Творцы миров - Никитин Юрий Александрович (бесплатные книги полный формат .TXT) 📗

Скоффин пожал плечами, Аллодис бросил со своего места:

– Прокачка на заказ – хорошее явление. Даже прекрасное… для нас разработчиков. В смысле, игродержателей. Во-первых, позволить ее могут себе только состоятельные люди, а мы можем поднять цены еще выше…

– Как? – прервал Скоффин.

– Что «как»? Не знаешь, как поднимают цены?

– Я не знаю, – огрызнулся Скоффин, – как можем поднять или опустить цены у игроков, которые другим игрокам прокачивают персов?

Аллодис посмотрел на него с великим сожалением:

– Зато я знаю сотни способов, как им затруднить это сделать. К примеру, разнести прокачку по времени. Скажем, один лэвел в неделю. Или после пятого одинакового монстра очки не идут, а чтобы сдвинулись, надо убить других монстров, пусть самых слабеньких, что бегают на другом конце карты. И сотни других способов. Может быть, ты не знаешь, что на каждого игрока ведется статистика. По ней сразу видно, кто просто тупо прокачивается, а кто играет в свое удовольствие. Вот этим прокачивальщикам можно настолько затруднить жизнь, что любому состоятельному человеку будет куда дешевле купить прокачанного перса у администрации. То есть у нас.

Кулиев спросил обеспокоенно:

– А этично ли это?

– Что? – не понял Скоффин с таким видом, словно впервые в жизни услышал слово «этика».

– Вообще заказная прокачка, – объяснил Кулиев. – Не случайно же ее делают только нелегалы, всячески шифруясь, скрывая телефоны, имена, давая только аськи или временные емэйлы.

Скоффин поморщился, сказал резким неприятным голосом:

– Это все от гребаной политкорректности. И здесь эти пидорастичные правозащитники сунули палку в колеса! Лучше бы шею. Почему-то им кажется, что все должны быть равны, обязательно равны. Потому всяких пьяных негров стараются отучить от наркотиков и засунуть в университеты, а на талантливых школьников и внимания не обращают, мол, сами пробьются!.. Это я к тому, что у нас все-таки игра, человек должен в ней чувствовать себя комфортно.

– А что такое комфортно в твоем понимании?

– Адекватно, – сказал Скоффин раздраженно. – Если баба из деревни счастлива, когда сидит в городском автобусе, то горожанин чувствует больше комфорта в такси. А уж совсем доволен, когда купит машину и сам садится за руль. Так вот почему мы в игре заставляем его продолжать тесниться в переполненном автобусе?

Николай не вытерпел, встал и подошел ближе, чтобы не пропустить ни слова. Когда Кулиев полез в карман за ответом, Николай вставил веско:

– Ну да, если сумеем затруднить нелегальную прокачку, чтобы стоила жутко дорого… и в то же время будет официальная возможность сразу купить готового… нет, сделать собственного персонажа с намного более высокими характеристиками силы, здоровья, скорости и прочих базовых показателей… гм, думаю, многие из состоятельных игроков такой возможностью воспользуются.

Кулиев морщился, словно вместо дорогих духов ему подсунули нюхать говно.

– А честно ли это?

– В каком смысле?

– Ну, все шаг за шагом, а кто-то раз-два – в дамки.

– Не все.

– Ну, абсолютное большинство.

Скоффин заметил с ехидной улыбочкой:

– Абсолютное большинство сам знаешь из кого состоит. Не надо требовать, чтобы академик ездил в том же переполненном автобусе, что и слесарь. Он наездился, когда был студентом.

– А это при чем?

– А при том!

– Нет, ты поясни мне, дремучему.

Скоффин сказал с той же раздражающей улыбочкой полного превосходства барина над простолюдином:

– Некоторые простые и понятные вещи пояснять, – это… рисковать быть обозванным фашистом, расистом, антисемитом, вообще гадом. Потому многие все делают молча. А я вот, дурак, говорю вслух. Но мне перестраиваться уже поздно. Потому скажу, что на хрен это долбаное равноправие. Нет и не может быть равноправия в обществе, где одни вкалывают без выходных, а другие пропивают то, что им оставили родители… Мы рождаемся равными, этого достаточно!

Кулиев насупился, но не слишком, он ничего себе не позволяет слишком, бросил короткие прощупывающие взгляды по сторонам, но поддержки не видно, мы помалкиваем, хотя и Скоффина вроде бы не поддержали.

Наконец Ворпед даже обронил осторожно:

– Но ведь игра должна в какой-то мере соответствовать реалиям, не так ли?

– Это к чему? – спросил Кулиев настороженно.

– В реальной жизни, – сказал Ворпед еще осторожнее, – у одних есть привилегии, у других – нет. Так и на Западе. И даже в Америке.

Кулиев произнес, как с трибуны:

– Америка нам не указ!

– Да ну, – удивился Скоффин, – ты же всегда ссылаешься на Америку! В Америке то, в Америке другое…

– Сейчас не тот случай, – возразил Кулиев. – Мы должны сделать то, чего хотят сделать в Америке, но из-за остатков пережитков прошлого еще не могут!

– Это что же, – спросил Скоффин скептически, – коммунизм строить?

Аллодис прошелся по комнате, ерошил волосы в задумчивости.

– А если, – спросил он осторожно, – увязать рост персонажа с прохождением квестов напрямую?.. Сколько бы зверей ни набил, но вся экспа не засчитывается, пока не выполнит тот или иной квест… И так для каждого лэвела. Это вообще настолько затруднит тупое качание, что если кто и возьмется доводить чужого перса до заказанного уровня, то затратит долгие месяцы. А это обойдется в такую сумму, что любая, какую поставим мы, покажется грошами.

– Остальные игроки обидятся, – предостерег Кулиев. – Они потом и кровью добывают лэвелы, а кто-то сразу явится в прекрасных доспехах и с великолепным мечом…

Скоффин сказал ядовито:

– А они не обижаются, что не могут покупать дорогие особняки и шестисотые мерседесы, в то время как другие покупают?

Кулиев смолчал, Аллодис криво усмехнулся.

– Совсем недавно обижались, – заметил он. – Теперь привыкли.

– В игре тоже привыкнут, – заверил Скоффин.

Ворпед спросил озабоченно:

– А не станут уходить на другие серверы?

– В смысле, – переспросил я, – в другие игры? Они и так уйдут, если у нас будет хоть что-то плохо: графику, геймплей, мобов или перекошенную систему. А вообще-то на других серверах – другие игры. Старого поколения. Не думаю, что кто-то уйдет. К тому же в игре всегда больше шансов «выбиться в люди», чем в реале. Массовый игрок будет! А платники будут себя прекрасно чувствовать на фоне бегающих по лесам толп с плохими мечами и в тряпочных доспехах.

– Что в свою очередь, – задумчиво сказал Ворпед, – заставит некоторых даже неимущих поскрести по сусекам и перейти в платники. Такая уж у нас натура…

– Все то хорошо, – сказал Скоффин твердо, – что заставит игроков потрясти мошной. Не забывайте, что деньги идут нам, а не на разведение страусов в зоне вечной мерзлоты.

Я слушал, слушал, пока в мозгах не начали перемешиваться доводы, хлопнул ладонью по столу.

– Слухайте авторитарное мнение жестокого диктатора. Итак, с этим решено, платникам – быть. Официально. Оправданно ли это будет или нет – покажет время.

– Оправданно, шеф! – выкрикнул Скоффин.

Я поморщился.

– Что путь верный, я уверен. Но нашедшего выход затаптывает толпа, что мчится следом. Обычно выход находят маленькие компании. Вроде нашей, а следом идут слоны.

– Умные мысли, – сказал Ворпед рассудительно, – как пешки в игре! Начинают первыми, погибают, но обеспечивают своим победу.

Мне показалось, что это уже где-то слышал, сказал раздраженно:

– Ты мне классиков не цитируй. Мы начали первыми и должны… выжить! Причем собрать весь урожай на новом континенте.

– Ограбить его первыми, – уточнил Скоффин мстительно.

Я махнул рукой:

– Это пока не проблема. У нас есть намного серьезнее. Дело в том, что… э, а что с Ворпедом?

Все оглянулись на осунувшегося главного дизайнера, тот сидит, сгорбившись, красные, как у ангорского кролика, глаза, мешки под глазами, затравленный взгляд.

Николай сказал шепотом:

– Депрессия…

– Депрессия? – изумился я. – Сейчас? Когда дела не просто идут в гору, а летят?