Китайские палочки времени - Алфимов Александр (полная версия книги .txt) 📗
Вернул я и все остальные важные вещи – по крайней мере, те из них, про которые вспомнил.
После этого я объяснил аборигенам, что, выходя на поверхность, они и близко не должны подходить к человеческому жилью. Пообещав, что если они будут выполнять мои заветы, то никогда не увидят ни Белого Спелеолога, ни Двуликую, я удалился в направлении Петербурга.
Больше ничего серьезного мне не встречалось. Несколько раз ловил себя на мысли, что опять, как и ночью, неадекватно воспринимаю ход времени – то часы сжимаются в минуты, то минуты растягиваются в часы.
Но теперь моя память, подхлестнутая историей про Белого Спелеолога и Двуликую, выдала и другие когда-то рассказанные знакомыми-спелеологами истории. По их словам, получалось, что подобные шутки психики, когда невозможно точно определить время,– обычное явление под землей.
Встречались мне стаи крыс – удивительно больших и удивительно наглых. Сначала я расшвыривал их смачными ударами ноги. Но, шмякнувшись о стену, серые тела поднимались, отряхивались и вновь бросались в бой.
Тогда я решил воспользоваться бластером. Поставил его на самую малую мощность. Не потому, что боялся убить крыс – буддистом я не являюсь и не испытываю угрызений совести, убивая столь мерзких тварей. Заряд тоже можно было не беречь – батарей хватаете лихвой. Просто я боялся, что слишком уж мощные выстрелы способны обрушить туннель. А бластер на это вполне способен – когда дед Иван расхваливал свое верное оружие, он явно его недохвалил.
Даже поставленный на минимум, бластер оставался грозным оружием – его скорострельность действительно намного выше, чем у серийной модели. Град ярко-синих бластов, выглядящих невероятно эффектно во мраке подземелья, накрывал стаю мерзких крыс, и через несколько секунд не оставалось ни одной уцелевшей особи.
В стороны летели ошметки разорванных бластами тел, брызгала кровь, тяжелый запах паленой шерсти густой волной прокатывался по туннелю вслед за раскатами эха, порожденного десятками верещащих и орущих от боли, еще полуживых крыс.
Несколько секунд торжества над поверженными врагами и попытки пробраться, не наступая на дымящиеся трупики. Не получается, хруст черепов под ногами воскрешал в памяти полное боли верещание множества тоненьких голосов.
Едва тронутые ногой тушки рассыпаются горячим пеплом, который темным облаком поднимается в воздух. Свет фонарика меркнет, в носу начинает свербеть...
Наконец крысы перестали меня донимать – то ли я вышел из ареала их обитания, то ли успевшие сбежать с поля боя предупредили об опасности собратьев.
После этого я пошел достаточно быстро и почти без проблем, лишь изредка поскальзываясь на ползающих в лужах слизняках. По-моему, нормальные слизняки хотя и любят сырость, но по лужам ползать не должны. Однако то ли мои скромные познания в слизнякологии неверны, то ли (что вероятнее) мне попались какие-то неправильные слизняки.
К вечеру я подошел достаточно близко к самому Петербургу. Теперь следует подумать о том, как я буду выбираться на поверхность. Поскольку канализация давно не работает, то большинство входов в нее наверняка не в лучшем состоянии.
Я вызвал схему туннелей, нашел ближайший выход. Как я и опасался, канализационный люк не хотел открываться – что-то заклинило в древнем механическом замке.
Мощный выстрел из бластера наверняка бы решил эту проблему. Но быть погребенным под грудой камней почему-то не хочется. Значит, надо пробовать другие люки – один за другим.
Все они не могут быть заблокированы – ни за что не поверю, что только одна девушка в этом мире неравнодушна к растущим в туннелях грибам. Да и аборигены подземелий, с которыми я имел честь обедать, слишком хорошо были знакомы с жизнью на поверхности. Наверняка все канализационные племена по ночам выходят из туннелей, чтобы заняться экспроприацией.
Уже на втором канализационном люке мне улыбнулась удача – рычаг блокировки, несмотря на покрывавшую его ржавчину, повернулся легко.
Судя по карте, это еще не Петербург, здесь располагается просто крупное поселение. Но мне вовсе не обязательно топать до самого города под землей.
Да и выйти наверх мне просто необходимо: затхлый воздух подземелий уже здорово надоел, и темнота действует угнетающе. Тем более необходимо позвонить Галке.
Конечно, лучше воздержаться от ненужных контактов с ней. Однако сейчас у меня есть веская причина – раз я вчера дал Даше адрес Галки, то обязан позвонить и предупредить. Иначе Галка может решить, что незнакомая девушка – часть хитроумной ловушки. Трудно представить, на что способна женщина, владеющая единоборствами и уверенная, что ее любимому грозит опасность.
Так что я решил выбираться на поверхность: выйти в Сеть из туннелей нельзя, картами я смог пользоваться только потому, что догадался сохранить их в памяти чипа.
Я толкнул открытый люк. Поворотный механизм поддался с трудом, тяжелый металлический круг с встроенным замком плавно поехал вверх.
Заходящее солнце ударило прямо в глаза – хорошо, что очки избавляют от необходимости щуриться.
Писк внутри головы заявил, что Сеть наконец-то доступна, однако мне уже не до этого – на поверхности разыгрывается сцена, заставляющая позабыть обо всем.
Посреди пустыря на краю застроенной территории друг напротив друга стоят две группы людей. С одной стороны – в рабочих комбинезонах или простых штанах и просторных рубахах. С другой – коротко стриженные отморозки, затянутые в черную кожу. Тупые лица покрыты татуировками. «Бандиты!» – понял я, вспомнив объяснения подвозившего меня Николы.
Каждый отморозок держал в руках оружие. Кто – обычный бластер, кто – штурмовой лучевой карабин, кто – боевой плазмомет. Один и вовсе был с громоздкой трубой дистортионного генератора. По их виду можно подумать, что парни собрались воевать против целой армии.
Однако у противников оружия нет вовсе. В случае огневого контакта мирные работяги будут лишены всякого шанса. Однако сейчас они не думают о своих жизнях и не выказывают ни малейшего страха.
– Я уже сказал, что вы не получите ее,– произнес один из безоружных.
Я решил, что это глава клана. Высокий, широкоплечий мужчина лет сорока пяти. Стоит прямо, с достоинством, слегка впереди остальных.
– Мы ее не отдадим,– повторил мужчина.– Умрем, но не отдадим.
По лицам стоящих чуть позади него людей – тоже высоких, крепких – пробежала тень. Видимо, умирать они не слишком хотели. Но ни один мускул ни у кого не дрогнул – они готовы пасть в бою, раз так решил вождь. Я все больше и больше проникался к ним симпатией.
– Умрете, говоришь? – усмехнулся один из отморозков.– Как скажешь!
В его руке взметнулся плазмомет, но я был быстрее. Сраженный мелькнувшим бластом, он упал. После битв с крысами бластер стоял на минимальной мощности, поэтому отморозок еще жив, хотя уже балансирует на краю.
Его банда, ошарашенная неожиданным вмешательством, повернулась в мою сторону. Следующим упал парень с дистортором – если бы он успел выстрелить, то, даже нырнув обратно в люк, я бы не спасся.
Остальные отморозки уже пришли в себя, в мою сторону уставилось с десяток дул. Стоя боком к своим недавним собеседникам, они не видели того, что видел я: в руках безоружных до того людей оказались бластеры. И где они только их прятали раньше?
Я юркнул обратно в люк, справедливо рассудив, что теперь-то бандитов расстреляют и без меня. Я успел вовремя. Отморозки, пока не подозревающие об опасности, обрушили на меня всю мощь своего оружия.
Над люком замелькали бласты, вспыхнули огненные нити, полыхнули заряды плазмы. В люк посыпалась земля, я благоразумно отбежал подальше – расплавившийся песок может закапать вниз.
Впрочем, до этого не дошло. Раздались крики.
Я понял, что вопят бандиты. Через минуту, когда шум замолк, я решился выглянуть и убедился, что был прав.
Там, где только что стояли бандиты, теперь лежат только трупы. Среди работяг пострадавших нет – видимо, фактор неожиданности в моем лице сыграл свою роль.
