Тысяча имен для странника - Чернеда Джулия (библиотека электронных книг TXT) 📗
Именно вино я и сочла причиной своего кошмара. Да еще и напряжение последних дней, видимо, давало о себе знать, так что ничего удивительного, что я металась и стонала, вместо того чтобы спокойно почивать.
Во сне я сидела в похожем на трон кресле, не в силах шевельнуть даже пальцем. У моих ног сгрудились какие-то существа — с провалами вместо лиц, сливающиеся в одну темную массу силуэты. Я различала только их руки, тянущиеся ко мне, силящиеся схватить. Я пыталась отстраниться, но не могла, и каждое прикосновение болезненно сотрясало мои мысли. Зажмурившись, я закрыла свое сознание, чтобы не пустить их к себе.
Вдруг все утихло. Я открыла глаза. Окружавшие меня существа исчезли. Я была одна во мраке, и лишь мерцание моей кожи не давало мне утратить ориентацию во тьме. Это едва ли было лучше тех тянущихся ко мне рук. Я отчаянно попыталась проснуться — изо всех сил боролась, силясь выбраться из этого вязкого сна, и вдруг ощутила в мозгу мысль, принадлежавшую не мне, а кому-то другому. Я попыталась отделаться от ее назойливого шепота — тщетно. Я чувствовала себя испуганной и беспомощной и не могла облечь свой страх в слова. Я…
… проснулась. Разжав руки, намертво вцепившиеся в скомканные простыни, я поморгала, чтобы прогнать остатки сна. Сейчас меня больше беспокоила головная боль, которая, казалось, вознамерилась просверлить дыру в моем черепе над правым глазом. Пошарив у кровати в поисках выключателя, я мрачно подумала, что не стоило столько пить.
Поверх груды одежды, которую натащил из шкафчиков в жилом отсеке все тот же предприимчивый Гвидо, обнаружился халат. Я накинула его на плечи со вздохом, который тут же перешел в зевок. Надо найти что-нибудь от головной боли, а потом можно будет попытаться снова заснуть.
Логичнее всего было начать поиски с кухонного отсека. Я принялась обшаривать шкафчики. Передо мной простирались ряды пустых столиков и скамей. А ведь среди погибших на Плексис наверняка были и некоторые из тех, кто когда-то сидел здесь, болтал с соседями и передавал им тарелки. Я потерла глаза, жалея, что не вольна выбирать, какие воспоминания оставить, а от каких избавиться.
— Не спится? — негромко окликнул меня Морган. Я обернулась, ничуть не удивившись. Он подошел ко мне, причем вид у него был до омерзения жизнерадостный.
— Скажем так, ты предупреждал меня, чем может закончиться попытка потягаться с Гвидо во вместимости. — Отыскав то, за чем я сюда пришла, я поставила флакончик на стол, следя за ним уголком глаза. — Ну ладно, я мучаюсь заслуженным похмельем, а ты-то почему не спишь?
— Почувствовал что-то нехорошее, — ответил Джейсон с неожиданной серьезностью. Я недоуменно взглянула ему в лицо. — Мне показалось, что я могу тебе понадобиться, — объяснил он. — Что тебя разбудило?
Занятая мыслями о средстве против мигрени, я не обратила внимания на его тревогу.
— Мне снова снился кошмар. — Я немного удивилась, что Морган не почувствовал этого. — Уже забыла, что именно. Я не привыкла столько пить.
Джейсон нахмурился, испытующе глядя мне в лицо.
— Я почувствовал нечто большее. Ты звала меня.
Я вдруг сообразила, к чему он ведет, и мне стало не по себе.
— Я не…
— И даже не попыталась, — мягко упрекнул он.
Мне не понадобилось предостережения, всплывшего в моем смятенном мозгу, чтобы понять, что эту тему обсуждать мне совсем не хочется, в особенности сейчас, когда я была совершенно не в состоянии состязаться со своим собеседником в остроумии.
Он сказал, еще более мягко:
— Сийра, я понимаю, почему ты хочешь забыть все, что произошло.
Что-то в моем мозгу прорвалось, и меня вдруг охватила неудержимая злость, хотя я и не могла сказать, на кого именно.
— Неужели, капитан Морган? — осведомилась я желчно. — Вы понимаете, что я чувствую, когда с каждым днем все больше и больше превращаюсь в кого-то совершенно мне незнакомого? Узнаю, что меня продают и покупают пираты? А теперь вы хотите, чтобы я смирилась с тем, что слышу всякие голоса?
— Голоса? — переспросил Джейсон с внезапной тревогой в голосе. Лоб его прорезала озабоченная морщинка. — Кого еще ты слышала?
Я запнулась, не в силах подобрать слов, и беспомощно зажестикулировала.
— Не понимаю, почему я так сказала… Это был просто кошмар.
Морган шагнул вперед и проворно поймал меня за руки. Наши глаза встретились, и я ощутила, как меня затягивает в бездонную прозрачную синеву. Никаких чувств не было, только бесконечная усталость и бессилие. Потом он отпустил меня. Его глаза перестали быть синими водоворотами, но бледное лицо еще хранило следы напряжения. Освободившись от наваждения, я шарахнулась от него.
— Как ты смеешь…
— Сядь! — приказал он почти грубо. Я с изумлением повиновалась. Джейсон подошел к переговорнику в стене и велел Гвидо присоединиться к нам в капитанской рубке.
— Что случилось?
Выражение лица Моргана было ужасным, и он оставил мой вопрос без ответа, молча сделав знак идти за ним. Я пробуравила его спину взглядом, потом поспешила следом. Затем спохватилась и сунула флакончик с болеутоляющим в карман халата.
Мы завернули за последний поворот, и Джейсон остановился в двух шагах от двери в рубку, преградив мне дорогу рукой. Я уже увидела, что насторожило его. По полу тянулась ровная цепочка округлых темно-красных пятен. Следы вели в открытую дверь.
В эту минуту с противоположной стороны показался Гвидо, бурча и дребезжа, точно расстроенный сервомеханизм. Вот тебе и застали врасплох, подумала я, хотя кого или что мы должны были застать врасплох, я сказать затруднялась. При виде нас с Морганом каресианин остановился.
— Что случилось?
Джейсон ничего не ответив, бросился в рубку. Я рванулась за ним, хотя сама не знала зачем. Гвидо топотал следом за нами.
Наше эффектное появление пропало втуне: нарушительница спокойствия продолжала деловито копаться в панели управления — вернее, в том, что от нее осталось. Морган выругался и оттащил, похоже, ничего не слышащую Гистрис от обломков. Она не сопротивлялась, а стояла совершенно спокойно. Кровь сочилась из порезов у нее на руках, из ран и из порванных трубок, которые она, должно быть, выдрала с мясом, когда выбиралась из медкокона. Гель покрывал кожу и волосы, отчего она казалась статуей из серого мрамора с кроваво-красными прожилками.
Предоставив Джейсону разбираться с подручной пирата, каресианин отыскал огнетушитель и принялся заливать пеной загоревшуюся проводку и изоляцию. Пожарная сигнализация молчала, но вентиляционная система уже начала очищать воздух от дыма.
— Нужно отвести ее обратно в постель, — очнулась от оцепенения я. Положив руку на локоть Моргана, я была поражена ее неподатливостью — она была как стальная. Биение его сердца было отражением моего собственного. Но Гистрис и не пыталась вырваться.
Не пыталась. Я встретилась с ней взглядом и едва удержалась, чтобы не закричать. Это были не глаза моей бывшей надзирательницы. В ее глазах был кто-то другой, кто смотрел на меня, кто меня знал. Йихтор. И лишь в самой их глубине отчаянно билась Гистрис Сан, его маленькая, жалкая пленница.
А Джейсон сражался за нее. Я чувствовала эту борьбу в своих пальцах, сжимавших его руку. Он сражался, но незнакомец в глазах Гистрис только глумился над его попытками.
Мгновенно, сама не понимая, что и как делаю, я поддержала Моргана, сквозь наши соприкасающиеся руки влила в него свою силу. Тело Гистрис в руках Джейсона вдруг обмякло.
Он осторожно отпустил ее, придерживая плечом. Я склонилась над женщиной, убрала с лица слипшиеся от геля волосы. Под серым веществом кожа оказалась мертвенно-бледной — должно быть, почти вся ее кровь была на полу. И мои руки тоже были перепачканы в ней. Я вся подобралась, когда веки моей бывшей надзирательницы дрогнули и приоткрылись. Но на этот раз глаза, смотревшие на меня, были совершенно человеческими и полными боли.
— Спасибо, — прошептала Гистрис. Ее голова, которую поддерживали руки Моргана, качнулась, чтобы повернуться к нему. — Пора, капитан. Космос свободен.
