Полночь у Колодца Душ - Чалкер Джек Лоуренс (читать книги .TXT) 📗
– "До полуночи у Колодца Душ", – процитировал Бразил. – Эта фраза – общая для тысячи пятисот шестидесяти гексов. Подумайте об этом! Очень многие из нас, естественно, находятся в родстве, и многие здешние народы представляют собой отклонения от животных видов, населяющих другие гексы. Я решил эту часть загадки, когда вышел из Ворот таким же, каким вошёл туда, и оказался в гексе, который считается "человеческим". В соседнем гексе обитают бобры с полутораметровыми хвостами – разумные, цивилизованные, в высшей степени интеллектуально развитые, но по сути своей такие же обычные маленькие бобры, каких можно встретить в Диллии. Живая природа в гексах, близких по типу к мирам, в которых расселилась наша древняя раса, по большей части родственна той, что окружала или окружает нас дома. Подобные родственные отношения распространяются на все. Эти гексы, – продолжал Бразил, – представляют собой прообраз наших родных миров, Вучжу. Здесь марковиане устроили испытательный полигон. Здесь их специалисты создали биосферы, чтобы проверить правильность своих математических построений для миров, которые собирались основать. Здесь они спроектировали экологическую систему нашей галактики, а может быть, и вообще всех галактик.
Девушка снова вздрогнула.
– Так, значит, марковиане создали все эти народы, чтобы узнать, будут ли работать спроектированные ими системы? Что-то вроде учебного класса для богов? И если всё шло более или менее благополучно, то они создавали планету, где всё было точно таким же, как здесь?
– Частично верно, – ответил Бразил. – Но эти марковиане не были материальным порождением энергии Вселенной. Иначе они действительно превратились бы в богов. Но мир построен совсем для другого. Они были усталой расой. Что вам остаётся делать, если вы все можете, все знаете и все контролируете? Некоторое время вы наслаждаетесь, ощущая себя сверхрасой, но в конце концов приходит усталость. Наступает скука, и вы перестаёте проявлять какую-либо активность, так как идти вам больше некуда, нечего открывать и не к чему стремиться.
Накатывающиеся на берег волны словно аккомпанировали его рассказу. Немного помолчав, Бразил продолжал тем же мечтательным голосом:
– И вот они поручили своим мастерам создать гексы Мира Колодца. Геке, прошедший испытания, принимался, и во Вселенной появлялась новая планета, созданная в соответствии с точными математическими расчётами. Некоторые мастера оказались особенно талантливыми, и остальные нередко использовали их идеи – вот почему возникло так много мелких совпадений. Когда все гексы прошли проверку, в Колодец через Ворота явились марковиане, причём не по принуждению, а добровольно. Они застраивали свои гексы, боролись друг с другом и делали то, на что никто другой бы не согласился: они погибали в этой борьбе.
– А затем марковиане заселили созданные ими планеты? – тяжело дыша, спросила Вучжу. – Они отказались от роли богов, чтобы испытывать боль, бороться и умирать?
– Нет, – ответил Бразил. – Они обосновались в Мире Колодца. Когда весь проект был завершён, они разрушили сделанное и начали все сначала. То, что мы видим сегодня, – это самые юные миры, самые молодые расы, последние. Марковиане здесь сражались и здесь погибали. Они победили не только материю, но и время как математическую категорию. Через много поколений гексы стали независимыми сообществами. Изменяясь, марковиане оставляли после себя детей, которые давали чистокровное потомство. Это их потомки, марковианское семя, прибывали через локальные Ворота в то место, которое мы теперь называем Зоной. В шестой день шестого месяца каждого шестого года они приходили в тот огромный Колодец, к которому теперь направляемся и мы, и, откуда бы они ни появлялись, Колодец принимал их одним махом точно в полночь. Он принимал их, сортировал и переправлял в дочерние миры их рас.
– Но ведь эти миры уже были заселены, – возразила она. – Это – эволюция…
– Они не появлялись там во плоти, – перебил её Бразил. – Переносилась их субстанция, то, что мурни называют "сущностью". В надлежащее время они надевали на себя оболочку, соответствовавшую программе Колодца. Вот почему все расы называют его Колодцем Душ.
– Значит, мы – дети марковиан, – прошептала Вучжу. – Они были семенем, из которого выросла наша раса.
– Именно так, – подтвердил он. – Они проделали это в качестве эксперимента. Но не для того, чтобы погубить свою расу, а чтобы спасти её. Вот как появилась легенда, согласно которой Старая Земля была создана за семь дней. Это вполне возможно: марковиане управляли временем, и, рассчитывая этот мир математически, формируя его и развивая в соответствии с законами природы, они сумели сделать так, чтобы миллионы лет пролетели очень быстро и люди незаметно подошли к тому моменту, когда в качестве господствующей, то есть мыслящей формы жизни смогли начать самостоятельное развитие.
– А здешние народы? Они что, все – Пришельцы и потомки Пришельцев? – спросила она.
– Вовсе не обязательно, – ответил он. – Да, Пришельцы существуют. Но, как вы понимаете, марковиане обитали в своей собственной Вселенной. Населённые некогда ими планеты все ещё окружают нас. На некоторых из них уцелел мозг; подобных планет много, коли нам было суждено натолкнуться на одну из них в нашем крошечном уголке космоса. Каждый мозг представлял собой квазиорганическое образование и являлся неотъемлемой частью планеты, которую обслуживал; его почти невозможно было выключить. Последние марковиане не сумели этого сделать, так что доступ к мозгу на ряде планет открыт. Когда настанет время, он закроется, как это происходит со всем, что остаётся без присмотра.
– Тогда, по-видимому, все ещё открыты миллионы Ворот, – предположила девушка. – Люди будут продолжать в них падать.
– Нет, – ответил Бразил. – Ворота открываются лишь тогда, когда кто-нибудь захочет, чтобы они открылись. Для этого не нужен мистический ключ, хотя тот мальчик с Далгонии, Варнетт, собирался обнаружить его с помощью математических закономерностей. В то же время это не происходит случайно. Варнетт был исключением. Ключ кроется в математике, но никто не должен знать ключ, который открывает Ворота.
– Что же это тогда за ключ? – спросила она, окончательно запутавшись.
– Через Колодец прошли тысячи астронавтов из всех секторов галактики. Многих я встречал. Так вот, все они получали на аварийной частоте сигналы бедствия, которые буквально заманивали их в Ворота, и у всех этих астронавтов было нечто общее.
– Что именно? – спросила Вучжу, увлечённая рассказом.
– Все они хотели или уже приняли решение умереть, – ответил он, и в его голосе не было и следа волнения. – Или, вернее, у них пропало желание жить. Они искали фантастические миры, надеясь, что это решит их проблемы. Прямо как марковиане.
Некоторое время они молчали. И вдруг девушка спросила:
– Откуда вы все это знаете, Натан? Здешние обитатели, дети марковиан, не пожелавшие покинуть этот мир, не знают.
– Вы это поняли, не так ли? – ответил он с восхищением. – Да, когда последний марковианин был изменён, они запечатали Колодец. У тех, кто не захотев уйти, остались лишь воспоминания, а может быть, даже сожаление о том, что произошло, поскольку они сохранили в памяти фразу "до полуночи у Колодца Душ" как символ вечности. Откуда я всё это знаю? Я – выдающийся человек, вот откуда. И Скандер такой же, и поэтому мы направляемся туда же, куда и он.
Вучжу приняла это объяснение, не заметив, что Бразил уклонился от ответа.
– Но к чему беспокоиться, если всё запечатано? – спросила она. – Ведь Скандер не может причинить никакого вреда, разве, не так?
– Глубоко под нами находится гигантский механизм. Марковианский мозг настолько могуществен, что создал и поддерживает в нормальном состоянии многие миры, в том числе и этот; мозг хранит уравнения, на которых покоится вся искусственно созданная материя и изменение которых может привести к уничтожению структуры времени, пространства и материи. Скандер хочет изменить эти уравнения. На карту поставлены не только наши жизни, но существование Вселенной.
