Тени Марса - Корепанов Алексей Яковлевич (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Но оказалось, что он все-таки готов не ко всему. То, что он услышал в напряженной тишине, заставило его вздрогнуть и резко повернуться.
— Спокойно, Эд, никто тебя не тронет, — раздался негромкий голос справа от него.
Профессиональный военный летчик и профессиональный астронавт Эдвард Маклайн никогда не страдал галлюцинациями и не видел причины, по которой вдруг ни с того ни с сего начал бы галлюцинировать. Значит, то, что находилось сейчас неподалеку от него, не было галлюцинацией.
Вернее, не «что находилось», а «кто находился».
У кромки озерца сидел на каменном полу, опустив ноги в маслянистую субстанцию, человек в пурпурном одеянии, похожем на тогу сановников Древнего Рима. Обеими руками человек упирался в колени и, развернувшись вполоборота, смотрел на астронавта. Лицо человека — или существа, похожего на человека, — было очень хорошо знакомо Эдварду Маклайну, потому что было его, Эдварда Маклайна, лицом.
Командир «Арго» был твердо уверен в том, что у него нет никаких марсианских братьев-близнецов, и потому на мгновение ощутил себя персонажем малобюджетного фильма. Но только на мгновение — для галлюцинаций не было причин, в кинофильм он тоже попасть никак не мог, — значит, перед ним действительно находился марсианин, очень способный по части мимикрии. Как тот тип из «Марсианских хроник», которые читала вслух Флоренс, принимавший облик людей. Сидевшее неподалеку существо тоже было телепатом — вряд ли оно имело возможность изучать здесь, в этих берлогах, англо-американский...
У Эдварда Маклайна был выбор: или стрелять немедленно — или чуть позже. Добрые братья-марсиане давно бы уже пришли к «консервной банке» с букетами местных цветов. В первый же день. Если они этого не сделали, значит, были не добрыми и не братьями. Хотя, возможно, просто не могли высовывать нос за пределы Сфинкса.
Командир «Арго», не опуская пистолет, отступил к стене, чтобы держать в поле зрения и черные фигуры, и этого марсианского Эдварда Маклайна. Статуи по-прежнему неподвижно стояли у самой кромки, словно и впрямь были не более чем статуями, и взявшийся невесть откуда — из озера? — марсианин тоже не шевелился.
— Ну? — сказал Эдвард Маклайн. — Будешь предъявлять мне претензии по поводу изъятия местного золотого запаса? Тогда это не ко мне — я просто выполняю свою работу. Все вопросы задавай нашему правительству. — Он говорил, чувствуя какую-то наигранность, неестественность своих слов, но не знал, какими другими словами можно заменить эти. — Где мои люди?.. Те, что прилетели сюда... Они живы?
— Спокойно, никто тебя не тронет, — повторил марсианин вместо ответа на вопросы, и губы его исправно шевелились. Он не менял позы и только слегка похлопывал себя ладонью по скрытому под древнеримской тогой колену. — Давай лучше я расскажу тебе про отца. Про то, что на самом деле произошло с ним во Вьетнаме.
Внутри у Эдварда Маклайна будто разорвался снаряд, но внешне это никак не проявилось, и кисть его руки с пистолетом продолжала совершать равномерные движения вправо и влево, не упуская ни одной из пяти целей.
— Зачем? — спросил он, и голос все-таки выдал его состояние, чуть дрогнув на этом коротком слове.
— Это была не контузия, Эд, — вновь не реагируя на вопрос, произнес двойник-близнец. — Он просто угодил в лагерь, и там его сильно били. Заставляли их стрелять друг в друга. А он попытался выстрелить во вьетконговца. Там были и русские, Эд, вместе с вьетконговцами, и они тоже его били...
Астронавт сглотнул тугой комок. Марсианин не мог извлечь такую информацию из его, Эдварда Маклайна, сознания — такой информации там просто не было. Или когда-то, давным-давно, он делал такое предположение? Отец очень мало рассказывал о той войне, почти ничего...
— Зачем ты мне это говоришь? — задал он вопрос, не очень рассчитывая на ответ.
Так и оказалось: древнеримский марсианин не слышал его — или же делал вид, что не слышит. Но цель? Какая цель?..
— А никакой, — с усмешкой сказал марсианин. — Просто демонстрирую свои возможности. Хочешь, расскажу тебе кое-что про Линду? Когда вы с ней были еще во Флориде, и ты улетал...
Эдвард Маклайн перестал водить пистолетом из стороны в сторону и взял на прицел собственное отраженное (скопированное? или все-таки кажущееся?) лицо.
— Только попробуй — и останешься без головы, — нисколько не блефуя, пообещал он.
И этот марсианский говорун услышал!
— Хорошо, оставим Линду, — сказал он и поболтал ногами в озерце, словно парил ступни в тазе с водой. — Тогда позволь несколько слов о Роберте Фише и о том, что стало с его матерью...
— При чем тут Роберт Фиш? — сдерживаясь, произнес командир «Арго». — Лучше скажи несколько слов о Флоренс Рок. Об Алексе Батлере. О Свене. Иначе я для начала отстрелю тебе яйца, — он сделал движение дулом «магнума», — если они у тебя есть, конечно. А если нет — отстрелю что-нибудь другое. Ну?!
Марсианин перестал болтать ногами, сгорбился, и лицо его скривилось в жалобной гримасе — подобных гримас Эдвард Маклайн никогда не видел в зеркале!
— Я ничего об этом не знаю, — сказал он со вздохом. — Откуда мне знать?
— А о моем отце ты откуда знаешь? А о Роберте Фише? Выудил из моей головы?
— Вон там, — марсианин кивком указал на озерцо, вновь уклоняясь от ответа, — целый город. Город есть, а никого нет. Они ушли, а я остался. Но функции свои не выполняю. Как я могу выполнять свои функции, если никого нет?
— И какие же у тебя функции?
Марсианин вполне по-человечески пожал плечами:
— Функций много. Но никто не ставит никаких задач...
— Так ты, выходит, подчиненный? — Эдвард Маклайн незаметно для себя втягивался в этот странный разговор, но пистолет по-прежнему держал наготове. — Выполняешь чужие приказы? Из рядовых, что ли?
Некто в пурпурной тоге выпрямил спину и отчеканил, глядя на астронавта:
— Я не из рядовых. Я — система.
— Система, — повторил Эдвард Маклайн, осмысливая услышанное. — То есть механизм, машина? Робот?
— Да, что-то в этом роде, — подтвердил псевдо-Маклайн. — Многофункциональная система.
«Говорящий пылесос, — с легкой оторопью подумал командир „Арго". — Человекообразный холодильник...»
Заявление двойника было необычным, было неожиданным, но, во всяком случае, не содержало в себе чего-то сверхъестественного. Вот если бы этот неординарный собеседник отрекомендовался марсианским воплощением Иисуса Христа, или лейтенантом разведроты сатанинской рати, или эманацией какого-нибудь Великого и Ужасного Бога Сидонии...
— Оставайся здесь, Эд, — сказал говорящий пылесос. — Город тебе понравится, там можно жить. Ты будешь ставить мне задачи, а я их буду выполнять. Восстановится равновесие...
— Будешь выполнять... — Эдвард Маклайн на мгновение задумался. — Хорошо, ставлю тебе задачу: выведи меня отсюда. На поверхность. И еще двух мужчин и женщину.
Его собеседник вновь состроил скорбную гримасу:
— Не могу, Эд. Это не входит в мои функции. Идем, я покажу тебе город. Увидишь, это совсем не то, что Теотиуакан или Хара-Хото. Совсем другое. Идем, не пожалеешь...
Этот оборотень-унитаз умело копался в чужих мозгах и лихо заговаривал зубы, заманивая, отвлекая... Но Эдвард Маклайн был начеку и почти сразу заметил трансформации, начавшиеся на противоположной стороне зала. Черные статуи осели, как снежные Санта Клаусы под весенним солнцем, оплыли сгоревшими свечами, стекли в озерцо — и прошла по поверхности легкая дрожь, и появился там бугорок, вытягиваясь в нечто торпедообразное, и эта невидимая торпеда помчалась через озерцо, приближаясь к астронавту.
Эдвард Маклайн, прижавшись заплечным баллоном к стене, бросил единственный короткий взгляд на двойника — лицо-отражение плавилось нагретой восковой маской, крупными каплями сползало на тогу, и тога тоже сползала, растекалась багрянцем по темному, маслянистому, — он бросил единственный короткий взгляд и сразу же трижды выстрелил по несущейся к нему торпеде... потом — по багровому пятну, тоже устремившемуся к нему... и вновь, еще дважды, — по торпеде.
