Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - Бартон Уильям Реналд (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
– Именно.
– Четыреста лет тому назад?
– Да.
– И оставили здесь хефнов, зная, что вернутся, останутся и будут заниматься воспроизводством потомства на нашей планете! Только, видимо, их задержали какие-то технические неполадки, потому что вернулись они лишь в две тысячи шестом году, и к этому времени Земля уже перестала быть естественной, неиспорченной планетой.
– Все верно.
– А теперь самое главное. – Денни отодвинул пустую миску и положил руки на стол. – Почему им надо размножаться именно здесь?
– Насколько я понимаю, – медленно ответила Прюитт, – постнатальное развитие младенцев хефнов предполагает, что какое-то время они должны провести в естественной среде, причем под присмотром настоящего дикого хищника. Они должны расти и воспитываться как детеныши хищных зверей. К две тысячи шестому году на нашей планете почти не осталось хищников, которые могли стать нянями для их малышей, да и людей стало слишком много.
– Боже. – Денни был потрясен, в нем проснулся биолог. – С ума сойти. В это невозможно поверить. – Он с минуту думал, потом спросил: – А шимпанзе? Крупные кошки?
Прюитт встала, убрала со стола пустую посуду и принесла корзинку со сморщенными желтыми яблоками.
– Популяции крупных кошек плохо восстанавливаются, их еще слишком мало, кроме, разве что, львов и пум, но самое главное – хефны не очень хорошо ладят с кошками. – Она набрала полведра воды, поставила его возле стола и принялась мыть яблоки. – Шимпанзе могли бы стать подходящим видом. Известен случай, когда группа шимпанзе вырастила брошенного нигерийского мальчика, но хефнам нужны были виды, поддающиеся быстрому восстановлению в своей естественной среде обитания. Виды с более коротким периодом беременности, производящие на свет по нескольку детенышей, виды, у которых период младенчества и детства проходит быстрее, а следовательно, и результаты можно получить скорее. – Прюитт фыркнула. – Я еще думала, почему Хамфри так интересовался нашими мифами и легендами о детях, выращенных дикими животными. Когда мы, ученики, были еще детьми, он много говорил с нами об этом. Например, о Тарзане.
– Волки! – вскричал Денни. – Ромул и Рем. Маугли. Те две девочки в Индии. Бог ты мой, вот почему в проект вошли койоты!
Отодвинув пустую корзину, Прюитт принесла большие миски, ножи и газету. Она расстелила газету перед собой и кивнула:
– Ну да. Они исключили те виды, которые по каким-либо причинам не могли быстро восстановиться в испорченном климате планеты. Например, тигров, шимпанзе и волков – эти виды слишком специализированны, приспособлены к жизни в определенных условиях. Теперь уже, конечно, и они подлежат восстановлению, но койоты гораздо легче приспосабливаются к тяжелым условиям окружающей среды, они никогда не были под угрозой вымирания, несмотря на то что их отлавливали, травили и убивали. Да вам все это известно. Хефнов заинтересовали восточные, крупные койоты, но потом они решили, что бурые медведи подходят гораздо больше. – Прюитт говорила и одновременно чистила яблоки, разрезая их на четыре части, вынимая сердцевину и бросая дольки в миску.
Денни тоже разложил перед собой газету и взял в руки нож.
– Однако медведи не самые лучшие хищники. У них быстрая реакция, но они недостаточно проворны, чтобы охотиться на взрослых оленей, а о кроликах, мышах и прочей мелкой живности и говорить нечего.
– Медведи не специализированный вид, и это оказалось преимуществом, к тому же, видимо, хефны считают их подходящими хищниками. – Прюитт бросила горсть долек в миску. – Есть данные о том, что в Иране медведица забрала к себе маленького ребенка и три дня выкармливала его. Межвидовое усыновление, так же как в случае с шимпанзе и нигерийским мальчиком. Кроме того, с точки зрения хефнов, у медведей есть одна замечательная особенность.
Денни ударил ладонью по столу.
– Зимняя спячка!
– Именно, зимняя спячка. Единственный крупный млекопитающий хищник, который впадает в зимнюю спячку, если я не ошибаюсь.
– О боже. Значит… – Денни уставился на Прюитт. – Вот почему появился Запрет на рождаемость. Миссия Геи. Проекты по восстановлению естественной среды обитания. Только представьте себе, ведь последователи Геи и разные там экологи помогали им и поддерживали их проекты, думая, что они действительно хотят восстановить природу Земли, в том числе и популяцию людей. А они все это делали только для себя! Это же все в корне меняет!
– Не так-то все просто, – с грустью произнесла Прюитт. – В течение последних недель я обдумала все, что мне известно о хефнах. И я точно знаю, что некоторые наблюдатели-хефны, в том числе и Хамфри, искренне хотели установить контакт с людьми, помочь им, по-настоящему помочь. – Очередное яблоко оказалось гнилым, и Прюитт даже не стала разрезать его, а просто выбросила целиком. – Но все же главная их цель заключена в другом. Несмотря на то что думают лично Хамфри, Годфри или Алфри, хефны в первую очередь служат гафрам. Мы часто забываем об этом, потому что никогда не видели гафров, но это так. Все хефны, с которыми нам приходилось встречаться, сохраняли верность гафрам, даже когда в их рядах появлялись мятежники.
Денни с силой бросил нож, и он слетел со стола.
– Значит, с самого начала у них имелись свои цели? Свести на нет популяцию людей, восстановить тропические леса и леса умеренной зоны, возродить экосистемы, вернуть основных хищников – и тогда спокойно размножаться. На нашей территории. Людей подвергают стерилизации, чтобы инопланетяне размножались. Нет, этот номер у них не пройдет.
Прюитт поднялась, подобрала с пола нож и занялась огнем в очаге.
– Мне кажется, Хамфри искренне верил, что если все пойдет хорошо, то можно будет снять Запрет на рождаемость. Может, так думали и гафры. И все это держалось на взаимоотношениях нескольких хефнов с горсткой людей. Если бы не это, гафры давным-давно покончили бы с нами.
Пэм не без труда поднялась на ноги и подвесила над огнем большой котел.
– А эти взаимоотношения в последнее время сильно испортились. Люди все больше нервничают и совершают безрассудства. Теперь мы сами как вид находимся под угрозой вымирания, и люди это понимают. Им нечего терять, они восстают против хефнов, а хефны в ответ перестают защищать нас перед гафрами. Человечество на грани большого бунта, людям даже не нужно знать того, что узнали вы. Но если они узнают…
– Вы хотите сказать, что я должен молчать?
Прюитт удивленно взглянула на Денни.
– А вы что, хотели всем рассказать? Вчера вечером мне показалось, что вы ищете место, где бы спрятаться, но никак не репортеров и журналистов.
Они долго смотрели друг другу в глаза, первым отвел взгляд Денни.
– Я не знаю, что делать, – признался он. – Меня могут лишить памяти, потому что, стоит мне обмолвиться хоть словечком, по всей планете поднимется бунт. Но если я промолчу… я вообще всегда недолюбливал хефнов. Если я не расскажу, то буду чувствовать себя соучастником, предателем, трусом. – Он встал и отнес доверху наполненную яблоками миску к очагу. – Ведь я действительно соучастник, я ведь работал на них, пусть даже ничего не зная. И получается, все биологи, работающие на их проектах, сотрудничают с ними. Ведь выходит, мы все помогали подготовить экосистему Земли к производству потомства инопланетян. – Он не сказал, что если его можно считать соучастником, то что тогда говорить о ней.
Прюитт взяла миску из его рук.
– Мне нужна чашка воды. – Денни принес воду. Прюитт вылила ее в котел, выложила яблоки и размешала все деревянной ложкой с длинной ручкой. – Спасибо. Дело в том, что Хамфри я обязана больше, чем кому-либо из людей. Но и его терпению есть предел, он и так изо всех сил старался помогать многим из нас. К тому же он и сам очень хочет иметь ребенка.
Они все так долго ждали этого момента, боялись, что по какой-либо причине все может сорваться и тогда они просто вымрут.
– Значит, они должны понимать, что чувствуем мы?
– Денни, мне нужно знать, что ты собираешься предпринять, – сокрушенно проговорила Прюитт. – Вряд ли я смогу защитить тебя, если хефны узнают, что тебе известна их тайна. Даже за Хамфри я не ручаюсь. Нам надо разработать план действий.
