Феникс - Ягупова Светлана Владимировна (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Вот, полюбуйтесь, опять пасёт яблоко, — озабоченно воскликнула Эна. — Ну, что с ней делать — ведь это же опасно!
— Ничего себе яблочко. Это же энергоматрица. Вероятно, в реплицентре утечка. Надо немедленно сообщить Леру, пусть наведёт на парк уловитель.
— Надо же, приручила колобок, — не без зависти вздохнул кто — то из девочек.
Фатима вышла на поляну. Дети заворожено смотрели на её спутника, послушно летающего над землёй за прутом.
— Сейчас же уведи его отсюда, — побледнела Эна. Пока воспитательница связывалась по браслету мгновенного контакта с Лером, Таир направился к Фатиме.
— Но ведь это мой дружок, — весело сказала она, играя с шариком. Ей нравились испуг и насторожённость присутствующих.
Таир подошёл к ней, взял из рук прутик, ловко насадил на него шар и сильным рывком отбросил в сторону.
— Что ты сделал! — кинулась к нему Фатима. — Он мог обидеться!
— К сожалению, он ничего не может, — строго сказал Таир. — Пойдём, а то скоро пойдёт дождь. С колобком встретишься в другой раз. — Таир взял её за руку и повёл на поляну.
— Эна многозначительно взглянула на него: вот, мол, с какими детьми придётся иметь дело.
— Ничего, — сказал он. — Справимся. Когда-то я был ещё более озорным.
— Ты чем-то похож на моего папу, — сказала Фатима, пристально всматриваясь в него.
Только сейчас он заметил, что у неё такие же, как у него, выпуклые скулы и смуглое лицо.
— Откуда родом?
— Из Кангюя.
— Выходит, земляки. Только ты родилась на две тысячи лет раньше меня.
Тонкий свист пронёсся над их головами — это энергоуловитель притягивал ускользнувшую матрицу, огненной птицей пронёсшуюся в небе. Фатима помахала рукой.
Таир вошёл с девочкой в круг детей, терпеливо ожидающих его. Растянулся на траве, подпирая щеки ладонями, и внимательно осмотрел присутствующих.
— Итак, час воспоминаний?
— Час воспоминаний, — хором отозвались дети.
Воспитательница, прислонившись к стволу баньяна, прикрыла глаза, готовясь к лучшему восприятию того, что всегда считалось священным, — беседе о Земле. Работая с детьми-репликантами, Эна как бы постоянно держала в руках нить, тянущуюся от планеты её дальних предков, так что порой чудилось, что и сама когда-то была там.
— Мне нравится Эсперейя, её люди и природа, — начал Таир. — Здесь больше порядка и целесообразности, чем где-либо. Небольшие города естественно вливаются в природную среду, биотехника не коптит воздух и не оскорбляет глаз. Жители планеты подчинили свою жизнь самому благородному делу во вселенной — оживлению безвременно ушедших. Я преклоняюсь перед людьми, бросившими вызов хаосу и разрушению. Каждый из них помнит, что является потомком землян, что там, на Земле, — древняя память человечества, которую необходимо восстановить и сохранить. Вы, сидящие здесь, — частица этой памяти. Многие из вас жили в неспокойные, порою страшные времена, когда один человек мог поднять руку на другого, когда род шёл на род, небо застилали пожары и лилась кровь. Но вот человеку удалось сбросить оковы всех рабств, он оставил поле битвы и улетел к звёздам. На том поле нынче растут цветы, шелестит дикая пшеница, шумят леса. И только пустынные города навевают печаль музейной тишиной. Но придёт час, когда сыны и дочери Земли вернутся туда и улицы наполнятся их голосами. Словами трудно передать, чем Земля отличается от Эсперейи и других аналогов. Это надо прочувствовать сердцем и душой. Относитесь сознательно к своим снам — они вам поведают о многом. Вроде бы такое же солнце, как здесь, светит над Землёю, такие же закаты и восходы, снегопады и грозы, такие же могучие горы и густая тайга. И все же есть нечто, чего не найдёшь нигде — это воздух родного края, где каждая былинка — твоя сестра, где в журчанье ручьёв и рек звучат голоса твоих друзей и близких. И эхом в скалах отдаётся: «На забудь, будь, будь!» А каждый шаг напоминает: они где-то здесь, рядом, и твой долг — вернуть их из забытья.
На одной поляне ко мне под ноги подкатился ёж — он совсем не боялся, фыркал и как бы приглашал в чащобу, откуда вынырнул. Я пошёл за ним. Где-то сбоку мелькнул рыжий хвост лисицы, по сосне бойко барабанил дятел, с дерева на дерево летали белки. Лес был живым и весёлым. Я шёл, продирался сквозь сухой валежник по узким тропкам, усыпанным прошлогодней хвоей, но помнил, что меня ждёт корабль, что лучше далеко не забредать. И вот тут… Вы, наверное, ждёте сейчас какого-нибудь происшествия. Нет, на меня не напали ни волк, ни зубр. Я шёл, когда под ногами пистолетным выстрелом хрустнула сухая ветка. И я подумал: даже в этой глухомани где-то совсем рядом, за стеной небытия, томятся те, кого я, Таир Дегарт, обязан возродить. А это значит, что никогда не будет мне покоя, потому что для этого великого дела ещё так не хватает человеческих рук. Подрастайте скорее и помогайте взрослым приближать час гармонии!
— Дяденька Таир, возьмите меня в полет, — тихо, почти шёпотом, проговорила Фатима. Её чёрные глаза блестели, руки теребили майку. — Честное слово, я буду хорошо себя вести. Мамка так и не знает, что я не нарочно провалилась в ту пещеру.
Таир погладил девочку по голове.
— Я уверен в тебе, Фатима, но из-за плохого поведения меня пока отлучили от полётов.
— Ты нахулиганил? — так и подпрыгнул вихрастый.
Дети весело загалдели. А Эна с укоризной взглянула на Таира.
— Дети, погуляйте по парку, — предложила она и, когда все разбежались, обернулась к Таиру: — По ночам они зовут своих мам и пап. Им жилось бы гораздо легче, если бы их лишили памяти о прошлом. Но это безнравственно. Даже самый младший из них помнит, как мать наказывала старшим братьям и сёстрам не обижать его, а отец катал на плечах. Когда они вдруг один за другим вспоминают историю своей гибели, сердце замирает. Один убежал на каникулах из дому и замёрз в степи, другой попал под автомобиль, третий в каком-то незапамятном веке был засечён розгой свирепым хозяином, а в руках у четвёртого разорвалась граната. Вихрастый, который все время улыбается, погиб при землетрясении, негритёнок умер с голоду. Хорошо, что каждый из них, как и вы, может переключаться на регистр эсперейца, они жадно впитывают знания и, по сути, стали не совсем такие, какими их знали родители. Но это не мешает им оставаться земными детьми, озорными и упрямыми. Вон, полюбуйтесь, что вытворяют сорванцы, — кивнула она в сторону мальчишек. — Признайтесь, Таир, в полную ли меру вы довольны, что обрели жизнь?
