Последняя крепость - Никитин Юрий Александрович (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Ни шанса, мелькнуло в голове Файтера. Господи, останови это безумие, останови…
Глава 11
Самый большой город страны, подумал Файтер, не отрывая взгляда от карты Иерусалима, а численность его чуть перевалила за полмиллиона. Из которых только половина евреи, а остальные – мусульмане, христиане, копты, черкесы… Еще он знаменит самой высокой рождаемостью, ведь здесь живут ортодоксальные иудеи, а они всерьез намерены выполнить завет своего Бога и населить весь мир своим потомством, чтобы его стало «как звезд на небе, как песка в пустыне». В самом деле детей много, от их воплей звенит в ушах. Такое встречал только в негритянских районах, там тоже все еще плодятся, как крысы… хотя нет, уже начали как-то оцивилизовываться.
Сейчас в мире совершается то великое деяние, что произошло некогда во Франции, когда кардинал Ришелье запретил дуэли. Кровь лилась по самым пустячным поводам, молодые здоровые дворяне тысячами гибли по стране. Мудрый и в то же время решительный кардинал велел срыть все замки и крепости, где удельные бароны чувствовали себя в недосягаемости от королевской власти и сами творили суд и расправу в своих владениях по своему усмотрению. А тех, кто отстаивал свою независимость, к ужасу других благородных, отправлял на виселицу, как простых воров.
И вот теперь он делает то же самое уже не в масштабах Франции, а всей планеты. Срыты последние государства-крепости удельных царьков! Люди становятся просто человечеством без всяких «национальных особенностей», под этим прикрытием всегда работают сепаратисты, жаждущие тотальной власти хотя бы на небольшом клочке суши. Законы для всех едины, права едины, свободы едины, никто не ущемлен, и только временно остаются в силе некоторые запреты на переселение в другие государства, теперь уже бывшие, ибо надо научиться работать самим, а не стараться сесть на шею тем, кто работал до седьмого пота и добился благосостояния страны своим трудом.
Подошел Малькольм Герц, исхудавший за последнее время, одни тревожные глаза на вытянувшемся, как у коня, лице. Он как начальник Управления национальной безопасности США автоматически стал отвечать и за безопасность всей планеты, не в военном смысле, правда. Но вместе с Бульдингом теперь пришлось сперва входить в деловые контакты с начальниками служб безопасности других стран, а потом уже и деликатно смещать некоторых, заменяя чиновниками нового поколения, способными мыслить масштабами всего человечества.
Им предстояло одновременно с началом военной операции начать свою часть: одновременную зачистку всех иудейских общин в США, Европе, России…
С некоторыми странами пришлось договариваться не о зачистке, а о том, чтобы не начинать немедленно: будет привлечено много внимания, правозащитники поднимут крик, зато на фоне боевых действий в Израиле ликвидация местных общин пройдет незамеченной. Или почти незамеченной.
Из России ответили, что и так с трудом сдерживают население от массовых акций, а из Польши и Украины, где никогда не было пьяных погромов, а евреев казачество просто вырезало начисто, заверили, что они – европейцы и до нужного дня возьмут хасидские общины под усиленную охрану.
Проще и труднее было с Востоком, мусульмане всегда считали евреев противниками, но уж если допускали существование их общин, то права хасидов уважали и обид людям Книги не чинили. Очень долго пришлось доказывать, что на этот раз не нужно искать вину местных евреев, их вина уже в том, что они существуют, этого достаточно.
В Таиланде, Индонезии, Сингапуре местные власти обещали сами решить проблему в течение одного-двух часов, а с арабами договорились только на том, что хотя бы не будут препятствовать американским войскам решать еврейский вопрос. Его, кстати, было принято везде именовать «иудейским», проводя грань между ассимилировавшими евреями и упорствующими в своей вере, одежде и обычаях – иудеями-хасидами.
Файтер прислушался, рядом два генерала на карманных калькуляторах подсчитывали, во сколько сейчас обходится убийство на войне, сокрушались об удорожании, в прошлую войну уходило всего по сто пятьдесят тысяч долларов на человека, в позапрошлую – всего шестьдесят тысяч, а каких-нибудь двадцать лет назад можно было без всякой экономии за сорок тысяч уложить целый взвод!
– А во Вторую мировую, – вздохнул генерал, – стоимость живой силы оценивалась в пять-шесть долларов за голову! Представляете?
– Не представляю, – вздохнул второй. – Это был рай. Не понимаю, что моему деду не нравилось. Сейчас вообще такие деньги летят на ветер! Вот взгляни на Ашдод…
– Это где?
– Да вот на берегу, там Ашдодский порт. Население – сто шестьдесят пять тысяч человек, это очень крупный для Израиля город…
– Нашел, – сказал второй, он смотрел на экран калькулятора, где, как заметил дальнозоркий Файтер, появилось изображение городских кварталов, вид сверху, а по нему сеточка цифр. – Там двадцать четыре начальные школы и двадцать восемь… религиозных школ!
Второй выругался.
– Только за это стоит разбомбить! Но, конечно, бомбим потому, что порт… Там могут быть и военные корабли. Я тут прикинул, сколько крылатых ракет туда уйдет, и у меня волосы дыбом: предполагается, что будет убито около двухсот человек!.. Это получается по семьсот пятьдесят тысяч на человека! С ума сойти, мы так разорим страну. Патриоты мы или не патриоты? Я голос сорвал на всех совещаниях высшего уровня, доказывая, что, помимо порта, нужно включить в объекты бомбардировки и другие объекты, как то: жилой квартал, где располагаются рабочие и ремонтники порта, они ведь могут быстро восстановить повреждения, таким образом, удалось снизить себестоимость до четырехсот за человека… К счастью, мне удалось в конце концов переговорить с серьезными бухгалтерами, мы провели тщательную калькуляцию расходов и поняли, что нужно включить и эти самые религиозные школы, их двадцать восемь…
Первый подсказал, глядя на калькулятор:
– Жителей до восемнадцати лет – тридцать процентов, пенсионеров – четырнадцать, безработных – девять процентов… Да, рождаемость у них велика…
– Это только у иудеев, – пояснил второй генерал. – У евреев рождаемость как и у нас, людей. Я это учел, бухгалтер меня тоже понял, и после включения в список религиозных школ себестоимость упала до ста десяти тысяч долларов за голову! Это уже успех, можно смело смотреть в глаза конгрессу: не выбрасываем деньги на ветер, экономим.
Первый сказал поощрительно:
– Командирам бронетанковых войск дан приказ открывать огонь на поражение в любом подозрительном случае. Так что, надеюсь, снизим себестоимость еще на десять-двадцать тысяч. Вообще дорого обходятся только удары высокоточными бомбами и «Фастоками». А когда пойдут танки, то стоимость упадет до цены горючего, смазочных материалов и стоимости патронов.
– И плюс жалованье солдатам, – усмехнулся генерал. – Хотя, понимаю, многие из наших вояк прошли бы там, кроша все гусеницами, и бесплатно…
Они посмеивались, сличали цифры на калькуляторах, очень довольные, Файтер ощутил тошноту. Израильтяне все еще полагают, что вся эта грандиозная операция затеяна как масштабное давление. А постоянная утечка информации на всех уровнях поддерживает эту иллюзию. Даже здесь и сейчас почти все уверены, что это всего лишь широкомасштабные учения у границ Израиля…
Гартвиг с сочувствием покосился на президента, глава страны молчит, в разговоры не вступает, что значит, мыслит. Впрочем, не дело президента интересоваться мелочами, он намечает генеральный курс.
Юмекс тронул его за локоть, Гартвиг быстро обернулся, на центральном экране быстро укрупняется изображение планеты. Появилась резко очерченная береговая полоса Средиземного моря, Юмекс сказал:
– Стоп!
Изображение замерло. Юмекс взял крохотную коробочку пульта, подвигал картинку так, чтобы Израиль занимал весь экран, но по бокам видны соседи: Египет, Иордания, Ливан, Сирия…
– Давайте-ка еще раз… – проговорил он деловито. – Израиль, как известно, сравнивают с кленовым листочком на спине арабского слона. Но, увы, стряхнуть арабам этот листок не удавалось. Теперь об этом стоит только пожалеть, нам бы меньше головной боли. Итак, Израиль на севере граничит с Ливаном, на северо-востоке с Сирией, на востоке с Иорданией… это самая протяженная граница Израиля, а на юго-западе – с Египтом. Почти такая же, как и граница с Иорданией, морская граница. Средиземное море омывает берега Израиля на протяжении двухсот тридцати километров.
