Обратная связь (сборник) - Шоу Боб (лучшие книги онлайн TXT) 📗
— Прекрати! — не выдержал я. — Что там еще подтверждается?
— Как сказал Бернард, у меня в организме обнаружились "крайне увеличенные макрофагоциты". И он подтвердил анатомические изменения. Так что мы с тобой на этот счет не заблуждаемся.
— Что он собирается делать?
— Не знаю. Думаю, он сможет убедить руководство «Генетрона» возобновить работы в моей лаборатории.
— Ты этого хочешь?
— Дело не только в лаборатории. Сейчас я тебе покажу. Перестав пользоваться лампой, я изменился еще сильнее.
Он расстегнул халат и сбросил его на пол. Все тело у него было расчерчено белыми пересекающимися линиями. На спине вдоль позвоночника эти линии уже начали образовывать твердый гребень.
— Боже правый! — вырвалось у меня.
— Еще немного — и мне уже нельзя будет появляться нигде, кроме лаборатории. В таком виде невозможно бывать на людях. А в больнице, как я говорил, просто не поймут, что со мной делать.
— Но ты… Ты же можешь переговорить с ними, сказать, чтобы они действовали не так быстро, — предложил я, понимая, что произношу весьма странные вещи.
— Да, могу. Но они не обязательно меня послушаются.
— Я думал, ты для них бог или нечто вроде этого.
— Те, кто подключился к моим нейронам, на самом деле не очень важные фигуры. Просто исследователи или что-то в этом духе. Они знают о моем существовании, знают, кто я такой, но это не означает, что они убедили тех, кто стоит на верхних ступенях иерархической лестницы.
— У них идут дебаты?
— Похоже на то. Однако все не так плохо, как тебе кажется. Если вновь откроют мою лабораторию, у меня будет и дом, и рабочее место. — Он выглянул в окно, словно высматривал кого-то внизу. — У меня больше никого нет. Кроме них. И они ничего не боятся, Эдвард. Никогда в жизни я не чувствовал ни с кем такого родства. — Снова блаженная улыбка. — Я в ответе за них. Я им как мать.
— Но ты же не знаешь, что они будут делать дальше.
Он покачал головой.
— В самом деле, Верджил. Ты говорил, что это цивилизация…
— Тысяча цивилизаций!
— Тем более. А цивилизации, как известно, нередко кончают плохо. Войны, загрязнение окружающей среды…
Я словно хватался за соломинку, пытаясь унять растущую панику. Мне явно не хватало опыта, компетенции, чтобы охватить происшедшее во всей его потрясающей грандиозности. То же самое относилось и к Верджилу. Когда дело касается глобальных проблем, менее проницательного и способного на зрелые решения человека даже представить себе трудно.
— Но рискую только я один.
— Ты не можешь знать этого наверняка. Боже, Верджил, посмотри, что они с тобой делают!
— Со мной! Только со мной! — выкрикнул он. — Ни с кем другим!
Я покачал головой и поднял руки, признавая свое поражение.
— Ладно. Ну откроет Бернард лабораторию, ты переселишься туда и превратишься в подопытную морскую свинку. А что дальше?
— Они не приносят мне вреда. Я сейчас больше, чем старый добрый Верджил Улэм. Я — целая галактика, черт побери! Сверхпрародитель!
— Ты, может быть, имеешь в виду сверхинкубатор?
Он пожал плечами, не желая ввязываться в спор.
Всего этого мне оказалось более чем достаточно. Выдумав какие-то нелепые оправдания, я распрощался с ним и ушел. Потом долго сидел в холле внизу, успокаивая нервы… Кто-то должен убедить его. Но кого Верджил послушает? Он виделся с Бернардом…
И того, похоже, история Верджила не только убедила, но еще и очень заинтересовала. Люди типа Бернарда обычно не подталкивают верджилов улэмов этого мира к необдуманным действиям — за исключением тех случаев, когда чувствуют, что ситуацию можно обернуть себе на пользу.
Всего лишь догадка, но я решил попробовать. Подошел к уличному телефону, воткнул в щель кредитную карточку и позвонил в "Генетрон".
— Будьте добры, разыщите, пожалуйста, доктора Майкла Бернарда, — обратился я к секретарше.
— Простите, кто его спрашивает?
— Это его секретарь из "Телефонного сервиса". Поступил крайне важный звонок, а его бипер, видимо, не работает.
После нескольких минут ожидания Бернард взял трубку:
— Кто вы такой, черт побери? У меня нет никакого секретаря в "Телефонном сервисе".
— Меня зовут Эдвард Миллиган. Я друг Верджила Улэма. Нам, похоже, нужно встретиться и кое-что обсудить.
Договорились о встрече на следующее утро. По дороге домой я пытался придумать себе какое-нибудь оправдание, чтобы не выходить на работу еще один день, потому что я совершенно не мог думать о медицине и пациентах, которые заслуживали гораздо большего внимания.
Я испытывал чувство вины, озабоченность, злость и страх.
В таком душевном состоянии меня и застала Гэйл. Я нацепил маску спокойствия, и мы вместе приготовили ужин. Потом, обнявшись, долго стояли у выходящего к заливу окна, глядя, как зажигаются в сумерках городские огни. Несколько скворцов из оставшихся на зиму еще прыгали по увядшей лужайке в последних отблесках дневного света, потом унеслись с налетевшим порывом ветра, от которого задрожали стекла.
— Что-то случилось, Эдвард? — мягко спросила Гэйл. — Ты сам расскажешь или будешь и дальше делать вид, что все нормально?
— Просто настроение неважное, — ответил я. — Нервы. Работа в больнице.
— О Боже, я поняла, — сказала она, садясь в кресло. — Ты решил развестись со мной и жениться на той женщине по фамилии Бейкер.
Миссис Бейкер, о которой я как-то рассказывал Гэйл, весила триста шестьдесят фунтов и догадалась, что она беременна, только на пятом месяце.
— Нет, — сказал я вяло.
— О, великое счастье! — провозгласила Гэйл, легко касаясь моего лба. — Но если вытягивать из тебя все клещами, можно сойти с ума.
— Видишь ли, я пока не могу об этом говорить, так что… — Я погладил ее по руке.
— Какие мы отвратительно серьезные, — сказала она, поднимаясь. — Я пойду приготовлю чай. Ты будешь?
Она обиделась, да я и сам мучался оттого, что никому не мог ничего рассказать. Хотя почему бы и не открыться ей? Мой старый друг превращается в галактику…
Вместо этого я убрал со стола. В ту ночь мне долго не удавалось заснуть. Я сидел в постели, положив подушку за спину, и глядел на Гэйл. Пытался разобраться, что из всего того, что знаю, реальность, а что домыслы.
"Я врач, — говорил я себе. — Профессия, связанная с наукой, техникой. И мне положено обладать иммунитетом к подобным футуристическим потрясениям".
Верджил Улэм превращается в галактику.
Как бы я себя чувствовал, если бы в меня пересадили триллион крошечных китайцев? Я улыбнулся в темноте и в тот же момент едва не вскрикнул: существа, обитавшие у Верджила внутри, были совсем чужими для нас, настолько чужими, что я или Верджил даже не могли рассчитывать на быстрое понимание. Может быть, мы вообще никогда их не поймем.
Однако это все домыслы, а я очень хорошо знал, что на самом деле относится к реальности. Спальня. Городские огни, просвечивающиеся сквозь тюлевые занавески. Спящая Гэйл. Это очень важно. Гэйл, спящая в постели.
Снова мне приснился тот самый сон. На этот раз город вошел через окно и набросился на Гэйл. Огромный, шипастый, ползучий, весь в огнях, он рычал что-то на непонятном языке, состоящем из автомобильных гудков, шума большой толпы и грохота строек. Я пытался бороться с ним, но он все-таки добрался до Гэйл… и превратился в поток мерцающих звезд, рассыпавшихся по постели, по всему, что нас окружало. Я резко проснулся и до самого рассвета больше не сомкнул глаз. Встал, оделся вместе с Гэйл и поцеловал ее перед уходом, ощутив сладострастную реальность доверчивых человеческих губ.
Затем отправился на встречу с Бернардом. В его распоряжение был отдан кабинет в одной из больших пригородных больниц. Я поднялся лифтом на шестой этаж и воочию убедился, что могут сделать известность и состояние.
Прекрасно обставленная комната, изящные гравюры на шелке, украшающие стенные панели из дерева, мебель из хромированного металла и стекла, кремового цвета ковер, китайская бронза, полированные шкафы и столы.
