Повстанец - Виногоров Владислав (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
Не поверит он. Вот же хитрый мерзавец! Знает, за какую струну меня нужно задеть: теперь помимо воли мозги включатся и начнут лихорадочно искать выход. Как же: меня же поместили в любимые условия — цейтнот. А может быть, меня специально подстегивают, чтобы я работал «на максимуме»? Для дела, так сказать. Цель-то благородная на первый взгляд. Но только на первый.
— Ты хоть к столичным складам присмотрелся? — с надеждой спрашиваю Репуса.
— А как же, — оправдывает мои надежды наш гениальный тактик. — Даже лазейки уже нашел.
— Замечательно, — холодно говорю я. — А мне что делать прикажете? Штурмом брать?
— Если не будет другой возможности — то штурмом! — встревает в разговор Ромус. Как-то я о нем совсем забыл… Надо бы это дело поправить.
— Очень хорошо! — преувеличенно весело говорю я. — Значит, поступаем так: я сейчас забираю с собой Репуса. Он мне разработает захват складов в Городке и поможет провести, а ты же у нас целый начальник штаба, значит, справишься сам. Как тебе диспозиция?
Судя по выражению лица, диспозиция Ромусу не нравится. Интересно, а как он собирается выкрутиться? Скулить начнет?
— Ты же понимаешь, что это самоубийство? — В глазах у Ромуса неподдельный ужас. Еще бы! Что-то самому придется делать.
— Почему самоубийство? — изображаю я притворное удивление. — Ты же начальник штаба! То есть мозг всей операции. Вот и покажи то, на что твои мозги способны. Не все же время заниматься написанием откровенно бездарных уставов и еще более бездарных прокламаций — иногда необходимо и поработать на благо революции. Не находишь?
Ромус явно так не думает. Если судить по его внешнему виду, то думает он сейчас совсем о другом: какого же черта на его, Ромуса, голову свалился этот Магнус? Плевать я хотел на его мысли!
— Я не слышу ответа, Ромус! — подталкиваю я начальника штаба к совершению очередной глупости. — Ну же!
— Какого ответа ты ждешь? — взрывается этот напыщенный кретин. — Что я тебе должен сказать? Что так и будет? Так хрен тебе! Столица важнее какого-то вонючего Городка, и по этой причине Репус останется здесь! А ты можешь продемонстрировать свои хваленые командирские способности, если они у тебя есть. Слабо?
— Ты, козел, меня на «слабо» не бери! — Я вскакиваю из кресла. — Я уже вышел из того возраста, когда такие фокусы проходят! И в отличие от тебя я имею хоть какие-то способности! Так что за меня не волнуйся — у нас в Городке все будет в лучшем виде. Но если ты облажаешься здесь, то я прослежу за тем, чтобы до тебя добраться раньше президентских ищеек и собственноручно свернуть тебе шею. Все ясно, козел?
Репус ржет. Нет, не так: Репус РЖЕТ!!! Громко и совершенно искренне. Вон как заходится — сейчас по полу кататься начнет. Я смотрю на него как идиот, а потом перевожу взгляд на Ромуса. Вид у начальника штаба откровенно глупый. Наверное, как и у меня. Опять перевожу взгляд на Репуса — тот продолжает веселиться. Невольно улыбаюсь и я. Надо полагать, что со стороны мы с Ромусом выглядели не лучшим образом. Но неужели настолько, что нельзя прекратить веселиться?
— Может, ты заткнешься наконец? — довольно грубо интересуюсь я у веселящегося разведчика.
— Ой, умора! — сквозь смех стонет Ромус. — Вас в цирке показывать надо: денег бы заработали столько, что на любую революцию можно было бы положить. Вы чего опять грызетесь? Нечем заняться? Так я вам обоим сейчас работу найду.
— Знаешь, орел ты наш, — проникновенно говорит Ромус. — Работу тебе я сейчас найду! Поедешь ты с Магнусом в Городок, составишь план захвата складов и вернешься. Уедешь сегодня, а вернешься послезавтра. Дня тебе, смешливому, за глаза должно хватить. Это приказ!
— А кто ты такой, чтобы мне приказывать? — тут же огрызается Репус.
— Он тебе начальник штаба, — язвительно говорю я. — Так что никуда не денешься: поедешь со мной и разработаешь.
— Вам обоим делать нечего? — вскипает разведчик. — У меня и здесь дела есть!
— Плевать я на твои местные дела хотел! Поедешь со мной и проведешь рекогносцировку на местности. На этот раз — это уже мой приказ. Еще вопросы будут?
Вопросов у Репуса не возникло. Он недобро посмотрел сперва на Ромуса, потом на меня и молча вышел из кабинета.
— Теперь мы с тобой, Ромус, можем закончить. Пока нам никто не мешает.
— Что закончить? — Начальник штаба тупо уставился на меня.
— Начатый разговор. — Как же Ромус меня все-таки раздражает. — Ты опять повторяешь те же самые ошибки, которые делал шесть лет назад. Одну за другой повторяешь. Почему?
— Не мели ерунды! Если кто сейчас и делает ошибки, то это явно не я. Ты не хуже меня знаешь, что основной удар требуется нанести здесь, в Столице, и потому мы должны объединить все усилия, чтобы…
— Чтобы опять обосраться? — перебиваю я Ромуса. — Один раз мы уже так' пробовали: ничего не вышло. И ты не хуже меня знаешь почему, знаешь, что, не имея поддержки с периферии, нас опять загонят в горы и перебьют. Если в тот раз нам удалось вывернуться, то причин тому две: у нас были профессиональные военные, а не сопляки четырнадцатилетние, и войсками командовал я. Открою тебе маленький секрет: мы бы в любом случае спаслись. Была бы возможность омоложения, не было бы ее — не важно. Только сейчас ты бы просил милостыню где-нибудь в Париже или Вене, а я бы, вероятнее всего, подался в наемники. Знаешь почему? Потому что я четко понял: как только нас заперли в горах — мы проиграли.
— Я в этот раз учел все ошибки. — Ромус начал оправдываться. — Больше мы такой глупости не повторим!
— Ага! — киваю я. — Вместо нее наделаем огромное количество новых. Ты прекрасно знаешь, что брать штурмом склады даже не рискованно — это чистой воды самоубийство, И что делаешь ты? Правильно — принимаешь это решение как единственно верное. Теперь ты за сегодня-завтра ознакомишь с ним командиров периферийных подразделений, и они начнут его претворять в жизнь. Самое смешное заключается в том, что больше половины этих самых командиров являются четырнадцатилетними мальчишками. Скажи мне, Ромус, на что ты надеешься? На чудо?
Ответить ему явно нечего. А мне по большому счету не нужен его ответ. И мы оба это знаем. В кабинете повисает тишина. Из-за окна доносятся звуки столичной жизни, слегка приглушенные стеклом: ездят троллейбусы, сигналят авто, кто-то использует мегафон, чтобы отрекламировать выставку, которую обязательно необходимо посетить «жителям и гостям Столицы». Мне становится откровенно противно — мы бросим тысячи детей на автоматы регулярной армии — и для чего? Чтобы Ромус потом мог купаться в роскоши. Самое мерзкое, что он потом даже и не вспомнит об этих самых детях. Даже не вспомнит…
Я медленно встаю и иду к двери. Ромусом я на сегодня сыт по самое горло, а нужно переговорить еще с огромным количеством народа в канцелярии. Получить развернутые планы (я себе представляю, что там написано!), утрясти некоторые детали с Репусом, и можно ехать домой. Если повезет — я попаду на восьмичасовой поезд и дома буду рано утром. Но для того чтобы я мог сейчас работать, мне необходимо отдохнуть от общения с Ромусом — мне сейчас необходим небольшой глоток тишины. Кстати, у меня же здесь имеется персональный кабинет! Вот сейчас его и осмотрим. Только нужно будет распорядиться, чтобы у дверей выставили охрану, которая никого в этот самый кабинет не будет пускать. По крайней мере минут двадцать или тридцать.
— Это самоубийство! Я туда сам не полезу и тебя не пущу!
— Успокойся, Ленус, давай сперва подумаем.
Мы сидим у реки на иве, полностью склонившейся над водой, и курим. Напротив нас та самая воинская часть, которая, по сути дела, является складом. Здесь стоят вожделенные «универсалы», и мы думаем о том, как их добыть. Ромус рассчитал верно, когда в приказном порядке попытался отправить со мной Репуса: я, естественно, отказался, после того как немного побыл в тишине своего кабинета. Именно на это он, подлец, и надеялся. Гордыню я свою, конечно, потешил, но что делать дальше, еще не знаю. Вернувшись домой, я нашел Ленуса, и мы с ним отправились к реке, чтобы на месте разобраться с ситуацией. Вот и разбираемся уже целый час. Единственное, к чему пришли, — это к пониманию того, что со стороны реки штурмовать не имеет смысла. Она воробью по колено, конечно, но зачем лишняя головная боль? И так все паскудно.
