Пылающий остров (илл. В. Лукьянца) - Казанцев Александр Петрович (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Вы никогда не видели чернокожую шаманшу в тайге?
— Боже мой! Ну конечно же, никогда не видел ни чернокожих шаманок, ни русалок, ни рогатых чертей. Осмелюсь напомнить вам, молодой человек, что вы явились к ученому, а не… — Кленов не договорил.
Его внимание было отвлечено письменным столом, на котором творились чудеса. Старомодные ручки с перьями ожили и покатились по столу. Тяжелое пресс-папье нетерпеливо притопывало на месте. Чугунная лошадь вздрогнула всем телом…
Профессор вскочил. И, словно по команде, сорвались с места все железные предметы. Перочинный ножик впился в шкаф. Чернильный прибор грохнулся на пол, лошадь тихо двинулась по столу…
Матросов вскочил на ноги, встревоженный не столько всем происходящим, сколько видом старого профессора.
Широко открыв выцветшие глаза, прямой, несгибающийся, шел профессор Кленов к двери. Толкнув плечом книжный шкаф, он глухим голосом извинился и выбежал в коридор. Матросову не осталось ничего другого, как уйти.
Словно притягиваемый магнитным ураганом, влетел профессор Кленов в лабораторию Марины Садовской. Борода его развевалась, волосы торчали дыбом. Удивленная Марина обернулась.
— Я позволю себе… я осмелюсь, — кричал профессор, — потребовать объяснений! Как могли вы решиться на проведение этого опыта, не имея моего разрешения? Как удалось вам достигнуть такой величины магнитного поля?
Марина смотрела на профессора, слегка нагнув голову. Ее фигура стала угловатой, поза настороженной. Голос прозвучал жестко:
— Я покрыла сверхпроводник, Иван Алексеевич, защитным слоем из трансурановых, предохраняющим его от действия магнитного поля.
— Какой такой защитный слой! — затопал ногами Кленов. — Да как вы смели нарушить мои предписания? Разве этим путем я предлагал вам идти, осмелюсь вас спросить?
Марина на секунду остановила на профессоре удивленный взгляд, потом ее зеленоватые глаза, сделались почти злыми.
Профессор попытался взять себя в руки.
— Я вынужден со всей прямотой и решительностью поставить перед вами вопрос: отказываетесь ли вы выполнять требования вашего руководителя, существует ли для вас его научный авторитет?
— О да, профессор! Я признаю ваш авторитет, но на этот раз я избираю свой собственный путь.
— Великолепно!.. М-да! Великолепно! Какая самостоятельность научного мышления! Какое удивительное ученое предвидение! Да знаете ли вы, моя дорогая барышня, что ваши опыты — игра ребенка с порохом, путь лунатика по карнизу, возмутительнейшее легкомыслие! — Профессор быстро зажевал челюстями. — Знайте, что избранный вами без моего согласия путь неверен! Если уж вы намерены искать истину, так извольте искать ее в указанном мною направлении!
— Это ложное направление! Это тормозящий путь! Это вредный увод в сторону!
— Как-с? Позвольте, недослышал или не понял? — Кленов приложил ладонь к уху и склонил набок голову.
Марина повторила, отчеканивая слова:
— Я уважаю ваш научный авторитет, Иван Алексеевич, но то, что вы предлагаете, неправильно, вредно и бессмысленно.
— Ах так! М-да… М-да… Ах так! — закричал профессор. — Тогда — совет! Я требую немедленного созыва чрезвычайного заседания Ученого совета…
Профессор трясся от негодования. Угловато размахивая правой рукой, он направился к выходу.
В дверях к замку прилипли его старые карманные часы да так и остались висеть.
По настоянию Кленова Ученый совет был немедленно созван в кабинете директора института.
Кленов сидел а глубоком кожаном кресле, откуда торчали только его длинные ноги с острыми коленями.
Марина не садилась и нервно прохаживалась по комнате.
— Ученый совет собрался по вашей просьбе, Иван Алексеевич. Мы открываем заседание, — сказал молодой академик.
— Премного обязан вам, Николай Лаврентьевич?
— Тогда мы попросим вас, Иван Алексеевич, высказаться.
— Что же, извольте. Сочту за честь.
Профессор хотел подняться, но академик жестом удержал его. Тогда Кленов совсем скрылся за высокими кожаными стенками. Оттуда стал гулко доноситься его спокойный и жестковатый голос:
— Да позволено мне будет остановить внимание совета на следующем обстоятельстве. До сих пор я имел, по-видимому, неверное представление о том, что вправе рассчитывать на безусловное выполнение научными сотрудниками, работами коих мне поручено руководить, моих указаний, касающихся не мелочей, конечно, а основных линий, предопределяющих пути и перспективы их работ. М-да… Преисполненный сожаления, я вынужден сегодня констатировать полное пренебрежение со стороны многоуважаемой Марины Сергеевны не только к моим советам, но и к прямым и безоговорочным предписаниям…
Профессор замолчал, словно собираясь с мыслями.
— Не может ли профессор указать на конкретное нарушение его указаний? — спросил один из членов совета
— Я могу! — неожиданно заявила Марина.
Почувствовалось некоторое замешательство. Председатель вышел из положения, предоставив слово Марине Кленов обиделся, что ему не дали договорить, и, выпрямившись в кресле, всей своей фигурой демонстрировал возмущение.
— Я должна признаться перед дирекцией института, что нашла нужным уклониться от выполнения распоряжений профессора Кленова Почему-то головы членов совета одна за другой склонились над записями.
— Я искала защитный слой, могущий предохранить проводник от действия на его структуру магнитного поля, чтобы избежать мгновенного исчезновения свойства сверхпроводимости при больших магнитных полях. Профессор же хотел заставить меня искать сплав, обладающий такой фантастической структурой, которая не изменяется при больших магнитных полях. Это противоречит сути моей диссертации, поэтому я считаю путь этот неправильным! — Марина тряхнула головой.
Профессор величественно поднялся с кресла. Казалось, что он разразится сейчас невиданной громовой речью, но он сказал совсем тихо:
— Я позволю себе высказать мысль, что даже в поисках невозможного надо искать только реальные пути. При всем своем желании я не могу согласиться, что путь, избранный Мариной Сергеевной Садовской, отвечает этому условию. В своих поисках радиоактивных компонентов она неизменно должна будет остановиться и на тех, каковые отсутствуют в нашей стране.
— Извините, профессор, если я путаю факты, — сказал все тот же член совета, — но ведь именно для вас наше правительство пыталось получить у одной заграничной фирмы редчайший радиоактивный элемент?
Профессор Кленов вздрогнул и выпрямился, так что сутулость его мгновенно исчезла. Потемневшими глазами обвел он присутствующих, сказал:
— М-да!.. — и замолчал.
Потом продолжал тем же ровным голосом как ни в чем не бывало:
— Да, вы совершенно правильно изволили это заметить. Правительство по моей просьбе обратилось к концерну Вельта с предложением уступить запасы радия-дельта… И получило отказ.
Марина вскочила. Все обернулись к ней.
— Позвольте, как же так? Но ведь именно радий-дельта я хотела испробовать для защитного слоя! На это меня натолкнула одна неопубликованная статья русского физика Бакова, с которой я недавно получила возможность ознакомиться.
Кленов окаменел.
Марина казалась очень взволнованной. Рукой она смяла запись одного из членов совета, который, откинувшись в кресле, сердито смотрел на нее поверх очков.
Кленов опустил голову и сказал тихо:
— Все запасы радия-дельта находятся в руках злейшего врага человечества, главы мирового военного концерна Фредерика Вельта.
Слова профессора Кленова едва ли расслышал кто-нибудь из присутствующих: он произнес их как будто только для себя.
Несколько минут члены совета совещались.
— Итак, Иван Алексеевич, — сказал наконец молодой академик, — нам не вполне понятны причины порочности пути, избранного Мариной Сергеевной Садовской.
— Непонятны? Но ведь я уже имел честь докладывать вам. Помимо всего того, о чем говорилось, я осмелюсь обратить ваше внимание на сомнительность возможности существования слоя, способного защитить от больших магнитных полей. Ведь, как известно еще из работ большой давности, при больших магнитных полях даже ферромагнитные тела практически теряют свои привычные преимущества в отношении проникновения в них магнитных силовых линий. Магнитное поле такой значительной величины проникнет во все части пространства с одинаковой интенсивностью. И естественно, что попытки защититься от магнитного поля бессмысленны. А ведь это, чего доброго, в печать могло попасть, не приведи бог! Быть может, и похвально искать свои собственные пути, как это делает Марина Сергеевна, но я осмелюсь все же привести здесь одну английскую поговорку: «Олмоуст нэвер килд»… Да-да. «Никогда не вредно сказать „почти“…» Я позволю себе надеяться, что внес некоторую ясность в дебатируемый вопрос.
