Парк юрского периода - Крайтон Майкл (чтение книг .TXT) 📗
Хищники забирали детей – они всегда предпочитали детей – и не оставляли никаких свидетельств. Поэтому-то Малдун и думал, что детских останков им с Дженнаро не найти.
Но в машине его ждал сюрприз.
– Провалиться мне на этом месте! – воскликнул он. Малдун пытался понять, что же произошло. Лобовое стекло электромобиля было разбито, но осколков валялось немного. Он заметил, что какие-то осколки валяются на дороге. Значит, стекло было разбито там, а затем тиранозавр подхватил машину и швырнул ее сюда. Но машина ужасно покорежена… Малдун посветил внутрь фонарем.
– Пусто? – напряженно спросил Дженнаро.
– Не совсем, – откликнулся Малдун.
Фонарь выхватил из темноты сломанную рацию, а на полу Малдун заметил кое-что еще: округлый черный предмет. Передние двери были покорежены и не открывались, но Малдун залез в машину через заднюю дверь и, перебравшись на переднее сиденье, подобрал с пола загадочный черный предмет.
– Это часы! – воскликнул он, посветив себе фонарем.
Дешевые наручные часы с черным пластиковым ремешком. Циферблат был разбит. Малдун подумал, что, наверное, это часы мальчика, хотя с уверенностью сказать не мог. Однако мальчику такие часы вполне подошли бы.
– Что это? Часы? – спросил Дженнаро.
– Да. А это рация, но она сломана.
– Это что, важно?
– Да. И вот тут есть еще кое-что…
Малдун принюхался. В машине чувствовался какой-то кислый запах. Малдун осветил салон фонарем и увидел на боковой двери рвоту. Он дотронулся до нее пальцем: рвота была еще свежей.
– Один из ребятишек, возможно, жив, – сказал Малдун.
Дженнаро удивленно посмотрел на него:
– Почему вы так думаете?
– Часы, – ответил Малдун. – Они служат доказательством.
Он протянул часы Дженнаро, тот взял их и, светя себе фонариком, принялся вертеть их в руках.
– Стекло разбито, – заметил Дженнаро.
– Вот именно, – сказал Малдун. – А ремешок цел.
– Ну и что?
– А то, что мальчик их снял.
– Мало ли когда это могло случиться?! – пожал плечами Дженнаро. – Это могло быть еще до нападения тиранозавра.
– Нет, – покачал головой Малдун. – Стекло в таких часах очень прочное. Оно может разбиться только от ужасного удара. Так что это произошло во время нападения Т-рекса.
– Значит, мальчик сам снял часы…
– Да, вдумайтесь в это хорошенько, – сказал Малдун. – Когда на вас нападает тиранозавр, вы разве будете тратить время на то, чтобы снять часы?
– Может быть, часы были сорваны?
– Практически невозможно сорвать часы с запястья, не оторвав саму руку. А тут тем более ремешок совершенно цел. Нет, – покачал головой Малдун, – мальчик снял их добровольно. Он посмотрел на часы, увидел, что циферблат разбит, и снял их. Причем у него было время, чтобы это сделать!
– Но когда?
– Это могло случиться только после того, как тиранозавр ушел, – заявил Малдун. – Значит, после нападения мальчик находился в машине. Рация тоже вышла из строя, так что он ее тоже бросил. Тим – умный паренек, он сообразил, что от этих предметов теперь нет никакого проку.
– Если он такой сообразительный, – задумчиво протянул Дженнаро, – то куда он теперь направился? Я бы на его месте сидел в машине и ждал бы, когда за мной приедут.
– Да, – кивнул Малдун. – Но, наверное, он не мог тут остаться.
Либо тиранозавр вернулся. Либо явилось еще какое-нибудь животное. В общем, что-то заставило его уйти.
– Но куда он направился? – спросил Дженнаро.
– Попробуем это определить, – сказал Малдун и пошел вперед по главной дороге.
Дженнаро внимательно смотрел на Малдуна, который шарил по земле своим фонарем. Лицо Малдуна было буквально в нескольких сантиметрах от грязи, он вел интенсивные поиски. Малдун действительно верил, что ему удалось напасть на след и что по крайней мере один ребенок жив. Дженнаро наблюдал за этим с бесстрастным видом. Его так потрясло, что они нашли откушенную ногу, что он преисполнился мрачной решимости закрыть Парк и уничтожить его. Что бы теперь ни говорил Малдун, Дженнаро все равно обвинял его в необоснованном энтузиазме и излишнем оптимизме, а также…
– Видите эти отпечатки? – спросил Малдун, не отрывая взгляда от земли.
– Какие отпечатки? – переспросил Дженнаро.
– Следы… вот они, идут прямо на нас от дороги… Это следы взрослого человека. Ботинки на резиновой подошве. Обратите внимание на характерный рифленый рисунок…
Дженнаро видел перед собой только грязь. Когда фонарь выхватывал из темноты лужи, в них начинали плясать отблески света.
– Посмотрите, – продолжал Малдун, – большие следы подходят сюда и здесь к ним присоединяются другие. Маленькие и средние… они кружат тут, пересекаются… похоже, их обладатели стояли здесь и разговаривали… А потом кинулись наутек… – Малдун махнул рукой. – Туда, в Парк.
Дженнаро покачал головой:
– Да вы можете увидеть в этой грязи все, что вам заблагорассудится!
Малдун поднялся и отступил на несколько шагов назад. Потом посмотрел на землю и вздохнул:
– Говорите все, что хотите, а я держу пари, что кто-то из детей жив. А мажет быть, даже и двое. Может, и взрослому человеку удалось уцелеть… если, конечно, это не следы Реджиса. Придется обыскивать Парк.
– Сегодня ночью? – ахнул Дженнаро. Но Малдун его уже не слушал.
Он отошел в сторону, к насыпи, возле которой проходила дренажная труба.
И опять присел на корточки.
~ В какой одежде была девочка?
– Господи! – поморщился Дженнаро. – Ну откуда я знаю?
Малдун медленно подошел к обочине дороги. И вдруг они услышали какие-то хрипы. Эти звуки явно издавало животное.
– Послушайте… – в панике пробормотал Дженнаро. – Я думаю, нам лучше…
– Тес, – сказал Малдун. И замер, прислушиваясь.
– Да это просто ветер, – прошептал Дженнаро. Но затем они снова услышали хрипы, теперь они звучали весьма отчетливо. Ветер тут был ни при чем. Хрипы доносились из зарослей, которые темнели впереди, на обочине дороги. На животное это тоже было непохоже, однако Малдун все равно насторожился. Он помахал фонарем и громко крикнул, но звуки не изменились. Малдун отвел в сторону пальмовые ветки.
– Что это? – спросил Дженнаро.
– Это Малкольм, – ответил Малдун.
Ян Малкольм лежал на спине, кожа у него была бледно-серого цвета, рот широко открыт. Дыхание вырывалось изо рта с жуткими хрипами. Малдун протянул Дженнаро фонарь и наклонился, осматривая пострадавшего.
– Никаких повреждений не видно, – пробормотал он. – Голова цела, грудь, руки…
Дженнаро посветил фонарем на ноги Малкольма.
– Он наложил себе жгут.
Малкольм обвязал себе ремнем правое бедро. Дженнаро повел фонарем, освещая всю ногу. Правая щиколотка была вывернута, брюки прилипли к ноге и намокли от крови. Малдун слегка дотронулся до щиколотки, и Малкольм тут же застонал.
Малдун отступил назад, раздумывая, что делать дальше. Вполне вероятно, это не единственная рана. Вдруг у Малкольма перелом позвоночника? Тогда он умрет, если его попытаться куда-нибудь перенести. Но если его оставить здесь, он умрет от болевого шока. Он не истек кровью только потому, что у него хватило присутствия духа наложить себе жгут. Вполне возможно, он обречен. А тогда – все одно, тогда его можно переносить.
Дженнаро помог Малдуну поднять Малкольма, и они неуклюже понесли его на плечах. Малкольм застонал и судорожно, с присвистом, задышал.
– Лекси… – пробормотал он. – Лекси… пошла… Лекси…
– Кто такая Лекси? – спросил Малдун.
– Малышка, – сказал Дженнаро.
Они отнесли Малкольма к «джипу» и положили на заднее сиденье.
Дженнаро затянул потуже жгут на ноге раненого. Малкольм снова застонал. Малдун закатал штанину Малкольма и увидел клочья мяса, торчащие наружу обломки тускло-белой кости.
– Нужно отвезти его на контрольный пост, – сказал Малдун.
– Вы хотите уехать без детей? – удивился Дженнаро.
– Если они пошли в Парк, то ищи их свищи, здесь двадцать квадратных миль, – сказал Малдун, качая головой. – Единственный способ их обнаружить – это положиться на датчики движения. Если дети живы и бродят где-то здесь, датчики их засекут, и мы поедем прямо на место, чтобы забрать бедняг. А если сейчас же не отвезти доктора Малкольма на базу, он умрет.
