лишь когда подоспеет время снимать урожай. Чего угодно теперь можно ждать.
— Ты давно плаваешь по реке? — спросил его рыжий Дармид.
— Да уж порядочно. Так и земли всякие повидаешь, и не станешь притом кривоногим, как всадник, и не заработаешь себе плоскостопие, как пешеход. Река здесь спокойна. Тут, на своем долгом пути к морю, она становится тихой и неторопливой, как будто не хочет покидать страну, в которой родилась и где собирала свои воды. У реки есть чему поучиться.
Байклин подался вперед, вертя в руках кружку.
— А как прошел здесь этот год, в Большом Доле? А то я тут не был уже много месяцев.
Финнан не отрываясь глядел на Мадру, и Ривен подметил, что и она тоже глядит на него, подняв брови, ничуть не смущаясь под его напряженным взглядом. Купец усмехнулся и повернулся к Байклину.
— Деревни вниз по реке остались почти нетронутыми, но многие фермы у предгорий сейчас брошены, а их хозяева бежали, спасаясь от гриффешей и Исполинов, которые спускаются с гор, совсем обнаглев. Не во всех городах есть стражи, некому защищать округу, так что фермерам и пастухам приходится самим о себе заботиться, и, как я уже говорил, охота теперь пришла в полный упадок. Многие охотники убиты, те же, кто еще не оставил своего ремесла, выходят на промысел большими отрядами, что означает плохую охоту… хотя и больше шансов остаться в живых.
— В Долах дела хуже, — заметил Ратаган. — Там дикие твари рыщут прямо под стенами крепостей и даже нападают на горожан.
Финнан уставился в свою кружку.
— Я слышал об этом. И даже больше. Не знаю только, что из этого правда. — Он бросил быстрый взгляд на двух хранящих молчание мирканов, но ни Айса, ни Льюб этого не заметили. Или сделали вид, что не заметили.
— Были некоторые разногласия, — нахмурившись, признался Байклин. — Были и столкновения, но теперь все улажено.
— Было сражение?
— Да. Погибло немало людей. Тремя западными Долами теперь управляет один властитель.
— Уж не тот ли, кого величают Варбуттом? — вскользь спросил Финнан.
Байклин пожал плечами.
— Может быть.
Финнан задумался.
— Великий правитель, если только молва правдива.
Байклин бросил на купца недоверчивый взгляд.
— Я слышал, так говорили о нем, — он встал. — Пойду посмотрю, как там лошади. — И он скрылся в темноте, где Римир и Коррари несли караул вместе с двумя матросами Финнана. Купец посмотрел ему вслед.
— Если не ошибаюсь, на плечах этого человека лежит порядочный груз ответственности. Иначе как же тогда объяснить, что он даже не замечает такую прелестную женщину? — С тем он поднял тост за Мадру и, не отрываясь, осушил свою кружку. — С такой попутчицей всякий путь будет легким. — Он встал и потянулся. — Тоже пойду посмотрю, как там мой конь. — Он удалился в сторону реки, где у самого берега темнела баржа.
Ривен влил в себя остатки пива.
Не мое дело. Я никому ничего не должен.
Он посмотрел на Мадру. Она глядела в огонь, не замечая его.
На следующий день утро выдалось ясным и теплым. Лучи поднимающегося солнца рассеяли туман над водой. Ривен сидел на носу баржи и глядел на сверкающую воду. Неспешное движение наводило на мысли о вечном. Сверкающие весла и шесты были похожи на ножки какого-то корчащегося насекомого. Кое-где к реке выходили дома, сложенные из камня и укрытые дерном. Иной раз им встречались лодки. Теперь баржа плыла мимо длинной каменной стены, словно бы уходящей в бесконечность. Этот мир был реальным. И он, Ривен, вчера держал этот мир в объятиях. И магия этого мира проникла в него. Вот опять это слово — магия. Ривен криво усмехнулся. Что ж, слово не хуже любого другого. Итак, он — волшебник. В каком-то смысле. Он заставил лето смениться зимой и привел в этот мир двойников тех людей, которых он знал в том мире. Но было кое-что еще. Мингниш тоже заключал в себе магию. Отсюда и темноволосая девушка, которая не узнала его. Та, что бродила по Скаю и Мингнишу и искала чего-то. И если Ривен вообразил Джиннет, то сама эта земля создала еще одно воплощение Дженни. Две женщины. Но сколько в каждой из них от Дженни — его жены?
И здесь — препятствие, глухая стена, пред которой он застывает в растерянности. На самом ли деле Дженни умерла? Обрела ли она покой, или какая-то часть ее и сейчас еще бродит по Мингнишу? Невыносимая, неразрешимая мысль…
Итак, он едет на север, в горы. И если он не разыщет там гномов, то поднимется на Сгарр Диг, а после этого вернется домой. Может быть, попытается придумать счастливый конец истории — для этого мира и его людей. Быть может, для них — если не для него самого — эта выдумка станет реальностью. Но прежде всего ему нужно позаботиться о том, чтобы жена его упокоилась с миром.
А пока принимай все, как есть. Наслаждайся поездкой.
Взгляд его невольно обратился к Мадре. Она сидела на крыше будки вместе с Финнаном, Байклином и Ратаганом. Лицо ее озарялось улыбкой. Кажется, она стала чаще улыбаться за эти последние дни?
Он заставил себя отвести взгляд и уставился на спины работающих матросов. Дармид и Коррари тоже взялись за шесты и старались теперь изо всех сил. Кольчуги стражей были свалены в кучу на нижней палубе.
Три дня они уже провели на реке. Тихие дни — теплые, ясные — и прохладные ночи. Костры на берегу. Дозоры ночью. Ни разу не остановились они, чтоб перемолвиться словом с матросами проходящих мимо судов, хотя их баржа привлекала к себе любопытные взгляды. Очевидно, мирканов и стражей редко можно было повстречать в этих краях.
Вдоль реки, по обоим ее берегам, одна за другой тянулись деревни. Возле каждого дома лежали лодки и были развешены рыбацкие сети — для починки или просушки. Великая река служила торной дорогой и кормилицей для здешних городов и деревень.
Лошади наилучшим образом использовали время отдыха. Раны их затянулись. Они вновь раздобрели, резвясь у реки, когда их выводили на берег пастись.
Вечером четвертого дня баржа причалила к берегу, заросшему кустами ивняка и лещины, среди которых белели березы. Из болотистой почвы сочилась вода, на возвышениях росла густая трава. Путешественники выпустили лошадей пастись под присмотром Римира, Айсы и еще двух человек Финнана, потом нашли более или менее сухой участок земли и разбили лагерь — теперь это стало привычным делом. Весело запылали костры, котелки забурлили над огнем. Никто не сидел без дела: кто собирал хворост, кто таскал воду. Только Ривен бесцельно бродил меж деревьев неподалеку от лагеря.
— Я далеко не уйду, — покачал он головой на вопросительный взгляд Айсы. — Мне нужно побыть одному.
Он погладил теплую морду лошади, когда та потянулась, чтобы обнюхать его, и почесал у нее за ушами. Потом углубился в рощицу. Сумерки потихоньку сгущались. В просветах ветвей уже показались первые звезды. Ривен сел, прислонившись спиной к белому стволу березы, и подтянул колени к груди.
Просто я здесь слишком долго. И мне уже не хочется отсюда уходить, вот в чем проблема.
Позади зашелестела листва. И как бы ему ни хотелось побыть одному, он все равно улыбнулся, когда Мадра подсела к нему.
— Славная ночь, — проговорила она. — Скоро взойдет луна, а утром будет туман. — Она положила голову ему на плечо, и даже от этого легкого прикосновения в теле его шевельнулось желание — такое уже знакомое. Он чуть отодвинулся от нее, и ей пришлось поднять голову.
