Круглые грани земли - Долинго Борис (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
Когда очки сняли, Лис увидел, что он и все остальные находятся в ставшем уже привычном однообразном коридоре. Оба конца коридора, и ближний, и дальний, до которого было не менее ста визуальных метров, заканчивались тупиками. Во всяком случае, выглядело это именно так, но у ближнего тупика Лис видел синюю полосу на полу — зону перехода.
Метрах в тридцати от места, где они стояли, коридор пересекал второй, идущий перпендикулярно. На стенах кое-где имелись двери, помеченные цветными знаками: кругами, треугольниками, квадратами. От Сварога Лис знал, что это либо какие-то хранилища, либо переходы в иные миры. Среди прочего минимума информации, которую Сварог считал необходимой для выполнения задания, он дал код основного помещения, являвшегося конечной целью — Центра. После некоторого колебания, долго раздумывал, и, решившись, он сказал Лису, что, возможно, ему может потребоваться также вход в Арсенал.
— У меня есть огромная просьба к тебе, — сказал Сварог. — Если не будет жизненной необходимости, ну, скажем, ты поймёшь, что ты уже прорвался к Центру, не суйся в Арсенал. Если ты действительно хочешь уйти отсюда и спокойно жить в мирах Творцов.
— А что там такое? — удивился Лис.
— Там оружие и кое-какое оборудование. Если ты увидишь, что тебе не удаётся иначе дойти до Центра, что тебе не хватает оружия, то используй Арсенал, — Сварог назвал код. — Но имей в виду, если ты сможешь обойтись без этого, то моё доверие к тебе сильно возрастёт.
Безусловно, Сварог боялся. Он ничего не мог сделать сам в данной ситуации, но, обращаясь к помощи Лиса, он многим рисковал, доверяясь ему. В принципе, Лис и винить-то его не мог за такие опасения: сказывался печальный опыт общения с Инглемазом.
Метрах в десяти впереди на стене коридора располагался ряд выступов, которые можно было бы назвать рамами окон, выходивших, скорее всего, в другие помещения. Рядом с этими выступами располагались двери. Инглемаз приказал Лису двигаться вперёд к этим окнам.
Подойдя к первому из них, Лис действительно увидел за стеклом пустую комнату наподобие той, которая служила ему местом заключения. Второе окно сейчас было непрозрачно, и Лис подумал, что это вполне может быть камера, откуда вывели его. В любом случае Лис знал от Сварога, что камеры их могут быть даже расположены рядом друг с другом. Камера Лиса могла находиться либо в этом же блоке, либо в блоке подобных помещений по ту сторону пересекающего коридора. Возможно, подобным образом Инглемаз мог проверять реакцию Лиса, подозревая, что Сварог всё же снабдил своего новоявленного агента соответствующими сведениями.
Повернувшись от непрозрачного «окна», Лис вопросительно посмотрел на Инглемаза, но тот показал ему пройти чуть дальше.
В следующей комнате Лиса ждал приятный сюрприз: через стекло, или что то, что его заменяло, можно было увидеть Терпа, который понуро расхаживал взад-вперёд, насколько позволяла цепь. Терп, так же как и Лис, пока сидел в заточении, был абсолютно голый.
Видимо расчёт Инглемаза состоял не столько в том, чтобы кто-то из них не мог спрятать в одежде миниатюрное оружие, сколько в унижении пленника и подавлении его психики. Это должно было прекрасно действовать и на Творцов, ведь ясно как дважды два, что представитель культуры, привыкшей носить одежду постоянно, находясь совершенно голым среди других одетых, невольно чувствует унижение или, как минимум, дискомфорт. Логика, подсказывающая, что это не более чем предрассудок, помогает не всегда и не всем. Лис мог подтвердить такое состояние по своим собственным ощущениям. Унижение и дискомфорт, в свою очередь, безусловно, не способствуют сохранению морального духа заключённого, а, значит, играют на руку тюремщикам.
Лис усмехнулся: дёшево и сердито, как до этого не додумались земные тюремщики? Лучшая тюремная униформа — это полное отсутствие таковой, конечно там, где заключённый не загнётся раньше времени от холода.
Взгляд Терпа вскользнул прямо по Лису. Тот не мог махнуть ему рукой, но улыбнулся и кивнул, однако Терп не обратил на это никакого внимания, что подтвердило догадку Лиса о том, что стекло имеет одностороннюю прозрачность, и обитатель комнаты просто не видит того, что происходит в коридоре. В общем-то, ничего удивительного в этом не было.
В следующей комнате, куда заглянул Лис, была Монра. Она сидела на диване, поджав ноги, и смотрела в одну точку, как затравленный зверёк, что явно не шло ей. «Хотя нет», — подумал Лис, — «если она и выглядит как затравленный зверёк, то зверёк этот довольно, м-м, крупный: где-то на пуму тянет, как минимум».
Но, как бы то ни было, Монра сейчас тоже явно была подавлена не только своим пленом, но и отсутствием одежды, даже, несмотря на то, что стесняться наготы ей не приходилось. Наоборот, Лис уже не раз думал, что за прожитые столетия Монра не раз и не сто наверняка участвовала в таких “культурных мероприятиях”, где её красота была выставлена на показ и обладание многим. Но одно дело, когда по твоему обнажённому телу скользят глаза и руки мужчин или мужчин и женщин, кому как нравится, которые тебя просто желают. Совершенно иные чувства возникают в ситуациях, когда тебя, нагую и беспомощную, разглядывают тюремщики, могущие в любой момент просто лишить тебя жизни, или, что ещё страшнее, как в случаях с шаровиками, твоего тела. Очень непросто сохранять самообладание в подобной ситуации.
Лис даже подумал, что отсутствие охранников-людей можно объяснить ещё и тем, что Инглемаз держал своих пленников, точнее — пленницу, голыми. Охранник-мужчина, у которого желание на уровне физиологии и высшей нервной деятельности возникают, как правило, одновременно, не стал бы спокойно смотреть на Монру, что могло вызвать невольное сочувствие и, как следствие, невольное содействие пленнице. Кто-кто, а Монра нашла бы способ этим воспользоваться. С шаровиками такое исключалось, у них если и возникло бы желание обладать телом пленницы, то только совершенно буквальное. Хотя, стоп: ничто человеческое шаровикам не чуждо — Лис вспомнил, как попользовались телом Монры шаровики во Дворце. Но желания эти, скорее всего, возникали у шаровиков в первую очередь как инстинкты тела-носителя, и контролировались разумом в значительно большей стпени, чем у людей.
Даже сейчас, несмотря на выражение злобного отчаяния на лице подруги, и всю напряжённость ситуации, Лис не мог не залюбоваться её красотой. Эта гримаса так не шла Монре, что Лис тут же подумал про себя, что за это он выставит отдельный счёт Ингвару Яновичу. «Я тебе это тоже припомню», — подумал он.
— Ну, удовлетворён? Как видишь, они действительно целы и невредимы, — насмешливо сказал Инглемаз, подходя вплотную к Лису, и добавил, как бы угадывая его мысли: — Полностью целы, её даже никто не трогал, хотя, не скрою, мои парни там, в гараже, так пялились! Да и я, признаться, не отказался бы! Мои же верные солдаты, надо сказать, таким мало интересуются, если есть приказ.
Было ясно, что в этом случае он имеет в виду шаровиков. «А ты, видимо, не очень хорошо знаешь своих верных солдат!» — хотел сказать Лис, но передумал.
— Дай мне поговорить с Терпом и Монрой! — потребовал он, пропуская реплику Инглемаза мимо ушей. — Я хочу знать, они ли это? Может быть, ты разыгрываешь спектакль и показываешь мне шаровиков или каких-то синтетических монстров? Я хочу удостовериться!
Лис требовал это больше из принципа и для дополнительного собственного спокойствия. Вряд ли шаровики, помещённые в тела его друзей, и уж, тем более, белковые или иные копии могли бы так разыгрывать уныние и отчаяние плена. Но бережёного бог бережёт!
Инглемаз усмехнулся слишком уж добродушно:
— Хорошо, конечно, тебя не проведёшь, ты же Лис! Но, имей в виду, решение я принял, и оно окончательное! Если ты отказываешься, то я немедленно начинаю процедуру сканирования твоего мозга — и будь, что будет. Вот тогда и посмотрим, кто блефует по-настоящему! Ну, что скажешь?
Лис понял, что Инглемаз тоже решил идти ва-банк, и он не сомневался, что его игра проявит всю свойственную ему подлость и беспринципность. Допускать сканирования мозга Лис, естественно, не собирался ни в коем случае, но и показывать, что он пока удовлетворён развитием переговоров, тоже было нельзя. Лис деланно спокойно пожал плечами:
