Журнал «Если», 1997 № 09 - Киреев Ардалион (книги бесплатно без .txt) 📗
Неожиданно Вилу стало очень грустно. «Проклятие, я бы дал ей тысячу раз по сто тысяч лет!» Только что от этого пользы? После той ночи, которую они провели, окруженные дикими собаками, Вил надеялся, что Делла сумела найти себя. Если бы не она, ему бы ни за что не удалось справиться с Шансоном и Жерро. На лице Вила появилась кривая улыбка. Делла нанесла поражение обоим убийцам. Они планировали заставить Жерро пуститься в бегство, преследовать его столько времени, сколько понадобится, чтобы перехитрить Хуана. Все получилось как нельзя лучше! Она так хорошо изобразила прежнюю, полоумную Деллу. Даже слишком хорошо. Она не вернулась. И никто не мог сказать наверняка, что произошло, предполагали даже, что Делла погибла, сражаясь с Жерро. Однако Вил думал, что, скорее всего, сработал какой-нибудь воинский рефлекс, и она будет преследовать врага сквозь века и тысячелетия. И тогда…
Вил вспомнил то, совсем не похожее на человеческое существо, какой была Делла, когда он увидел ее в первый раз. Даже с поддержкой компьютеров и прочими штуками Делла стала почти такой же, каким был Хуан Шансон в последние годы своего наказания. Несмотря на твердость духа и несгибаемую волю, в том, что касалось упрямства, она и в подметки не годилась Хуану Шансону. Какую часть своей жизни готова Делла потратить на преследование врага? Вил боялся, что она добровольно выбрала судьбу, навязанную Хуану Шансону.
Неожиданно Вил решил, что ему совсем не нравится холод. Посмотрел на дисплей — 17 марта 2100 года: он все еще не переставил время. Где-то в памяти машины оставались записи о том, что Вирджиния просила его привезти с Побережья. Как много всего может произойти за Десять недель; человеку в современных условиях необходимо обладать невероятной способностью приспосабливаться. Вил отвернулся от заката и тишины соснового леса и поспешил в сторону общежития. Он должен радоваться счастливому концу. Следующие несколько лет будут тяжелыми, но он знал, что люди справятся. В последние дни Елена вела себя очень дружелюбно. Раньше ей бы и в голову не пришло сделать остановку в ледниковом периоде для того, чтобы показать людям, что это такое.
Тропические сумерки сгущались, приближалась ночь. Когда Вил поднялся на холм, у подножия которого расположилось их общежитие, освещенные уютные окна напомнили ему Рождество в Мичигане. Завтра, рано утром, когда они будут еще спать в своих теплых кроватях, Санта Клаус, по имени Елена, снова отправит их в будущее. «Правда, сани Санта Клауса вот уже шестьдесят тысяч лет слишком сильно потряхивает, когда они делают остановки в реальном времени», — весело подумал Вил.
Может быть, на этот раз они смогут остановиться навсегда.
Этой ночью Вилу в последний раз приснился голубой сон. Он во многом был похож на предыдущие. Вил лежал и задыхался. «Прощай, прощай». Он беззвучно плакал и никак не мог успокоиться. Она сидела рядом и держала его за руку. У нее было лицо Вирджинии и Марты. Она печально улыбалась, ее улыбка не могла скрыть той правды, что была известна им обоим… «Прощай, прощай». А потом рисунок сна изменился. Она наклонилась, прижалась лицом к его щеке, совсем как Вирджиния. Она ничего не сказала, и Вил не знал, была это его собственная мысль, или она старалась его утешить: «Есть кое-кто, не сказавший прощай, и ты, возможно, ей очень нравишься. Прощай, милый Вил».
Бриерсон проснулся оттого, что задыхался. Он спустил ноги с кровати и сидел так несколько минут. В его крошечной комнате было светло, но окно совершенно запотело, и Вил не видел, что там, снаружи. Стояла тишина, обычно сквозь тонкие пластиковые стены он слышал все, что происходило в общежитии. Вил поднялся и вышел в коридор — никого. Впрочем, снизу доносился шум. Правильно: на сегодняшнее утро назначено большое собрание. То, что Елена решила встретиться с низтехами в общежитии, говорило само за себя; она не потребовала, чтобы Вил присутствовал на этом собрании. Проспав все утро, Вил подсознательно проверял степень своей свободы. Ему хотелось на какое-то время отойти в сторонку. Прошлое собрание было несколько… тяжелым.
Вил прошлепал по коридору в умывальную комнату второго этажа. Для разнообразия сегодня он будет умываться один.
Какой странный сон. Вил посмотрел на свое отражение в зеркале: мокрое от слез лицо и улыбка. Голубой сон был его проклятием, о котором ему удавалось забыть только усилием воли. А этот сон утешил его, напомнил о счастье. Вил мылся и тихонько напевал что-то себе под нос… и вспоминал сон. Вирджиния показалась ему такой реальной: он еще чувствовал ее прикосновение на своей щеке. Неожиданно Вил понял, что сердился на Вирджинию за то, что она не последовала за ним. Только теперь, когда гнев прошел, Вил осознал, каким сильным он был. Он убеждал себя, что она собиралась, готовилась, копила оборудование — но ей помешало Своеобразие. Он и сам не очень этому верил, потому что видел, что время делает с людьми. Но сейчас — после этого непонятного сна — все изменилось. А если Делла права в своих предположениях про Своеобразие? Что если технология переступила границы понимания? Что если сознание обрело бессмертие, перешагнув человеческие горизонты? Тогда нечто, бывшее когда-то Вирджинией, может по-прежнему существовать, может прийти к нему, чтобы утешить.
И тут Вил сообразил, что моет лицо во второй раз. Несколько секунд он глупо улыбался своему изображению, которое, словно заговорщик, понимающий всю нелепость происходящего, ухмылялось ему в ответ. Эй, приятель, поосторожнее, а то ведь не успеешь моргнуть, как превратишься в Джейсона Маджа с целым сонмом ангелов-хранителей и голосов с того света. И все же Делла говорила, что материализм кончается чем-то вроде религии.
Через несколько минут он уже спустился по боковой лестнице, прошел мимо столовой. Голоса, доносившиеся изнутри, были громкими, но не сердитыми. Вил постоял возле двери всего одну секунду, но потом решил не входить внутрь. Фантазии, наверное, но ему хотелось как можно дольше сохранить настроение сна. Давно он уже не чувствовал себя так хорошо, начиная новый день. На какое-то мгновение поверилось, что «есть кое-кто, не сказавший прощай, кому он, возможно, очень нравится».
Он вышел из общежития на улицу.
Здание было окружено снегом, который они прихватили с собой из ледникового периода. Светило жаркое солнце, и вокруг висел влажный туман. Вил пошел по слякоти, сквозь яркую, разноцветную дымку, остановился на границе снега и стал разглядывать палисандровые и еще Какие-то неизвестные ему деревья, растущие повсюду. Несмотря на раннее утро, было уже тепло. Вил сделал шаг назад, наслаждаясь прохладой, повеявшей от еще не растаявшего снега. Если не считать изменившейся формы некоторых гор, мир выглядел совершенно так же, как перед сражением. Ледник был снова усмирен, только вершины гор скрывались под белыми шапками. В нескольких сотнях метров вверх по склону холма висело еще одно туманное покрывало, а внутри слабым золотым сиянием светились башни замка Королевой.
На Вила упала тень.
— Вил!
Он поднял глаза и увидел Тэмми Робинсон, которая подлетела к нему на своей платформе, а потом опустилась пониже, совсем как в тот раз, когда они убирали грязь и пыль после спасения пузыря мирников, и она пригласила их на вечеринку в доме своего отца. Тэмми даже оде-та была, как в тот день — во что-то ослепительно белое. Она постояла несколько секунд, глядя вниз, а потом сказала:
— Я хотела повидаться с вами… перед тем, как отправиться в путь. — Платформа опустилась на землю, и Тэмми посмотрела Вилу в глаза. — Спасибо, Вил. Жерро и Шансон покончили бы с нами, если бы не вы. Теперь мне кажется, что мы все одержим победу. — Она широко улыбнулась. — Елена дала мне достаточно оборудования, чтобы я смогла покинуть это время.
Она была так хороша, что Вил отвел глаза.
— Вы оставили вашу идею о вербовке желающих отправиться в путь вместе с вами?
— Нет. Елена сказала, что я могу вернуться через сто лет или в любое другое время после этого. Имея медицинское оборудование Жерро, вы обязательно победите. Через пару веков здесь будет столько людей, что и представить себе трудно. Многие забудут о том, что произошло с ними, забудут о своих поражениях и разочарованиях — им станет скучно. И тогда со мной пустятся в путь дюжины, может быть, даже сотни людей. К тому же нам не придется их поддерживать и помогать им. Отец даже и мечтать не мог о таком. — Она помолчала немного, а потом тихо сказала: — надеюсь, и вы тоже отправитесь со мной, Вил.
