Что сказали мертвецы - Дик Филип Киндред (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
— Гэм? — удивился Джонни. — Он что, еще жив? Четыре года назад он как в воду канул.
— Дедушка с ним не порывал, — сказала Кэти. — Гэм живет на Ио, разводит не то индюшек, не то уток. И ждет.
— Чего ждет?
— Встречи с моим дедушкой, — ответила Кэти. — Как тогда, четыре года назад.
Оправясь от изумления, Джонни произнес:
— За Гэма никто не отдаст голоса.
Кэти молча улыбнулась, но при этом крепко сжала его руку. Будто опять чего-то боялась, как ночью, когда звонила ему из космопорта.
3
В приемной офиса «Сен-Сир и Фэйн» Клод Сен-Сир увидел человека средних лет — довольно красивого, в элегантном костюме-тройке и при галстуке.
— Мистер Сен-Сир! — воскликнул посетитель, поднимаясь с кресла.
— Мне некогда, — буркнул Сен-Сир, торопившийся на встречу с Харви. — Запишитесь у секретаря,
Мгновением позже он узнал посетителя. Перед ним стоял Альфонс Гэм собственной персоной.
— Я получил телеграмму от Луиса Сараписа. — Гэм сунул руку в карман пиджака.
— Вынужден просить прощения, — жестко произнес Сен-Сир, — но я теперь сотрудничаю с мистером Харви. Деловые отношения с мистером Сараписом прекращены несколько недель назад.
И все же любопытство не позволило ему уйти, оставив Гэма ни с чем. Они не встречались уже четыре года, а тогда, во время последних выборов, виделись довольно часто. Сен-Сиру даже пришлось быть адвокатом Гэма на нескольких процессах, связанных с клеветой. На одном из них Гэм выступал в роли истца, на остальных — ответчика. Сен-Сир не любил этого человека.
— Телеграмма пришла позавчера, — уточнил Гэм.
— Но ведь Сарапис... — Сен-Сир осекся и протянул руку. — Дайте взглянуть.
В телеграмме Сарапис уверял Гэма в своей поддержке на предстоящих выборах. Гэм не ошибся — телеграмма была отправлена третьего дня. Чушь какая-то.
— Не могу ничего объяснить, мистер Сен-Сир, — сухо сказал Гэм. — Но это похоже на Луиса. Он хочет, чтобы я снова баллотировался. Впрочем, вы сами видите. Я совершенно не в курсе происходящего, давно отошел от политики, развожу домашнюю птицу. Если допустить, что телеграмму послал не Луис, то вы, наверное, догадываетесь, кто и зачем это сделал.
— Как мог Луис послать телеграмму? — спросил Сен-Сир.
— Возможно, написал перед смертью, а кто-нибудь из помощников отнес на почту. Может быть, вы. — Гэм пожал плечами. — Впрочем, вряд ли. Наверное, мистер Бэфут. — Он забрал телеграмму.
— Вы действительно решили выставить свою кандидатуру? — спросил Сен-Сир.
— Почему бы и нет, если этого хочет Луис?
— И готовы снова проиграть? Идете на заведомо безнадежное дело только потому, что упрямый, злопамятный старик... — Сен-Сир не договорил. Посмотрев Гэму в глаза, он посоветовал: — Лучше возвращайтесь к домашней птице. Выбросьте политику из головы. Вы — неудачник, об этом знает вся партия. Да что там партия — вся Америка.
— Как я могу связаться с мистером Бэфутом?
— Понятия не имею. — Сен-Сир направился к выходу.
— Мне нужен адвокат, — бросил Гэм вдогонку.
Сен-Сир остановился и обернулся.
— Зачем? Кто вас выдвинет на этот раз? Нет, мистер Гэм, вам не нужен адвокат. Вам нужен врач. Обратитесь к психиатру, он сумеет объяснить, почему вам снова вздумалось баллотироваться. Послушайте, — он сделал шаг к Гэму, — Луис и живой не вызвал бы вас, а уж тем более мертвый. — Сен-Сир отворил дверь.
— Подождите! — воскликнул Гэм.
Сен-Сир остановился у порога.
— На сей раз я выиграю. — Голос Гэма звучал мягко, но уверенно — в нем отсутствовал прежний трепет.
— Что ж, ни пуха, ни пера, — мрачно пожелал Сен-Сир. — И вам, и Луису.
— Выходит, он жив? — У Гэма заблестели глаза.
— Разве я это сказал?
— Он жив, я это чувствую, — задумчиво произнес Гэм. — Вот бы с ним поговорить! Я побывал в нескольких усыпальницах, но пока — безрезультатно. Ничего, буду искать. Для того-то я и прилетел с Ио, чтобы посоветоваться с ним.
Кивком простившись с посетителем, Сен-Сир удалился. «Ну и ничтожество! — подумал он. — Бездарь, кукла Сараписа. И еще в Президенты метит! — Его передернуло. — Боже упаси нас от такого лидера.
А вдруг мы все уподобимся Гэму? Чепуха, не стоит и думать об этом. Впереди трудный день, а чтобы хорошо работалось, необходимо хорошее настроение».
Сегодня ему, как поверенному Фила Харви, предстояло обратиться с деловым предложением к Кэти Шарп, в девичестве Кэти Эгмонт. Если Кэти согласится, основной пакет акций будет перераспределен таким образом, что контроль над «Вильгельминой Секьюритиз» перейдет в руки Харви. Подсчитать стоимость «Вильгельмины» было практически невозможно, но Харви предполагал расплатиться не деньгами, а реальной недвижимостью — он владел огромными земельными участками на Ганимеде, десять лет назад переданными ему по акту советским правительством в награду за техническую помощь, оказанную им России и ее колониям.
На согласие Кэти Сен-Сир не надеялся, но считал, что предложить сделку надо. Следующий шаг (при мысли о нем Сен-Сир поежился) — громкий вызов и экономическая борьба до победного конца между фирмой Харви и концерном Кэти. А концерн обречен, так как после кончины старика зашевелились профсоюзы. Происходило именно то, с чем беспощадно боролся Луис — внедрение профсоюзных организаторов в «Экимидиэн».
Сен-Сир к профсоюзам относился с симпатией — они весьма своевременно вышли на сцену. Прежде их отпугивали грязная тактика, неисчерпаемая энергия и невероятная изобретательность старика. Кэти этими качествами не обладала, а Джонни Бэфут...
Что тут может сделать недоучка? Пусть даже этот недоучка — алмазное зерно из навозной кучи посредственностей. Бэфут не распоряжается концерном, у него другие заботы. Он создает общественный имидж Кэти. Он уже начал было преуспевать, но тут подали голос профсоюзы. Кэти припомнили наркотики, тюремные сроки, мистические наклонности, и труд Джонни пошел насмарку.
Что ему удалось, так это сделать из нее образец женского обаяния. Кэти красива, выглядит нежной и невинной, чуть ли не ангелом. На этом и сыграл Джонни. Вместо того, чтобы цитировать ее перед репортерами, он наводнил прессу фотоснимками: то она с собаками, то с детьми, то на ярмарке, то в больнице, то на благотворительном вечере...
Но Кэти, как назло, запятнала и этот образ. Запятнала неожиданно для всех, заявив во всеуслышание, что она — подумать только! — общается с дедом. Дескать, это он висит в космосе в световой неделе от кратера Кеннеди и шлет сигналы. Весь мир слышит Луиса, а Луис чудесным образом слышит свою внучку.
Выйдя из лифта на крышу, где находилась площадка для вертолетов, Сен-Сир расхохотался. От газетчиков, любителей жареных фактов, не укрылся ее религиозный бзик. Кроме того, Кэти слишком много болтает — на светских раутах, в ресторанах и маленьких, но популярных барах. Даже Бэфуту не всегда удается удержать ее от болтовни. Вспомнить хотя бы тот инцидент на вечеринке, когда она разделась донага и заявила, что пришел час очищения. И приступила к ритуальной церемонии, помазав себе известные места малиновым лаком для ногтей. Пьяна, конечно, была в стельку.
«И эта женщина управляет концерном „Экимидиэн“! — подумал Сен-Сир. — Во что бы то ни стало надо ее отстранить. Ради моего и общественного блага. — Сен-Сир не сомневался в том, что общество настроено против Кэти. — Пожалуй, Джонни — единственный, кто в этом сомневается, — подумал он. — Джонни к ней неравнодушен, вот в чем причина. Интересно, как относится к этому Сара Белле?»
Сен-Сир уселся в вертолет, лязгнул дверцей и вставил ключ в замок зажигания. И тут снова полезли в голову мысли об Альфонсе Гэме. Мигом хорошего настроения как не бывало.
«Два человека ведут себя так, будто Луис Сарапис еще жив, — осознал он. — Кэти Эгмонт Шарп и Альфонс Гэм». Двое самых отъявленных неудачников.
И вот ведь странно — его, Сен-Сира, до сих пор что-то связывает с ними. Что? Неужели судьба?
