Прайд Саблезуба - Щепетов Сергей (библиотека книг .TXT) 📗
– Так сказали мы – главные люди племени лоуринов. Если оспорить это решение, то люди иных племен начнут сомневаться в словах своих главных людей.
– Да, это я понимаю. Но ведь вы как бы… Как бы приняли не окончательное решение, как бы оставили возможность для сомнений, но все почему-то охотно согласились.
– Ты сам дал нам такую возможность, Семхон, – усмехнулся вождь. – Совсем немного дней назад от нас потребовали бы более веских доказательств.
– Опять я что-то натворил?! Объясни, а?
– Ты показывал мужчинам и женщинам иных племен «магию глиняного котла», «магию танца», «магию соития», или «секс», как ты ее называешь. Было такое? Носительницей этих «магий» является женщина из рода Тигра по имени Сухая Ветка. Она теперь свободна, и многие мужчины захотели видеть ее среди женщин своего рода. Мнения женщин, конечно, никто не спрашивает, но, кажется, и они не против, поскольку Ветка худа, уродлива и не составит им конкуренцию. Вожди не могут не слышать голос своих людей, а люди хотят иметь в племени эту колдунью. Но она одна, а племен пять. Хороший повод расчесать старые раны. Если раскол неизбежен, нам надо решить, поддержать ли бартошей с минтогами или сохранить союз с тарбеями. Мир должен быть восстановлен как можно скорее, а для этого нужна быстрая и безусловная победа. Воины тарбеев, конечно, хороши в рукопашной, но их сейчас осталось мало, а у бартошей в одном только роду Лисы лучников больше, чем во всем племени лоуринов…
Семен слушал долго и внимательно. Он начал даже втягиваться в моделирование расклада сил и возможностей – кто с кем против кого может объединиться и что из этого получится. В конце концов он опомнился, но прервать вождя не решился. Ему оставалось лишь ждать и выразительно смотреть в глаза то одному, то другому собеседнику. Кажется, оратор почувствовал его состояние и закруглился:
– …Соберется Совет, и слова на нем будут звучать уже другие. Теперь ты понял, Семхон?
– То есть получается, что… Что опять все из-за меня, да?
– Не вини себя, Семхон, – прошептал шаман. – Не вини. Виновна ли стрела, пронзающая чью-то грудь? Виновна ли палица, разбивающая череп? Любое действие, любое изменение в жизни влечет множество последствий – кто может знать о них заранее? Ты приносишь новое, и от него расходятся круги – как над камнем, упавшим в воду. Они не могут не расходиться.
– Бр-р! – сказал Семен. – И еще раз: бр-р! Давайте все сначала. Я понимаю, что член рода может сказать «мое» лишь об оружии и одежде, да и то пока она на нем надета. Женщины, как и жилища, принадлежат всем членам рода, но… Ладно, пусть я плохой и ненормальный, но я много раз говорил всем, что хочу иметь дело только с Сухой Веткой. На других женщин я не претендую, но и сородичи не претендуют на нее, тем более что она считается некрасивой. И вдруг… Ну кто, почему решил, что я от нее отказываюсь, а? С какой стати?!
– Но ты действительно отказался от нее, – пожал плечами вождь и легонько ткнул себя пальцем в лоб.
Семен машинально повторил его движение и ощутил мягкость уже порядком засаленного меха налобной повязки, обозначающей принадлежность к роду Тигра.
Таких ритуальных обручей-повязок у него было два, но носить их оба сразу неудобно, и он решил ходить в «тигриной» пока живет в поселке этого рода.
– Ну и что? – удивился он. – Что-то неправильно?
– Все правильно. Только Сухая Ветка тоже из рода Тигра.
– Ап… – сказал Семен и замолчал в полном смятении. Ему захотелось сильно стукнуть себя кулаком по голове. Или начать биться этой своей тупой головой обо что-нибудь твердое.
«Господи, да ведь все так просто! Просто, страшно и безнадежно! Наука бывшей моей современности не знает ни одного народа, ни одного самого примитивного племени, в котором не было бы строжайшего запрета на инцест, запрета близкородственных половых связей! Абсурд, бред, фантасмагория, но, став членом рода Тигра, я оказался в кровном родстве со своей женщиной! Да за связь с ней меня убить мало! Уф-ф-ф… Сколько и в литературе, и в мифах сюжетов на эту тему! Хочется вскочить и заорать: „Ребята, да я вообще не местный! Я из другого мира!!“ Ну и что? Был из другого, а стал из этого. Ладно, я готов играть в эти ваши игры с анимизмом и тотемами, но… Ну, не всерьез же!.. Не всерьез?! Нет, очень даже всерьез…»
– Мне кажется, что я погорячился, принимая эту повязку. Да и вы, наверное, тоже были не правы, вручая ее мне. Все-таки с этим воплощением как-то все не очень… Все-таки не может быть человек и Волком, и Тигром одновременно – излишество это. Может быть, стоит еще раз разобраться с тем случаем, а? Расспросить людей, прикинуть время, расстояние, выяснить в точности, кто что видел и когда. Следов-то, конечно, давно никаких не осталось, но… Но есть всякие способы… К примеру, трое видели один и тот же след и говорят, что это был след тигра. Можно их вызвать по одному – так, чтобы другие не слышали, и каждого расспросить, что именно он видел, какого размера, какие там были вмятины и так далее. А потом сравнить эти рассказы. Может быть, они решили, что это след саблезуба не потому, что рассмотрели его, а потому, что были заранее уверены, что это именно он и есть? Понимаете, о чем я?
– Что ж тут понимать-то, Семхон? Странный ты человек… – покачал головой шаман. – Неужели ты не заметил, что такое разбирательство и было предложено вождям и старейшинам? Неужели ты не заметил, что они НЕ ЗАХОТЕЛИ этим заниматься?
– Ну… Заметил, конечно. Но можно же что-то сделать! Вот я возьму и откажусь: упрусь, так сказать, рогом! Не превращался я в тигра, и все! Ошибочка вышла! Мало ли кто что видел и что говорит – не было никакого саблезуба! Головастик сам пришел в поселок! И, кроме того…
Хоть и слабенький, но какой-то «ментальный» контакт с собеседниками у Семена все-таки был. Его хватало для того, чтобы понять или почувствовать, что говорит он не то или не так – в общем, несет чушь. Он замолчал и, как оказалось, поступил правильно.
– Давай все сначала, Семхон, – устало вздохнул вождь. – Допустим, в Тигра ты не воплощался – почудилось нам. Значит, обряд перерождения Головастика не состоялся. Соответственно, парень должен быть все-таки казнен, но на этом Совет, наверное, настаивать не будет. Каждый из вождей заинтересован в том, чтобы парень стал членом одного из родов его племени. Значит, начнется распря: «Чьего именно?» В любом случае все это будет означать, что лоурины утратили дар и должны покинуть поселок у пещеры.
– Неужели это так ужасно? Ведь на служении людей это не скажется – не одни, так другие, какая, в конце концов, разница?
– Нижнему миру, конечно, все равно, кто будет заполнять его пустоту, а людям? Давай, ты выйдешь и скажешь лучшим охотникам, лучшим воинам пяти племен, что лоурины отныне утратили дар. Потом, конечно, объяснишь, если будет кому, что на самом-то деле не утратили, но так получилось из-за того, что ты хочешь жить именно вот с этой женщиной… Продолжать?
– Я сам попробую, – уныло сказал Семен, – а ты поправишь, если что не так. Все привыкли к сложившейся ситуации: одни ее менять не хотят, другие хотят, но не могут. Для последних такая возможность как бы теперь появилась. Был бы здесь Художник, он, наверное, сказал бы, что это сопротивляются силы тьмы и хаоса, вползая в души людей. Наверное, дьявол сидит и во мне, но… Я все понимаю! И все равно готов сражаться за эту женщину! Или вообще уйти из племени…
– В тебе говорит воин, – поморщился старик. – А Смотрящего На Облака я не слышу. С кем ты собираешься сражаться? Против кого и чего? И куда пойдешь? Думай, Семхон, думай…
– Как же я могу думать, если мне даже зацепиться мозгами не за что?! Думать – это значит перебирать, выбирать какие-то варианты действий, а я вообще не вижу никаких вариантов! Вы что, тоже считаете, что, приняв повязку Тигра, я утратил право на эту женщину?
Вождь и шаман переглянулись. Первый слегка пожал плечами, второй опустил глаза и довольно долго молчал. Потом сказал:
– Дело тут тонкое, Семхон… С одной стороны, утратил безусловно – тут и говорить не о чем. Но с другой стороны… Человек действительно не может быть сразу и Волком, и Тигром. Если же он таковым все-таки является… Это значит, что на самом деле он ни тот ни другой, а то первоначальное неразделенное существо. Вот только какое? Как глубоко во времена творения уходит твоя сущность? Может быть, тогда и иные животные еще не были отделены друг от друга? Ведь ты, кажется, можешь говорить со всеми. Мы помним твой рассказ о большерогом олене, бизоне, мамонте… Ты не пробовал воплотиться в оленя или в овцебыка?
