Танцующая с Ауте - Парфенова Анастасия Геннадьевна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Доррин тщательно сохраняет нейтральное выражение лица.
— Должен признать, ваша… «маскировка» более чем безукоризненна.
Ах, шок уже выветрился, теперь он пытается вытянуть ещё немного полезной информации. Однако я чувствую себя несколько виноватой за недавнюю выходку, поэтому решаю проигнорировать и это.
Небрежно дёргаю ушами.
— У людей какая-то странная реакция на эль-ин, даже не столько на внешний облик, сколько на повадки, манеру двигаться. Мы даже не красивы, мы экзотичны. Мы настолько не вписываемся в ваши стандарты, что это вызывает мгновенный интерес, будто многократно усиленный рефлекс «что такое?» Где бы я ни появилась в истинном облике, тут же становлюсь центром более чем пристального внимания. — Я опускаю уши, пытаясь точнее сформулировать мысль. — Но через некоторое время первый шок проходит, и вот тогда начинаются настоящие неприятности. Ауте знает, почему люди считают нас привлекательными сексуальными партнёрами. Пресловутый интерес к экзотике, наверно. Через несколько лет, когда мы станем привычнее, это должно выветриться, но сейчас люди зачастую могут действовать излишне… настойчиво. Подобные инциденты в большом количестве становятся явлением утомительным. Да вы сами, наверное, заметили на приёме, а ведь там были дипломаты высшей категории. Как бы то ни было, путешествовать по Ойкумене с крыльями и остроконечными ушами не представляется возможным.
Выдавливаю из себя извиняющуюся улыбку:
— Хвала Ауте, арры, кажется, не подвержены этому коллективному умопомешательству!
После этого замечания лица дараев становятся подозрительно постными, кожа натягивается на скулах, как будто они пытаются скрыть что-то. Аррек явно борется со смехом. Доррин… Ауте знает, о чём думает Доррин.
— Не подвержены. Разумеется.
Вопросительно смотрю на них, но развивать эту тему никто не собирается. Ур-ра. Меня, кажется, простили. Ради такого случая я готова даже простить Арреку его вечное «разумеется». Великий Хаос, этот дарай умудряется вкладывать в одно слово столько противоречивых значений, что даже мне не под силу в них разобраться.
Текущий кризис благополучно разрешён, я подхожу к балкону (Доррин как-то странно дёргается) и рассматриваю продолжающееся внизу торжество. Декорации изменились: теперь прямо подо мной раскинулась просторная площадка, по которой с недоступной простым смертным грацией скользят стремительные пары. Забавно, что арры, не терпящие никаких прикосновений, для танцев делают исключение. Некоторое время любуюсь дурманящей отточенностью движений. Красиво…
Кто-то берёт мои руки в свои — невероятная для дарая фамильярность. Резко разворачиваюсь, чтобы встретить смеющийся взгляд сияющих сталью глаз.
— Миледи, не окажете ли вы мне честь? — Склоняется в лёгком поклоне.
— Но я совершенно не знаю ваших танцев. — Параллельно, сен-образом, только для Аррека: — Вы же обещали, что мне не придётся танцевать!
Его ответ предназначен лишь для меня — скорее образ, чем мысль.
Я обещал, что никто из них не посмеет вас пригласить. Нам нужно поговорить.
Извиняющаяся улыбка в сторону Доррина, и я позволяю увлечь себя вниз.
Щиты падают вокруг нас с лёгким шорохом, отсекая от всего вокруг. С некоторым удивлением понимаю, что защита Аррека блокирует всё, что только можно блокировать, — теперь я для внешних наблюдателей столь же непроницаема, как и старейшие из дараев. Можно позволить себе роскошь чувствовать всё, что угодно, и не задумываться, что кто-то об этом узнает. Я с благодарностью принимаю долгожданную передышку.
Интересно, с чего бы это? Аррек-то всё ещё рядом.
Даже слишком рядом.
Одна рука на моей спине, другая поддерживает украшенную золотистыми когтями кисть. Волосы разметались по плечам, свет в нескольких миллиметрах от безупречно гладкой кожи распадается тысячью радуг.
Музыка обрушивается как ураган, как стихийное бедствие, от которого уже не скрыться, — яркая, лишённая границ музыка, полная чужеродного очарования. Аррек увлекает меня в поток гармонии и изменчивости, имя которому танец. Тело само подстраивается под его движения, безошибочно ловя ритм, подчиняясь биению чужого пульса, темпу чужого дыхания, чужих чувств. Изменение подхватило растерявшуюся на мгновенье эль-ин, сметая и без того шаткие барьеры разума.
Запах его волос, терпкий, приятный аромат, смешанный с едва уловимым привкусом лимона и моря. Кожа леденеет под мужскими пальцами, затем пылает невозможной для человека температурой, затем снова леденеет. Волны изменений прокатываются по телу, почти на грани боли, но лишь почти… В плавном, отточенном веками танце дарай разворачивает меня, подхватывает, заставляя спину выгнуться, притягивает к себе, неуловимым движением снова отталкивает. Мы кружимся двойной спиралью вокруг невидимого центра, на мгновение замираем спина к спине, вжавшись друг в друга, точно одно существо. Распадаемся, летим в едином порыве, снова замираем, на этот раз лицом к лицу, спаянные в единое целое, отталкиваемся, лишь ладони остаются вместе, пальцы переплетены, и так продолжаем двигаться в головокружительном темпе пьянящего скольжения.
Я забыла обо всём. Ауте, я даже забыла о том, что я о чём-то забыла. Движение, изменение, отречение… Нельзя быть вене и личностью одновременно, это аксиома. Сейчас я вене, существо на порядок выше, нежели любое разумное создание. Сейчас я полностью принадлежу танцу… и тому, кто ведёт меня в этом клубке ритма и чувства.
АНТЕЯ!
Не знаю, почему никто, кроме меня, не ощутил этот сен-образ, кажется, он был достаточно ярок даже для совершенно нечувствительного человека. Впрочем, я тоже начинаю осознавать отчаянный призыв далеко не с первой попытки. Но у меня есть извинение — я была занята. Ага, точно.
АНТЕЯ!!!
«Тише, Ллигирллин. Я в норме».
Моя кожа уже почти начала отсвечивать перламутром, тело вдруг стало непривычно сильным, мысли — однозначными. Стиснув зубы, возвращаю себя в более привычное «хаотическое» состояние. Ауте, почти превратилась в дарая. Догадается ли Аррек, что это — стандартная реакция эль-ин на привлекательного брачного партнёра: минимально сократить биологическую пропасть между собой и другим. Не хочу об этом думать. Не сейчас. Поднимаю глаза, всматриваясь в лицо мужчины. Великая Бездна, как красив!
— Вы хотели о чём-то поговорить со мной, дарай-князь?
Какое-то чувство промелькнуло за безупречностью ироничной маски. Разочарование? Не знаю.
— Просто хотелось бы дать вам несколько рекомендаций относительно поведения на Конклаве.
Рекомендации Аррека — вещь опасная. Помогут они или нет, всё равно в конечном итоге выиграет сам дарай-князь. Но я сейчас не в том положении, чтобы отвергать хороший совет.
— Да?
— Вы поняли, что сегодня на приёме за вами очень внимательно наблюдали?
— И довольно умело. Я почти ничего не почувствовала.
— Почти?
— Откуда столько удивления?
— О, леди Антея, похоже, мы сами не знаем, с чем собираемся связаться. «Почти почувствовала», это на целое «почти» больше, чем возможно.
— Гм-м…
Наши ноги плетут запутанную сеть из шагов, скольжений и перемещений. Одна его рука снова на моей спине, вторая сжимает ладонь. Бёдра иногда соприкасаются, щиты звенят в такт стремительно несущейся музыке.
— Будьте осторожней с подобными высказываниями, моя леди. Они достаточно напуганы. Ещё чуть-чуть, и начнётся неконтролируемая защитная реакция.
— Принято к сведению.
— Не показывайте своего страха, иначе будет уже реакция: «Ату её!»
— Ясно.
— Конклав — неподходящее место для демонстрации чувства юмора и индивидуальности. Чем ближе к человеческому идеалу поведения вы будете, тем лучше.
— Спокойствие и самоконтроль?
— А также наблюдательность, разумность, сообразительность. Стабильность. Постарайтесь показать, насколько полезными вы можете быть. Намекните на возможность незаметно привязать к вам верёвочки, можете даже позволить кому-нибудь пару раз за них дёрнуть. Ваша «скрытая» уязвимость — то, что позволит им чувствовать себя уверенней, а значит — сговорчивее.
