Магистраль вечности - Саймак Клиффорд Дональд (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
– Он изменник, – провозгласил Хорас. – Как заподозрил, что у нас неприятности, так и бросил нас на произвол судьбы.
– Повторяю, – заявил Тимоти, – до конца нам в этом никогда не разобраться. Вы совершенно уверены, что избавили нас от Мартина? Он не явится снова и не станет нам докучать?
Конепес не сразу понял, что вопрос обращен к нему, но когда разобрался, заверил:
– Он в ловушке. Без времялета ему оттуда дороги нет.
– Теперь, когда мы узнали о том, что с ним сталось, мы будем чувствовать себя спокойнее, – сказала Инид. – Спасибо, Конепес, что сообщил нам правду. И пожалуй, есть еще одна услуга, которую ты мог бы нам оказать.
– Назови ее, – отозвался Конепес. – Я твой вечный должник, мой долг непомерен, и радостно вернуть хоть малую его часть.
– Ты не мог бы забрать времялет, оставшийся на Магистрали Вечности, и доставить его сюда? Времялет большое удобство, и неплохо бы иметь его под рукой.
– Да и центр не прочь взглянуть на него, – добавил Тимоти.
Волк выполз из угла, где спал в обнимку с миской мяса, вперевалку пересек комнату и плюхнулся на пол у ног Буна.
– Он просится погулять, – догадалась Инид.
– Нет еще, – ответил Бун. – Подумывает о прогулке – это так. Принимает решение, но еще не принял. Когда примет, попросится по-настоящему.
Хорас опять поднялся и направился к бару за новым стаканом бренди.
– Забыл рассказать вам об одной занимательной находке, – объявил Тимоти. – Просматривая предоставленные мне центром записи, я наткнулся на копию одного документа двадцать четвертого, а может, двадцать пятого века. Это первое упоминание о Земле, попавшееся мне на глаза за все время пребывания здесь. Вернее, Земля не названа, но вся внутренняя логика документа подсказывает, что речь идет именно о Земле. Повествуется о том, что там родилась и расцвела новая религия, связанная с каким-то таинственным объектом искусственного происхождения. Что это за объект, не вполне ясно, однако его почитатели относятся к нему как к мессии, выступающему против технического развития, проповедующему отказ от материального прогресса ради поисков своего истинного «я». Не слышится ли вам в подобной проповеди кое-что знакомое?
– Конечно, слышится, – откликнулась Инид. – Такие поучения подорвали человечество изнутри, морально подготовили его к пришествию бесконечников.
– Да нет, разрыв во времени слишком велик, – осмелился возразить Бун. – Идеи не живут по миллиону лет. Они устаревают гораздо быстрее. Выходят из моды и теряют свою привлекательность…
– Не уверен, что это всегда так, – высказался Тимоти. – Данный культ первоначально получил широкое распространение, а значит, мог и выжить в среде ярых приверженцев, особенно если объект поклонения сам по себе долговечен. И в эпоху социальных потрясений – а такие эпохи повторяются с завидной регулярностью – фанатики культа могли возродить его в планетарном масштабе. За примерами не надо далеко холить – взять хотя бы веру в магию, которая то отступала под натиском здравого смысла, то вдруг опять выныривала в измененном обличье, и так продолжалось почти до наших дней.
– Насчет магии все точно, – поддержал Коркоран. – Как раз в мою эпоху культы, связанные с магией, множились, как грибы после дождя.
– В наше время никаких культов не осталось, – объявила Эмма. – Если б они были, мы бы о них непременно слышали.
– А установки, порожденные культовым сознанием, сохранились, – выдвинул Тимоти встречный тезис. – Культ как таковой, возможно, и умер – но не потому ли, что достиг своей цели? Люди приняли главные стороны учения, оно постепенно вросло в общественное сознание. И все забыли, откуда оно взялось. Решили, что философия, культовая по существу, рождена логикой исторического развития и напряженной работой мысли.
– Все это глупости, – объявила Эмма. – Древние легенды.
– Не исключено, что легенды. – Тимоти решил уступить сестре. – Но весьма и весьма любопытные…
– Кажется, вы, Тимоти, наконец-то напали на жилу, будто специально вас поджидавшую, – заметил Коркоран.
– Сперва я опасался, что деятельность центра представится мне непостижимо странной и я просто не сумею найти в ней лазейку для себя. Однако мои поверхностные знания земной истории, оказывается, имеют определенную ценность при изучении закономерностей возвышения и гибели культур. Центр глубоко обеспокоен тенденциями, которые помогли бесконечникам добиваться успеха. Интересует нас и секрет путешествий во времени. Были слухи, что бесконечники владеют этим секретом, но они не делились им решительно ни с кем. А теперь, когда радуги вынесли им приговор, всякая связь с бесконечниками утрачена. Но если бы заполучить времялет, оставленный на Магистрали Вечности…
– Обязуюсь и клянусь, – провозгласил Конепес, – доставить его вам в собственные руки.
– Еще бы лучше разобраться в устройстве вашего невода. Дайте нам его хоть на самое короткое время для осмотра…
Но тут Конепес был непреклонен.
– Сожалею, однако не могу лишиться невода даже на мгновение. Он есть наследие моего народа. Сказания из глубочайшего прошлого поднялись в моей памяти и помогли мне обрести невод, но я не могу предоставить ту же помощь другим.
– Понимаю, – сказал Тимоти. – На вашем месте я, наверное, поступил бы так же.
– А трудно работать с инопланетянами? – спросила Инид.
– Поначалу было трудно, – ответил Тимоти, – теперь уже нет. Я привык к ним, а они ко мне. При первом прямом разговоре с ними мне не позволили даже видеть собеседников из опасения, что я сочту их чудовищами. – Он пожал плечами. – Многие из них и в самом деле чудовища, как были ими, так и остались. Но при личных встречах с ними я больше не содрогаюсь, как и они не содрогаются при встречах со мной. Когда я работаю с ними, то сохраняю душевный комфорт и даже испытываю удовольствие.
Волк встал с пола и, подобравшись к Буну вплотную, положил морду ему на колени.
– Он все-таки просится, – сказала Инид.
– Кажется, да. Пойду открою ему дверь.
– Не надо. Я его выведу. Заодно и сама хлебну глоток свежего воздуха. Здесь душновато. – Она шепнула что-то волку на ухо, и тот с готовностью последовал за ней. – Я скоро вернусь. Глоточек воздуха, и обратно.
Бун прочел волку наставление:
– Будь сознательным зверем. Ни на кого не нападай. Веди себя прилично. И не поднимай гама.
Как только Инид с волком вышли из гостиной, Хорас вновь прошествовал к бару за бренди.
– А не хватит тебе? – попытался остановить его Тимоти. – День еще далеко не кончился…
Эмма вспылила и накинулась на брата:
– Тебе непременно нужно унижать его? Мало тебе было унизить его, когда ты забирал нас сюда, так ты и теперь не можешь остановиться! Ты говоришь с Хорасом, в точности как Бун с волком. «Веди себя прилично», сказал Бун. Но одно дело зверь, а другое человек!
– Я действительно говорил Хорасу то же самое, – согласился Тимоти. – Это входит в условия соглашения. Не мог же я бросить тебя там в бесприютной глуши, а переселяться без него ты не пожелала. Только после переговоров с советом центра…
– Хорас беспокоится о Конраде и других роботах, – сказала Эмма невпопад. – Он очень к ним привязался.
– Пустить сюда еще и банду роботов? На это совет категорически не пошел. Да они и сами не согласились бы на переселение. Здесь им было бы не по себе. А там, на воле, они чувствуют себя прекрасно. Выбрали большой участок девственной прерии, поднимают целину, думают выращивать продовольствие для нужд центра…
Хорас, не обращая внимания ни на что, подливал себе в стакан бренди. Эмма приблизилась к нему и, взяв под локоть, предложила:
– Слушай, зачем нам оставаться с теми, кто нас оскорбляет? Пойдем наверх. Может, сумеешь вздремнуть?
Хорас без возражений двинулся к лестнице. Бутылку бренди он прихватил с собой.
Когда они удалились, Тимоти произнес смущенно:
– Приношу присутствующим извинения за неподобающую семейную склоку. В том ли, в другом ли варианте она повторяется почти ежедневно. Но ведь я сказал Эмме чистую правду. Я не мог оставить ее за стеной. Пришлось изрядно попотеть, чтобы совет смилостивился и пустил сюда не только ее, но и Хораса. Тот досаждал городу своими выходками месяца три, если не больше.
