Проводник Отсюда (Сборник) - Лукьяненко Сергей Васильевич (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗

– Я же все равно не дамся…

Тимур ухитрился отбросить от себя тварь. Она оказалась достаточно легкой, гораздо легче, чем на вид.

– Слушай, дай пройти… – Тимур рассмеялся. Кислородное безумие огненной многоцветной метелью билось в мозгу. – Я бы тебе не мешал, честно. Просто там очень важный груз.

Тварь снова метнулась в атаку. Опрокинутый, придавленный шелестящим гладеньким тельцем, Тимур все сильнее и сильнее вспарывал хитиновую броню чудовища. Из разреза редкими толчками выхлестывала липкая слизь.

Что-то заставило его вновь надеть респиратор. Может быть, остатки вложенных в подсознание правил. Может быть, чувство долга, которое иногда бывает сильнее всех правил и инстинктов. Тимур долго рассматривал располосованную его ударами тварь. Она казалась теперь такой жалкой и слабой…

На скале больше никого не оставалось. Только он. И ракета. Тимур подполз к холодному стальному цилиндру; морщась от пронизывающей тело боли, отвернул зажимы на грузовом отсеке. Блеснули длинные ряды разъемов. Шестой в третьем ряду… Тимур вытянул из ранца гибкий матово-черный шнур, приладил переходник. Нажал кнопку на ранце – единственную кнопку, которая там была. За последние сутки он так свыкся с ранцем, что воспринимал его как часть собственного тела. Он действительно был портативным – почти плоский, охватывающий спину, но тяжелый, как будто сработанный из свинца. Интересно, почему на ракете не установили именно такой записывающий блок?

Ровный гул ветра засасывал его все глубже и глубже. Тимур чувствовал, как проваливается в темную бездну. И возврата оттуда нет…

Он снял с пояса рацию, поднес к губам. И посмотрел на индикатор ранца. Глазок светился зеленым.

– База… база…

– Слышим вас. Кто на связи?

– Все хорошо. Прилетайте…

– Кто на связи? Куда прилетать?

Тимур надавил клавишу на передатчике. Услышал ровный писк радиомаяка. И опустил голову на камень. Возле лица растекалась багровая лужица.

У аранских тварей кровь голубая. Значит, это его кровь.

– Все в порядке. Я же знаю – это очень важный груз… – прошептал он. Попытался достать из кармана фотографию – смуглая девушка с серьезным лицом возле рассыпающегося тысячами струй фонтана. И потерял сознание.

Темная бездна сомкнулась вокруг.

Деревья были зелеными, а небо – голубым. Он был на Земле. Тимур стоял у окна, за которым никогда не бушевал отравленный ветер, за которым никогда не росли и не вырастут багровые джунгли.

– Знаете, я даже рад, что та зеленая пакость так меня отделала. Иначе я еще очень долго не попал бы на Землю.

– Мы пригласили бы вас в любом случае, – быстро возразил его собеседник. – Чтобы все вам объяснить.

Тимур невольно улыбнулся, взглянув на врача. Произнес:

– Пригласили бы? Возможно. Только у нас, на Аране, очень много работы. Боюсь, я не нашел бы времени… Только не думайте, что я на кого-то в обиде. Рисковать – моя работа. Мы пошли бы в любом случае, и вовсе не стоило нас обманывать.

– Обманывать?

Тимур молча смотрел на играющего среди деревьев мальчишку. Он очень был похож на того, чью фотографию взял перед выходом в джунгли Лейстер…

– В дисколете, когда меня везли на космодром, – неохотно объяснил он, – я пришел в сознание. И услышал слова какого-то офицера.

– Какие слова?

– «Так рисковать из-за старой метеоракеты».

Тимур усмехнулся. Продолжил:

– Я не в обиде. Но зачем этот обман?

Врач опустил голову. Негромко сказал:

– Вот оно что… Пойдемте.

Пожав плечами, Тимур шагнул за врачом. Сегодня ему впервые разрешили встать с постели, и прогуляться, конечно, стоило.

– Да, дело действительно не в ракете, – неожиданно сказал врач. – Дело в той штуке, которую вы тащили за спиной.

– Ранец с записывающей аппаратурой?

– Да. Он работал все время, пока вы шли к цели.

– И что же записывал? Мой путь через джунгли? Или вид с двухсотметровой отвесной скалы?

– Вашу победу.

– Кажется, я понимаю. – Тимур остановился посреди белого больничного коридора. – Стремление дойти, жажда победы…

– Именно. Страшнее всего, когда человек утрачивает волю к борьбе. Этого не вылечишь никакими лекарствами. Тут требуется донор. Человек, умеющий бороться за свою жизнь, никогда не теряющий веры в победу.

– А… это так часто бывает нужно?

– Очень часто. Для тех, кто годами прикован к постели. Для тех, кого мы еще долго не сможем вылечить. Для тех, у кого в катастрофе погибли все близкие люди. Для глупых девчонок, которых первый раз в жизни по-настоящему обманули.

Но Тимур уже не слушал его. Он смотрел сквозь прозрачную дверь палаты, и руки его оправляли чересчур свободный больничный костюм. Потом он раскрыл дверь и шагнул внутрь.

Девушка, лежащая на кровати, внимательно рассматривала его.

– Привет, – сказал Тимур.

– Привет.

– Ничего, что я зашел?

– Ничего.

Они замолчали. Потом девушка улыбнулась.

– Странно, я тебя никогда не видела, а словно бы знаю.

– Это бывает.

– Бывает… Ты шел в сад?

– Нет. Мне надо найти здесь друга. Ему очень сильно досталось… на одной неприятной планете. К тому же он думает, что его обманули, и совсем не хочет поправляться. Мне надо побыстрей его найти.

Девушка едва заметно кивнула головой:

– Я понимаю. Скажи ему, чтобы не вешал носа. И не думал, что если борешься в одиночку, то борешься только за себя. У каждого за спиной тысячи людей, даже если он их совсем не знает.

Тимур вздрогнул.

– Я обязательно передам ему… то, что ты сказала. Он поймет.

– Тогда иди, тебя ждут.

Когда он уже был у двери, девушка спросила:

– Ты зайдешь еще? Потом…

И Тимур кивнул:

– Конечно.

Временная суета

Если честно – то все мы начинали именно с этого. Продолжали, дописывали (в уме или на бумаге) свои любимые книги, воскрешали погибших героев и окончательно разбирались со злом. Порой спорили с авторами – очень-очень тихо.

А как же иначе – литература не футбол, на чужом поле не поиграешь.

Где-то в глубинах письменных столов, в компьютерных архивах, просто в уголке сознания у каждого писателя, наверное, спят вещи, которые не будут изданы. Потому что писались они для себя как дань уважения авторам, любимым с детства. Нет в этом большой беды для читателей – подражание не может стать лучше оригинала. И всем нам хочется быть не «последователями Стругацких» или «русскими Гаррисонами и Хайнлайнами», а самими собой.

Но как здорово, что дана была эта возможность – пройтись по НИИЧАВО, увидеть Золотой Шар, побывать в Арканаре! Андрей Чертков, придумавший и осуществивший эту идею, Борис Стругацкий, разрешивший воплотить ее в жизнь, подарили нам удивительное право – говорить за чужих героев. Хотя какие они чужие – Быков, Румата, Привалов… Они давным-давно с нами, без них мы были бы совсем другими. И всегда хотелось встретиться с ними еще раз.

Я выбрал продолжение «Понедельника» даже не потому, что он наиболее любим, есть и другие книги братьев Стругацких, которые дороги мне ничуть не менее. Просто для меня это была наиболее сложная тема. Писать «продолжение» книги, наполненной духом шестидесятых годов, светом и смехом давно ушедших надежд. Рискнуть. Но это – уже совсем другая история.