Улыбка (изд.1993) - Брэдбери Рэй Дуглас (читаем книги TXT) 📗
— Это она, — выдохнул Бек. — Я знаю, что это она. Больше искать не надо. Мы нашли Синюю Бутылку.
Крэйг посмотрел на него недоверчиво:
— Нет, ты и вправду ничего в ней не видишь?
— Ничего. Но… — Бек наклонился и стал пристально рассматривать глубины этой вселенной из синего стекла. — Может быть, если я откупорю и выпущу наружу то, что там внутри, я узнаю наверняка.
— Я закупорил плотно. Давай открою. Крэйг протянул к бутылке руку.
— Прошу прощения, джентльмены, — послышалось у них за спиной.
Они обернулись и увидели полного блондина, в руке у него был пистолет. Он не смотрел на их лица, он смотрел только на Синюю Бутылку. Лицо у него расплылось в улыбке.
— Терпеть не могу прибегать к помощи оружия, но в данном случае это неизбежно — вот это произведение искусства нужно мне просто позарез. Предлагаю отдать добровольно.
Бек почти обрадовался. Было, пожалуй, даже что-то красивое в том, как эти два события совместились во времени: в глубине души он желал себе чего-нибудь в этом роде — чтобы у него украли сокровище, когда он будет уже держать его в руках. Теперь предстояло не меньше четырех-пяти лет новых поисков, погони, борьбы, выигрышей и потерь.
— Ну так давайте же ее мне, — сказал блондин. Он поднял пистолет.
Бек протянул ему бутылку.
— Невероятно. Просто невероятно, — сказал полный блондин. — Так легко, что даже не верится: зашел, услышал голоса и вдруг мне дают Синюю Бутылку. Невероятно!
И он, негромко посмеиваясь, не спеша направился из комнаты к выходу, в сияние дня.
Под двумя холодными марсианскими лунами лежали скелеты и прах полночных городов. Подпрыгивая на ухабах, дребезжа, вездеход полз по разрушившейся дороге мимо этих городов, где фонтаны, картины, уцелевшая мебель, металлические страницы древних книг были запорошены штукатуркой, высохшими крыльями насекомых. Полз мимо городов, которые, давно перестав быть городами, стали мельчайшей пылью, а эта пыль бездумными цветами распускалась на лозах ветров то здесь, то там, то рядом, то за много миль отсюда — как песок в гигантских песочных часах, снова и снова строящий свои пирамиды. Безмолвие пропускало машину и смыкалось сразу же позади.
— Нам никогда не найти его, — сказал Крэйг. — Черт бы побрал эти дороги! Развалились от времени — сплошные ухабы и рытвины. Ему, на мотоцикле, легче, он может петлять и лавировать. А, черт!
Они резко свернули, чтобы объехать совсем плохой участок дороги. Их машина действовала как ластик: впереди ровная серая поверхность, они наезжают на нее — и из-под вековой пыли проступают золото и яркая зелень древней марсианской мозаики, которой выложена дорога.
— Подожди! — крикнул Бек и остановил машину. — Что-то мелькнуло сзади.
— Где?
Они проехали ярдов сто назад.
— Да вон же! Видишь? Это он.
В канаве у дороге валялся мотоцикл-дюноход, а поперек него в неудобной позе лежал блондин. Он не шевелился. Глаза его были широко открыты, и они тускло блеснули, когда Бек посветил фонариком.
— Где бутылка? — спросил Крэйг.
Бек спрыгнул в канаву и подобрал пистолет блондина.
— Не знаю. Здесь ее не видно.
— Отчего он умер?
— И этого я не знаю.
— Машина вроде бы в порядке. Это не авария. Бек перевернул тело.
— Ран нет. Все выглядит так, будто он просто… остановился, по собственной своей воле.
— Может, сердечный приступ? — предположил Крэйг. — Разволновался из-за бутылки. Отправился сюда, чтобы получше спрятаться. Думал, все обойдется, но приступ его угробил.
— А где тогда Синяя Бутылка?
— Кто-нибудь проходил мимо. О господи, ты же знаешь, сколько народу ее ищет…
Внимательными взглядами они обвели окружавший их мрак. Впереди, на синих холмах, в усыпанной звездами тьме, что-то двигалось.
— Вон, гляди, — показал Бек. — Три пешехода.
— Наверно, это они и…
— О боже, смотри, смотри!
Внизу, в канаве, фигура полного блондина засветилась, начала таять. Глаза его были теперь как два лунных камня на дне быстрого потока. Лицо исчезало, превращалось в пламя. Волосы стали похожи на короткие нити фейерверка, они горели и плевались огнем. На глазах у Бека и Крэйга тело задымилось. Пальцы задергались в пламени. И, как будто гигантский молот ударил по стеклянной статуе, туловище рассыпалось в пыль, и она поднялась и исчезла в пылании огненных хлопьев, стало облачком тумана, и ночной ветерок унес ее по ту сторону дороги.
— Они, наверно… что-то с ним сделали, — сказал Крэйг. — Те трое… у них, видно, какое-то новое оружие.
— Но ведь такое уже бывало, — возразил Бек. — С теми, кто находил Синюю Бутылку, — так я слышал. Они исчезали. И Синяя Бутылка переходила к другим, и те тоже исчезали. — Он тряхнул головой. — Когда тело лопнуло, казалось, будто взлетел миллион светлячков…
— Попытаешься догнать?
Бек вернулся в машину. Окинул взглядом дюны, холмы праха и молчания.
— Нелегко будет, но, пожалуй, попробую. Теперь я… просто не могу иначе. — Он помолчал, а, когда заговорил опять, то обращался уже не к Крэйгу: — Кажется, я знаю, что в Синей Бутылке… Наконец-то я понял: в ней то, чего я больше всего хочу. И оно меня ждет.
— Я не поеду, — сказал Крэйг, подходя к машине, где, положив руки на колени, сидел в темноте Бек. — Не поеду гоняться за тремя вооруженными людьми. Я хочу жить, Бек, всего только жить. По мне, так этой бутылки хоть бы на свете не было. Рисковать ради нее своей шкурой я не намерен. Но тебе желаю удачи.
— Спасибо, — сказал Бек. И поехал за дюны.
Прохладная ночь стекала, как вода, по прозрачному колпаку вездехода.
Резко тормозя в высохших руслах мертвых рек, на россыпях гальки в меловых потеках, Бек находил свой путь между огромных скал. Полосы света от двух марсианских лун окрашивали в желто-золотистый цвет высеченные на скалах барельефы богов и животных, лица в милю высотой, на которых вырубленные письмена увековечивали марсианскую историю; невероятные лица с открытыми глазами-пещерами.
От рева мотора срывались и падали со скал камни. Части древних скульптур, золотившихся в свете лун, обрушивались каменным ливнем и исчезали в холодной, как колодезная вода, синей тьме.
Бек ехал, и рев мотора возвращал мысли его назад, ко всем ночам последних десяти лет, ночам, когда он разжигал костры на дне высохших морей и старательно, не спеша готовил себе пищу. И, заснув, видел сны. Всегда одно и то же: будто он хочет чего-то. Но не знает чего. В годы молодости была тяжелая жизнь на Земле, паника 2130 года, голод, разруха, беспорядки, нужда. Потом — шатание по планетам, годы без женщин, без любви, одинокие годы. Выходишь из тьмы на свет, из чрева матери в мир, и что ты находишь в нем для себя?
Ну а тот мертвый, в канаве? Не искал ли он тоже всегда чего-то необычного? Такого, чего у него не было? И что вообще есть на свете для таких, как он, Бек? Или для кого бы то ни было? Да и есть ли на свете хоть что-нибудь, к чему стоило бы стремиться?
Есть. Синяя Бутылка.
Он резко затормозил, выпрыгнул с пистолетом наготове. Начал перебегать, пригибаясь, от дюны к дюне. Впереди, на холодном песке, рядком лежали, вытянувшись, те трое. Они были с Земли, в одежде из грубой ткани, с загорелыми лицами и огрубевшими руками. Рядом с ними поблескивала в свете звезд Синяя Бутылка.
На глазах у Бека тела начали таять. Они исчезали, становясь струйками пара, каплями росы, прозрачными кристаллами. Мгновение — и от них не осталось и следа.
Когда, прилипая к его губам и щекам, повисая на ресницах, просыпался дождь пепла, Бек почувствовал холод.
Он окаменел.
Полный блондин. Мертвые, исчезающие на глазах. Крэйг говорил, это какое-то новое оружие… Нет.
Никакое не оружие. Просто Синяя Бутылка.
Они откупоривали ее и находили в ней то, чего больше всего желали. Все долгие, одинокие годы несчастливые, мучимые неутоленными желаниями, люди открывали ее в надежде найти то, чего не нашли на планетах мироздания. И наконец находили — так же, как нашли эти трое. Теперь было понятно, почему Бутылка так быстро переходит от одного человека к другому и почему исчезают люди. Урожай снят — и вот уж мякина шевелится в ветре на песке по берегам мертвых морей. Становится пламенем, светлячками. Туманом.
