Первые шаги по Тропе: Злой Котел - Чадович Николай Трофимович (читать книги онлайн без txt) 📗
– Надеюсь, все формальности улажены? – осведомился я.
– Да, – сказала принцесса. – Можешь пить истому.
– Меня предупреждали, что в больших дозах она опасна.
– Опасен сухой концентрат. А от нескольких глотков раствора с тобой ничего не станется. – Малолетка, надо отдать ей должное, спуску мне не давала.
– Ну тогда прощай. Как говорится, спасибо за все.
Заранее морщась, я отхлебнул из флакона, но истома на вкус оказалась куда менее противной, чем это можно было предположить. Что-то среднее между одеколоном и ацетоном.
– Пей еще, – приказала принцесса, должно быть, не сводившая с меня глаз. – Нельзя, чтобы ты проснулся посредине пути. Не всякий это выдержит.
Спорить с ней я даже и не пытался. Уж лучше смерть от сонного зелья, чем адские муки в душных недрах гриба.
– Столько хватит? – осведомился я, во второй раз приложившись к флакону.
– Наверное, хватит. В крайнем случае, немножко поспишь после прибытия… Удачи тебе. И береги малыша.
– Какого малыша? – не понял я. – Яйцо?
– Яйцо само за себя постоит. Но малыш, который однажды вылупится из него, требует заботы и защиты. Первое время вам лучше всего пересидеть в каком-нибудь безопасном месте.
– Боюсь, что я не смогу последовать твоему совету, – мое сознание снова помутилось, но это были уже не веселенькие, как бесенята, глюки, а первые признаки действия истомы. – Едва добравшись до места назначения, я с головой окунусь в опасности.
– А стоит ли так рисковать из-за пустяков? Существо, которое выйдет из яйца, важнее всех подвигов, которые ты собираешься совершить. Подумай на досуге над моими словами.
– Как-нибудь без сопливых разберемся, – я уже начал терять контроль над собой.
– Э, да ты уже почти созрел для подземного путешествия… Запомни, я вешаю тебе на шею медальон, в котором заключена прядь волос нашей королевы. Сам знаешь, как трудно вести дела с одинцами-вещунами. Веры им нет. И предадут, и обманут, и еще насмеются. Но любой из них, учуяв запах королевы, будет верно служить тебе, даже помимо собственной воли.
– Подарок действительно бесценный, – я похлопал себя по груди, стараясь нащупать этот самый медальон. – Даже и не знаю, как благодарить.
– Не беспокойся, такая возможность тебе еще представится… Но, если говорить откровенно, ты неплохо поживился за счет нашего народа. Покойный вещун, ставший всеобщим отцом будущих поколений, уступил тебе свое яйцо. Прежняя королева подарила флакон истомы, предназначавшийся для ее убийства. Новая королева преподнесла частичку своей плоти. Неплохая добыча.
– Не забудь про себя, – я дурашливо хохотнул (ну что взять с перегревшегося в грибе идиота?). – За тобой остается поцелуйчик.
– Это будет уже слишком. На сон грядущий такие потрясения нежелательны.
Она вдруг забулькала, словно лопнувшая водопроводная труба, и, повинуясь этому приказу, меня подхватило нечто горячее, могучее и стремительное.
Впрочем, за мгновение до этого я уже провалился в глубокое беспамятство.
Сознание вернулось ко мне в полутемной пещере, один конец которой был завален свежевывороченной землей (не иначе как слепни постарались), а другой выходил в густые заросли тростника, заслонявшие собой небо.
Тот факт, что я остался жив, сомнению не подлежал, зато похваляться отменным телесным здоровьем было преждевременно – у меня болело все, что только способно болеть, кроме разве зубов. Они ведь костяные, их жар не ломит.
На всех открытых участках тела кожа имела такой вид, словно собиралась вот-вот вздуться волдырями или вообще отвалиться. Шевелюра, слава богу, уцелела, зато пострадали брови и ресницы. Дороговато мне обошлось это путешествие!
Кстати, а чем я заплатил за плацкартный билет, согласно которому прибыл сюда? Что из моего имущества пришлось по вкусу слепням? Уж не алмаз ли?
Однако почти все содержимое котомки, включая драгоценности, оказалось на месте. Отсутствовало только платье Феры. И чем только оно могло понравиться чудовищным порождениям супергриба? По крайней мере на фетишистов, коллекционирующих предметы дамского туалета, слепни не походили. Вопреки легендам, огнедышащие драконы одинаково равнодушны и к прекрасным дамам, и к их одеяниям.
С превеликим трудом я выбрался наружу – не человек, а недоваренный рак, в последний момент улизнувший из кастрюли с кипятком, – и, не раздеваясь, плюхнулся в воду, наравне с тростником составлявшую тут основную часть пейзажа.
Восторг и упоение, которые я ощущал, нельзя передать словами. Зарубите себе на носу – настоящее счастье не имеет ничего общего ни с казенными тезисами философов, ни с выспренним бредом поэтов, ни с туманными обещаниями церковников, ни с восторгами экзальтированных девиц.
Счастье – это когда после раскаленного ада ты ныряешь в прохладную чистую воду и вбираешь ее не только спекшимся ртом, но и всеми клетками своего измученного тела.
Надо со всей ответственностью признать, что китообразные, в свое время покинувшие сушу, сильно выиграли в сравнении с другими млекопитающими. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить двух дальних родичей – свинью и дельфина. Про сообразительность, доброжелательность и грациозность последних я даже и не говорю. Но вы слыхали когда-нибудь о свинье, по собственной инициативе спасшей гибнущего человека? А за дельфинами такие подвиги числятся.
Вода, она везде вода – что в Баренцевом море, что в Сарагассовом (несущественную разницу в температуре можно вынести за скобки). Она и накормит, и убаюкает, и раны залечит, и порезвиться позволит. Это вам не суша, где пропитание приходится добывать в поте лица своего, а разным казням египетским вроде мора, глада, потопа, засухи, саранчи, оледенения и землетрясения – несть числа.
Стабильность – вот главное достоинство водной стихии. Здесь почти не сказываются всякие неприятные явления, сопутствующие смене времен года. Здесь отсутствует тяжкий гнет гравитации. Здесь пища сама идет в рот, успевай только его открывать. Если из космоса не прилетит достаточно весомый астероид и в жизнь океана не вмешается человек-разрушитель, киты и дельфины будут процветать еще миллионы лет.
Правда, считается, что стабильность не способствует прогрессу. Дескать, зачем куда-то стремиться, если все необходимое уже и так есть. Такое мнение, безусловно, имеет свой резон.
Ну а если посмотреть с другой стороны? Что хорошего в безудержном и безоглядном прогрессе? Белка в колесе – вот его символ. Постоянно убыстряющийся бег на месте, когда уже невозможно понять, кто кого на самом деле подгоняет и чем все это в конце концов закончится.
А закончится все неминуемым крахом. Или колесо развалится, или белка надорвется. Во всяком случае, шума будет много. Эхо на полюсах отзовется.
Тогда уж лучше назад – к дельфинам, в воду…
Ныряя в очередной раз, я заметил (а в такой прозрачной воде закрывать глаза было грех), что прямо перед моим носом поблескивает какая-то металлическая вещица, тесемки от которой тянутся к шее.
Только тогда я вспомнил про медальон, доставшийся мне из рук принцессы. Видно, хорошо меня растрясло в дороге, если такие дырки в памяти появились.
Дабы не уподобиться гражданину, рассеянному с улицы Бассейной (крепко же запали в меня эти стишки!), я стал восстанавливать события последнего времени – странствия в лабиринте, рассказы юной принцессы о тайнах гриба, свои собственные страхи, вызванные душным мраком, появление слепней, торг с ними…
Казалось, что все это случилось давным-давно, в какой-то другой жизни.
Задумавшись, я наткнулся на полузатопленное бревно и попытался оттолкнуть его прочь (маневрировать мне мешали стебли тростника, торчавшие из воды, словно пики утонувшей при переправе армии). Однако бревно внезапно ожило, и само хорошенько толкнуло меня, да вдобавок еще и лязгнуло челюстями, выражая свое неудовольствие. Зло блеснули два желтых, широко посаженных глаза.
К берегу я мчался с прытью девственницы, на честь которой покусился похотливый морской бог Посейдон, совокуплявшийся, как известно, со всеми подряд, включая хвостатых нереид, злобных эриний, горгону Медузу и саму матушку-землю.
