Фантастика и фэнтези польских авторов. Часть 2 (ЛП) - Земянский Анджей (серия книг TXT) 📗
- Вытащите меня, - ответил он, точно так же по-идиотски.
- Пожалуйста, не надо дышать глубоко! И выполняйте указания. – Тр-ррах! – Расслабьте мышцы, пожалуйста. Ничего не бойтесь. Сейчас мы вас вытащим.
Тр-ра-рах! Металлические листы поддавались нажиму стальных плеч пневматического раздвижного устройства.
- Все в порядке. Все уже в полном порядке, - мужчина уже видел шлем спасателя, который цитировал абзацы из инструкции. – Расслабьтесь, пожалуйста, ничего не бойтесь, мы уже на месте. Сейчас мы вас отсюда вытащим. Только действуйте совместно с нами! Прошу вас, не засыпайте.
Да кто, курва, им пишет тексты? Какой-нибудь старый пердун – спец по технике безопасности?
Ба-бах! Ножницы куда-то скрылись. Мужчина почувствовал, как несколько рук пытаются его охватить. Сила света оранжевого химического фонаря в салоне несколько уменьшилась. Кто-то надел ему на шею ортопедический воротник. Другой ножом перерезал ремни. Начали вытаскивать. Мужчина опасался боли. Но вообще-то, не почувствовал ничего, кроме нажима ладоней.
- Гооосподи, похоже, целый.
- Ну ладно, все в порядке, все в полном порядке. – Водителя положили на обочине. Мужик в белом халате сделал укол в бедро. – Попрошу не двигаться.
Ослепительный свет отоларингологического фонарика величиной с карандаш. Потом еще укол, на сей раз – в ладонь.
- Есть его документы, вот...
- Мы надели на вас венфлон, пан... Василевский. Попрошу не двигаться, попрошу сотрудничать.
Кто-то разрезал окровавленную рубашку. Два умелых разреза, и клубок окровавленной ткани полетел куда-то в сторону. Василевский приподнялся на локтях. Он чувствовал себя хорошо. Чувствовал себя, словно молодой бог. Господи Иисусе, что адреналин делает с человеком.
- Лежите, лежите спокойно. Прошу вас сотрудничать с нами, - сказал врач из скорой помощи.
- Да со мной все в порядке.
- Хорошо, хорошо... Видел я как-то раз одного типа, который бежал через поле так быстро, что мы не могли догнать. Вроде бы все и ничего, - врач слегка усмехнулся, - но перед тем ему оторвало правую ступню.
Василевский тоже усмехнулся.
- Да ничего со мной не случилось...
- В принципе оно так, - согласился врач. – Вот только... В шоковом состоянии можно даже летать без крыльев.
Два санитара принесли носилки. Голубоглазого закрепили ремнями и упаковали в карету скорой. К счастью, стояла средина ночи. Так что сирену включать не потребовалось. Тут до Василевского дошло, что он не осмотрел места аварии. Он глянул на сидящего рядом санитара.
- И сколько столкновений?
Тот с пониманием покачал головой.
- Семнадцать! – улыбнулся он. – Пана точно по ящику покажут!
- И круто?
- Ууууу, - махнул рукой санитар. – пан хоть в ту фуру впилялся, так в переднее колесо. В рубашке родился, блин. А двое следующих всандалилось под нее. Ну им кабины посрезало, и хана. Потом мерс в вашу машину, он и заслонил...
- Перед чем?
- Потом ехал грузовик, - санитар перекрестился. – Семеро, - провел он себе пальцем по шее и заговорщически подмигнул, - про этих я точно знаю. Остальные ранены, более или менее. А что потом, поглядим, - сунул он палец в рот и начал колупаться в зубе. – А пан, честное слово, в сорочке родился. Спасатели вытаскивали, словно сардину из банки.
Василевский попытался сунуть руку в карман, но ремни никак не позволяли.
- Там, в брюках у меня телефон, - он даже не мог указать подбородком. – Не могли бы вы позвонить к этим, из страховой помощи. Номер приклеен под дисплеем.
- Легко. – Санитар осторожно вынул телефон из кармана и ввел номер. Оператор тут же ответил. Пару минут он описывал ситуацию, затем глянул на Василевского. – Он говорит, - указал он на дисплей, - что с машиной все нормально. Стащат с шоссе и заполнят все нужные бумаги. Спрашивает, приехать ли за вами.
- Приехать.
- Хорошо, так я ему и передам.
Василевского завезли в больницу в Легнице. Он лежал на носилках в приемном покое, среди менее или более раненых. Как мало пострадавшего, в очередь на осмотр его поместили последним. Ну, может, предпоследним. За ним была только маленькая девочка, прижимавшая к себе плюшевого мишку. Она выпала из автомобиля, на спине были небольшие ссадины. Девчушка хлюпала носом, потому что не знала, что с родителями. Судя по виду остальных лежавших на носилках людей, с ними могло быть паршиво.
Василевский с ума сходил от скуки. Кроме сестры, которая взяла у него кровь на анализ, больше никто не появился. Врачи были заняты более тяжелыми случаями. Привязанный ремнями, обездвиженный ортопедическим воротником, он чуть не выл, ожидая дня страшного суда. И ужасно хотелось курить. К счастью, появился представитель его страховой компании, хотя в первый момент он повел себя не слишком профессионально.
- Я еб... воскликнул он, видя тела на носилках, занявшие всю площадь. – Эй, пан, вы тут не умирайте. – Но потом заставил себя говорить профессиональным, вежливым тоном. – Сейчас я устрою машину скорой помощи, отвезем вас во Вроцлав. А тут не умирайте! Умоляю пана!
Медицинскую машину удалось устроить в пять минут. Ехали они по боковой дороге, через Конты Вроцлавские. Ужасно трясло. Зато до Больницы Сорокалетия на улице Каминьского добрались быстро. Здесь уже было более профессионально. Молниеносно взяли кровь. Потом рентген: грудная клетка, шея, позвоночник. Томограф. Мозг. Вроде бы все в порядке. Молодой врач в сопровождении негра-стажера провел тщательный осмотр Василевского. После этого, наконец, с него сняли этот долбаный пластиковый воротник, уложили на столе, сестра в снежно-белом халате облила ему правое предплечье спиртом, при чем, в таком количестве, что от запаха пострадавший чуть не подавился. Новый укол. После чего хирург, без всякой боли, буквально за пару секунд, извлек из запястья осколок металла размерами миллиметра два.
- Да вы, видно, в сорочке родились, - сказал врач, поглядывая на металлический кусочек, который держал пинцетом. – Операция закончена, а пациент все еще жив... Это уже второй раз за год мне так удается.
Василевский расхохотался. Боже! Любимая его цивилизация вновь вспомнила о нем. Вновь он был в месте с хорошей организацией, хорошо снабженном соответствующими техническими средствами, обладающем нормальной и качественной информацией. Он находился в месте, где на работу брали только специалистов.
- Спускайтесь со стола, - приказал врач. – А то еще пролежни случатся.
- Могу ли я... – пострадавший облегченно поставил ноги на полу. – Мог бы я, как бы это сказать, "не оставаться до утра под наблюдением"?
- Как скажете. Только могу предложить совет. Вызовите такси, попросите водителя купить пол-литра и езжайте домой, чтобы нажраться до последнего. Вообще-то, врач не имеет права давать подобные указания, но...
- Понял. – Василевский только сейчас глянул на свой обнаженный торс. – Можно получить какое-нибудь одеяло?
Глупо было бы шататься по городу в одних брюках. Его разрезанная, окровавленная рубашка валялась в кустах где-то неподалеку от Легницы. Вместо одеяла он получил старенький, застиранный до крайности халат. Еще получил тампон, хотя кровь из носа уже и не текла. Кто-то сунул ему в карман заполненный формуляр приема на срочном дежурстве, его попросили подписать какую-то бумагу. Наконец-то он мог выйти в теплую ночь и закурить сигарету. Василевский вызвал такси по телефону, не забывая про заказ на бутылку зубровки. Его всего трясло. А иногда даже все плыло...
Постоянное высиживание по ночам перестало быть проблемой в тот момент, когда он махнул на нее рукой. Просыпался в три, в четыре и не мог заснуть. Черт его знает, то ли невроз, то ли возраст... В конце концов, не такой он и старый, сорок лет – не приговор. Не будем об этом. Поначалу мешало, потом уже нет. В каком-то смысле, это сделалось эссенцией его жизни. Летом бывало даже приятно, зимой – похуже. Летом мог наблюдать ранний восход солнца, мог выпить в сносной температуре, мог выйти из дома и знакомиться с людьми с той же самой проблемой. Странные персонажи из сна, кружащие в самых невозможных местах, в темноте, в предрассветной серости, в первых лучах летнего солнца, появляющихся в четыре часа на совершенно опустевших улицах. И речь здесь идет никак про полицейских, городских стражей или мусорщиков, которые лишь в такое время могли эффективно опорожнять контейнеры, поскольку потом пробки отбирали у них всяческую возможность действовать. Он познакомился с несколькими поставщиками, например, с паном Метком, которому пару раз помог выгрузить подносы с хлебом, и который, в благодарность угостил его целой серией анекдотов, касающихся "жизни после жизни" – именно так называют профессионалы предрассветные часы. Он наблюдал таинственных типов, снующих в странной, онирической[35] атмосфере, в по-настоящему пустом городе. Тогда люди каким-то подозрительным образом делались вежливыми, сочувствующими, готовыми помочь и поболтать; когда можно было их узнать, можно было им помочь, можно было сделать массу странных вещей. Пару раз ему случилось проснуться в три. Тогда он выставлял будильник и отправлялся в город. Этот одинокий мир интриговал его все больше и больше. Встретил мужичка, выгружавшего контейнеры с пивом у заднего хода в магазин, разговорились. Выпили пару бутылочек, сидя на загородке у магазина. Странное время перед рассветом... Если бы он попробовал сделать то же самое часов в семь – его бы обматюкали, в лучшем случае. В другой раз забрел в ресторан, где персонал слонялся, ругаясь, что приходится торчать всю ночь на посту, потому что пара пьяных шишек не желает уходить, несмотря на такое время. Он подошел к официанту с опухшими глазами, потому что парню страшно хотелось спать, и сказал:
