Легион призраков - Уэйс Маргарет (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Сэр Джон Дикстер, Лорд-адмирал Королевского космического флота, сидел в своем шикарном кабинете, расположенном на верхнем этаже недавно построенного здания штаб-квартиры Королевских вооруженных сил, устремив взор в одно из окон, тянувшихся от пола до потолка. Панорама захватывала дух. Великолепная, пышная, — впрочем, любые эпитеты подобного рода сгодились бы здесь в превосходной степени. Прямо напротив высился Блистательный Дворец, резиденция Его величества. Арочные стены дворца сверкали на солнце, как грани алмазов. Отражение дворца мерцало и слегка колыхалось в зыбких серебристо-синих водах озера, омывающего его подножие.
С высоты своего положения Дикстер видел весь город Минас Тарес. Был час ланча, время, когда служащие правительственных учреждений покидают свои рабочие места, ненадолго заполняя близлежащие рестораны и бары, заходя в магазины или заглядывая в центры присмотра за детьми, чтобы отдохнуть за игрой со своими отпрысками.
Искусно спланированные улицы кишели толпами, но не хаотическими, а соблюдающими определенный порядок, которого не нарушили ни дела, ни развлечения людей. Прямо под окнами кабинета Дикстера стояла группа туристов, изо всех сил глазеющих на королевский дворец. Туристов пускали в Минас Тарес под строгим надзором, небольшими группами и только в определенные места.
Королевский город, суматошную столицу, и Королевский остров, отделенные друг от друга озером, соединял монорельсовый путь длиной около десяти километров. Большинство служащих Минас Тареса жили в Королевском городе, который и для туристов являлся отправной точкой.
Дикстер внимательно присматривался к туристам — насколько это позволяла высота двадцати этажей. Дикстеру показалось, что какой-то подозрительный субъект намеревается, похоже, незаметно отделиться от группы и улизнуть в боковую улочку…
Чуть ли не прижавшись носом к оконному стеклу, адмирал осмысливал, что ему делать, волновался и быстро озирался кругом, надеясь, что Беннетт не видит его.
Джоном Дикстером постепенно завладевала навязчивая идея, и он сам сознавал это.
— Однако к тому есть все основания, — пробормотал он, как бы оправдывая самого себя.
Мог ли он, Джон Дикстер, забыть революцию — время, когда он не придавал большого значения таким неважным на первый взгляд деталям, и его мир рухнул в пламени, бушевавшем вокруг. Чуть больше двадцати лет прошло с тех пор. Но ничего не стерлось из памяти Джона Дикстера.
Когда три года назад королем стал Дайен Старфайер Первый, ему посоветовали превратить Королевский остров в зону безопасности, доступ куда имели бы лишь самые необходимые здесь работники. Джон Дикстер, видевший двадцать лет назад Блистательный Дворец в огне и крови, был склонен поддержать эту идею. Но Дайен категорически отказался от такой меры предосторожности. Он не хотел быть в изоляции от своего народа, не желал становиться богоподобной фигурой, вознесенной на недосягаемую высоту и обращающейся к своим подданным с телеэкранов.
Его величество любил путешествовать и постоянно находился в разъездах. Повсюду, где бы он ни появлялся, сразу же собирались огромные толпы желающих увидеть его, и король был доступен людям, как только может быть доступен монарх в окружении вооруженной стражи и обремененный необходимостью придерживаться строгого регламента, расписанного с точностью чуть ли не до секунды. На частых публичных выступлениях, устраиваемых там, куда выезжал король, он лично принимал от приглашенных жалобы и петиции.
Эти встречи были адским испытанием для Королевской гвардии, ответственной за жизнь Его величества, несмотря на то что всех получивших доступ к королю подвергали самой тщательной проверке. Обычно это делала сама администрация тех мест, куда король намеревался отправиться с визитом, — их обыскивали, чуть ли не выворачивая наизнанку.
— Я уповаю на милосердие Господа, — сказал Дайен Дикстеру, когда адмирал осмелился выразить Его величеству формальный протест.
При этих словах король улыбнулся, и Дикстер не мог бы с полной уверенностью сказать, что Его величество не иронизирует. Адмирал же оставался серьезен.
— Прошу прощения, сир, — возразил он, понизив голос, — но я знал другого короля, не раз повторявшего то же самое.
Дайен положил свою руку на руку своего старого Друга.
— Господь Бог хранит меня, сэр.
Позднее, в разговоре о безопасности короля с Като, капитаном Королевской гвардии, Дикстер заметил, что так-то оно так, но хотелось бы знать, кто хранит Господа Бога.
— Дерек Саган, — пожал плечами Като.
Обо всем этом вскоре узнали в казармах, и ответ Като Дикстеру заслужил высокую оценку у Королевских стражников, особенно у тех из них, кому в свое время довелось служить под началом покойного Командующего. Сам Дикстер улыбался, вспоминая остроту капитана, однако не сомневался, что капитан вовсе не шутил.
— Я не хочу, чтобы меня видели живущим в страхе, — заявил Его величество при своем вступлении на престол. — В мои намерения входит внушить всем ощущение спокойствия и надежности. Если люди увидят, что я и моя семья чувствуем себя уверенно и ничего не боимся, то и сами они будут чувствовать себя в безопасности и ничего не будут бояться. Надо, чтобы все видели меня контролирующим настоящее и уверенным в будущем.
И такая позиция оправдала себя. Дайен взял бразды правления в свои руки и держал их надежно. Он установил конституционную монархию, учредил парламент. И все же борьба не прекращалась ни на один день. Каждый день приносил с собой какой-нибудь новый кризис. Казалось, король вот-вот утратит свою власть и будет выбит из седла, а уж позади него найдется немало всадников, готовых растоптать упавшего наземь предводителя.
— И такая жизнь нравится ему, — повторял самому себе Дикстер.
Но шло время, и адмирал проникался все возрастающим уважением к юному королю, изумленный той зрелой мудростью, которая отличала дела и мысли Его величества. Дайен знал, когда лучше столкнуть между собой ссорящиеся группировки, а когда — держать их в изоляции друг от друга. Он безошибочно определял, когда и с кем лучше заговорить, а когда — хранить молчание, когда и кому угрожать, а когда — кого-то ублажать и задабривать. Его политическое чутье никогда не обманывало его, а политические расчеты — никогда не тяготили. На него проблемы действовали, как биостимуляторы. После изнурительных заседаний он казался свежим и бодрым, в то время как другие участники выглядели измученными и обессиленными.
Тем временем гид там, внизу, рассказывал туристам о расположении королевских покоев, монотонной скороговоркой перечисляя роскошные предметы из королевской коллекции фарфора, королевского серебра, посуды и постельного белья, королевские драгоценности, предметы одежды, обуви и так далее и тому подобное. Туристы, ошарашенные этим потоком статистических данных, задирали головы, разглядывая с благоговейным трепетом окна дворца, сверкавшие на солнце где-то в казавшейся недосягаемой вышине.
Дикстер в печальной задумчивости смотрел туда же, куда и туристы. Там, за теми окнами, Дайен был так далек от телекамер и микрофонов. Там заканчивалось действие этого «лекарства» и наступала реакция. Да, в своем доме, где он один на один противостоял судьбе, бросившей ему вызов, совсем еще молодой человек, сумевший примирить враждующие между собой галактики, не мог провести и пятнадцати минут в мире и согласии с собственной женой.
Дверь бесшумно открылась, и в кабинете Дикстера возник адъютант адмирала Беннетт, принявшийся ненавязчиво наводить порядок.
— Прекрасный вид, милорд, — заметил Беннетт, проследив за взглядом Дикстера.
— Да? — прищурился Дикстер, не отрывая глаз от объекта своего наблюдения. — Да, конечно. — Он грустно улыбнулся. — Ни за что не угадаете, Беннетт, куда я смотрю.
— Разумеется, нет, милорд, — согласился Беннетт, давая понять своему шефу, что и не станет пытаться угадывать, потому как готов к любой неожиданности и ничему не удивится.
