Противостояние - Шидловский Дмитрий (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
- Это хорошо, - не останавливая шаг, проговорил Сталин. - Поздравляю. Желаю счастья молодым.
- Спасибо, товарищ Сталин. - Павел чуть смутился от хозяйского внимания. На душе потеплело - вождь лично поздравил его, дочь и зятя.
- Как оцениваете положение в нашей оккупационной зоне в Северороссии? осведомился Сталин.
- Работаем, товарищ Сталин, - отрапортовал Павел. - Местное население постепенно привыкает к нам. Большое спасибо за поставки зерна, которые в столь трудные для Советского Союза годы советское правительство сочло возможным...
- А скажите мне, товарищ Сергеев, - перебил его Сталин, - почему тогда население из восточных областей стремится переселиться на запад?
- В Германии Британия и США не приветствуют беженцев из восточных областей, - проговорил Павел, - и все равно многие немцы бегут с востока на запад, - возразил Павел. - В Северороссии сложнее. Татищев развернул большую программу помощи беженцам. Британские и американские оккупационные власти ему не препятствуют. Я полагаю, работает еще старый стереотип, последствия двадцатилетней антикоммунистической пропаганды. Мы боремся с этим явлением.
- Плохо боретесь, - обронил вождь. - Товарищ Абакумов докладывает, что в среднем в день около полутора тысяч граждан Северороссии переходят в оккупационные зоны Британии и США. Мы очень нехорошо выглядим перед всем миром. Получается, что от нас бегут.
- Ясно, товарищ Сталин. - Павел чуть не покраснел от того, что вождь выразил неудовлетворение его работой. - Примем меры.
- Скажите, - продолжил вождь, - как вы оцениваете возможные последствия будущих президентских выборов в Северороссии?
- Я полагаю, - произнес Павел, - если на выборах пройдет буржуазный кандидат, наше влияние в стране уменьшится.
- Вы правильно полагаете, - проговорил Сталин. - Вашингтон и Лондон настаивают на том, что после общенациональных выборов оккупационный режим в Северороссии будет не нужен. Тогда нам придется передать все рычаги управления в своей зоне североросской администрации. В этом случае мы получим на своих северо-западных границах недружественное, буржуазное государство, очевидно союзника американцев. Этого допускать нельзя. Мы тут, в Политбюро, посовещались и пришли к выводу, что на пост президента Северороссии необходимо выдвинуть своего кандидата. Мы много думали о том, кем бы мог быть этот человек, и пришли к выводу, что вы - наиболее удачная кандидатура. Что скажете?
Вождь остановился и, прищурившись, посмотрел на Павла.
- Но, товарищ Сталин, - в замешательстве проговорил Павел, - я ведь был осужден Североросским судом еще в девятнадцатом. Когда мена обменивали, мне было запрещено появляться на ее территории. Это может быть поводом для снятия моей кандидатуры Верховным судом Северороссии...
- Буржуазное правосудие не обеспечивает беспристрастного рассмотрения дел, - произнес вождь. - Но, я думаю, мы сможем заставить их посмотреть на ситуацию объективно. А вы пока готовьте речь к объединительному съезду коммунистической партии Северороссии, североросской крестьянской партии и североросского рабочего союза. Он ведь начинается послезавтра в Новгороде? Я думаю, что вы достойны председательствовать на нем.
* * *
Василий Леонтьев прошел в президентский кабинет. Про себя он отметил, что за те два года, которые здесь царит Татищев, обстановка стала много строже, чем при Оладьине. Исчезли екатерининские столы и кресла. На их место пришла современная, более удобная и практичная мебель. Да и сам президент... Леонтьев был очень рад, что Татищев просто работает над возрождением экономики, а не ставит все в подчинение идее создания великой Северороссии. "Может, так она и вправду станет великой", - подумал он.
- Здравствуй, Василий, - поднялся ему навстречу Алексей.
На "ты" они перешли еще в сорок четвертом, после долгих бессонных ночей, проведенных над проектом экономической реформы.
- Приветствую, - отозвался премьер, отвечая на рукопожатие и усаживаясь в кресло напротив Алексея. - У меня две новости.
- Одна хорошая, другая плохая? - ухмыльнулся Алексей.
- Нет, обе плохие. Хотя нет, вру. Есть одна хорошая. По нашим расчетам, с первого июля сможем отменить карточки на мясо, а с первого сентября - на хлеб.
- И то и другое надо провести с первого мая, - жестко произнес Алексей.
- А где ресурсы? - поднял брови Леонтьев.
- Обратись к американцам, - бросил Алексей. - Они должны понять. Перед выборами надо поднять рейтинг.
- Понятно, - кивнул Леонтьев.
- Ну, давай, огорчай, - откинулся на спинку кресла Алексей.
- Советы перекрыли выезд из своей зоны, - произнес Леонтьев. - Въезд пожалуйста, выезд - только со штампом комендатуры. А этот штамп просто никому не ставят. Был случай, когда человек из соседней деревни пришел, больного брата навестить, а обратно не выпускают. Заодно расставили войска по всей разделительной линии. Раньше многие хоть лесными тропами проходили.
- Понятно, - вздохнул Алексей. - Заявим протест.
- Много им дела до наших протестов?
- Еще древние римляне говорили: "Горе побежденному", - ответил Алексей. - А мы - страна побежденная. Я распоряжусь, чтобы и с нашей стороны были пограничные части. На ту сторону пусть всех пропускают, но предупреждают о последствиях. Обратно... Даже если дойдет до рукопашной с советскими войсками, пусть вытаскивают граждан, пытающихся пересечь разделительную линию.
- А если не рукопашная? - тревожно спросил Леонтьев.
- Первыми огонь открывать не будем, - задумчиво проговорил Алексей. - А там... Все равно, ценнее человеческой жизни и свободы ничего нет. Ясно?
- Ясно, - откинулся в кресле Леонтьев. - Только вот пограничники... Не признаем ли мы тем самым раздел страны?
- У пограничников в этих делах больше опыта, чем у полевых частей, возразил Алексей. - Что до раздела... Конечно, мы его не признаем до конца. Но ты же понимаешь... Не считаться с реалиями - как минимум глупо. Что у тебя еще?
- Объединительный съезд коммунистической партии Северороссии, североросской крестьянской партии и североросского рабочего союза объявил о создании североросской единой народной партии.
