Планета Багровых Туч ( Собрание сочинений: В 11 т. Т. 1: 1955–1959 гг.) - Стругацкие Аркадий и Борис (электронная книга TXT) 📗
— Двадцать лет! ? ахнул Быков.? Это ж в команду надо набирать юнцов, чтобы экипаж в дороге не вымер естественной смертью…
— Э, брат! ? засмеялся именинник.? А что ты скажешь о перелете Москва ? Большое Магелланово Облако? Расстояние ? сорок тысяч световых лет, то бишь четыреста миллионов миллиардов километров. Со скоростью света лететь сорок тысяч лет, и это, заметь, ближайшая к нам звездная система типа Галактики. Ну, как?
— Кошмар! Абсолютно нереально…
— А кто его знает! ? Дауге хитро посматривал на потрясен ного водителя.? Наука, как известно, умеет много гитик. А по сравнению с десятком тысяч лет двадцать кажутся мгновением!
— Все равно, и двадцать ? много,? проворчал Быков.
— Совсем не много, говорю я тебе,? сказал Иоганыч.? Утром заснул на Земле, в полдень проснулся где—нибудь около 61 Лебедя. Как в трансконтинентальном самолете или чуть помедленнее. Поглядел, пощупал, набрал диковинок и ? назад.
? Ну, еще бы! Надо только уметь спать по десять лет сряду.
Как раз по тебе, Иоганыч, перелет,? не удержался водитель.
Юрковский засмеялся.
— А ты про анабиоз слыхал? ? наслаждался Дауге, нисколько не сердясь.? Анабиоз ? это такое состояние организма, что—то среднее между жизнью и смертью, вроде обморока…
— Ну—ну… популяризатор, не загибай,? заметил Юрковский.
— Нет, я очень приближенно… В том смысле, что ощущения человека в анабиотическом сне такие же, как при обмороке…
— То есть вообще никаких ощущений.
— Ага… Так вот. При анабиозе все жизненные процессы протекают замедленно. Человек, так сказать, жив, но не живет: не стареет, не болеет, не растет…
— Ну, дальше,? поторопил заинтересовавшийся Быков.
— Вот и все. Поднимаешь звездолет над Землей, включаешь автоматическое управление, погружаешься в анабиотический сон и прекращаешь таким образом течение времени. Через десять лет тебя будит специальное устройство. Протираешь глаза, моешься, делаешь свое дело ? исследуешь, собираешь материал ? и обратно тем же манером!
— Здорово! ? восхитился водитель.? Но это же фантастика все—таки!..
— Это уже не фантастика,? заметил Ермаков.? Но этот путь пока мало приемлем: у нас нет никакого опыта межзвездных полетов, риск слишком велик. Международный Конгресс никогда не даст согласие на подобную авантюру. Впрочем, есть еще одна дорога…
— Теория относительности…? торжественно начал Юрковский.
Дауге застонал.
— Помогите! СОС! Сейчас начнется ? лоренцово сокращение временных интервалов… Тензор кривизны Римана—Кристоффеля!.. СОС!
— При чем здесь тензор кривизны? ? возмутился Юрковский.? А лоренцово сокращение…
? Во—во! Начинается… Не надо, Володя, голубчик!
— Ну и черт с тобой! Оставайся в серости да в невинности…? Юрковский был явно задет.
— Нет, милый, ты не обижайся…
— На богом обиженного грех обижаться.
— Я имел в виду не теорию относительности,? вмешался Ермаков.? Я говорю об идее покойного Ллойда…
— А, да—да! ? воскликнул Юрковский, оживляясь.? Механические астронавты!
— Это как? ? спросил Быков.
— Вместо живых пилотов ? кибернетические устройства. Роботы,? пояснил Ермаков.? Вы, наверное, слыхали о таких, Алексей Петрович?
— Д—да… Ну, еще бы! На Каракумской стройке работала целая механическая бригада!..
— Совершенно верно. Такие же роботы поведут звездолеты. Это, конечно, не люди, но они способны совершать целый ряд вполне осмысленных ? с нашей точки зрения ? операций. Они могут быть пилотами, и геологами, и биологами, и физиками, и счетными машинами, и радиопередатчиками ? и все это одновременно. В определенных пределах, конечно. Это будут великолепные разведчики, пролагатели новых трасс. Будущее звездоплавания в значительной мере принадлежит таким киберпилотам.
— Замечательно! ? Быков в восторге крутил головой.? Просто здорово.
— То—то же! ? ткнул его в бок Дауге.? А ты говоришь ? нереально, фантастично…
— Нет, вы представляете,? блестя великолепными зубами, разглагольствовал Юрковский,? на какой—нибудь безвестной планетке в системе Проксимы Центавра приземляется звездолет. Восхищенные обитатели сбегаются к нему со всех концов в радостном ликовании ? прибыли друзья из чужого мира! И вдруг из люков выползают этакие чудища о шести ногах, поблескивающие металлом, ? перемигиваются разноцветными лампочками! Удивительно похожие на живых и в то же время мертвые, холодные, непонятные! Если на планетке идет 1901 год от рождества Христова, то это будет фурор!..
— Чудища улетают,? подхватил Дауге,? увозя с собой пару разобранных домов и местную корову в банке со спиртом. Жители остаются в смущении и ужасе…
— Писатели сочиняют двадцать великолепных фантастических романов,? перебил восторженный Юрковский.? Двадцать ученых защищают двадцать докторских диссертаций на тему «Металлические формы жизни во Вселенной», и немедленно возникают двадцать религиозных сект, предающихся культу железных богов. А потом…
— А потом через двадцать лет прилетаем мы с Юрковским и объясняем истинное положение вещей. И начинается освоение под нашим руководством местной Венеры. Мы строим «Хиусы»…
— И все начинается снача—ала! ? гнусаво пропел Юрковский.
— Да, и все начинается сначала. Захолустная Венера освоена и… вообще все сначала. Вечное движение,? глубокомысленно закончил Дауге.
Все засмеялись.
— У меня есть предложение…? сказал Юрковский.
— Извините,? прервал его Ермаков. Он поднялся и включил приемник.
Помещение сразу наполнилось свистом и скрежетом. Геологи переглянулись.
— Связи нет? ? тревожно спросил Дауге.
— Вторые сутки нет,? тихо ответил Быков, косясь на командира.
Ермаков повернул ручку приемника ? скрежет сразу утих.
? Мы отправимся к «Хиусу»…? он поглядел на часы,? через час с лишним. Если, конечно, ничего не изменится…
Межпланетники оторопело поглядели друг на друга.
— Позвольте,? нахмурился Юрковский,? а Дымное море?
— Разве мы не пойдем в Дымное море? ? с изумлением спросил Дауге.
Командир молчал.
— Потом… ведь Михаил Антонович, как мы договорились, должен привести «Хиус» сюда. Ракетодром готов к приему… Михаил ждет только вашего приказа…
— Нет связи…? глухо сказал Ермаков.
? Подумаешь! ? Юрковский пожал плечами.? Это бывало и раньше. Подождем…
? …и тем временем исследуем Дымное море,? подхватил Дауге.? Это называется сочетать полезное с…
Ермаков покачал головой:
? Нет, мы пойдем к «Хиусу».
Он сказал это совсем мягко, и в голосе зазвучали совершенно незнакомые нотки: казалось, командир просит.
? Связь может наладиться, а может и не возобновиться. Мы не должны ждать. Мы обязаны немедленно вернуться к «Хиусу». Воды осталось меньше чем на четверо суток. С завтрашнего дня я сокращаю выдачу.
Юрковский вскочил:
? Уходить? Когда дело сделано только наполовину? Ограничиваться жалкими крохами, стоя в двух шагах от сокровищницы тайн и загадок? Нам доверили ответственнейшее дело…
Быков понял, что это ? решительный разговор. Он начинался уже не раз ? геологи давно и отчаянно настаивали на глубокой разведке Дымного моря. Упускать такие возможности! Не сделать того, что так необходимо! Сворачивать на полпути! Юрковский размахивал руками в благородном негодовании, Дауге возвышал голос. Но Ермаков либо отмалчивался, либо давал ответы настолько неопределенные, что геологи, не в силах преступить законы походной дисциплины, начинали задыхаться от злости, распираемые громовыми словами.
Правда, Быков не ожидал, что решительный разговор произойдет именно сейчас, когда они так уютно собрались провести два—три часа. Вечер испорчен окончательно… Остается одно ? смириться и слушать… И подать голос, если потребуется. А в том, что это потребуется, он был уверен: стоило только поглядеть на эти бледные, осунувшиеся лица. Каждый полон решимости, и каждый уверен в своей правоте…
Ермаков прервал Юрковского:
— Считаете ли вы достаточно полными данные о геологии окрестностей Голконды?
