Контора Игрек - Орлов Антон (мир книг TXT) 📗
– Да я стреляный воробей, не пропаду, – лицо за щитком выглядело беспечным и пакостно довольным. – Иди к своим датчикам, я тебя тут подожду.
«Значит, за мной он не потащится. И на том спасибо».
Не глядя больше на Клисса, Поль вошел в просвет между черными друзами, ноги по колено утонули в тумане. Как здесь тихо…
Саймон с ухмылкой смотрел ему вслед. Иди, иди… Ни антиграва, ни «торпеды» у тебя больше нет, а ты и не заметил. Ловкость рук, знай наших!
У антиграва по бокам щелки, и если загнать туда в нужном месте достаточно длинный металлический штырь, эта штука летать больше не будет. Вот и пригодилась отверточка… Томек в это время стоял столбом, запрокинув к небу невидимое за темным щитком лицо. В щитке отражалась Норна, страшная, мутно-розовая, пятнистая. Саймон шумно топтался и говорил без умолку, поэтому Томек не услышал, как за спиной тихонько хрустнуло.
От него лучше избавиться: знает, кто такой Саймон Клисс, и настроен враждебно. Саймону от таких недружелюбных ребят не раз доставалось. Теперь надо найти общий язык с его напарником… Если Саймон все схватил верно, тот будет рад отделаться от нелюдимого и высокомерного Томека.
А насчет интуиции Томек мог и приврать. Неприятности наступают Клиссу на пятки, особенно если Маршал подавил мятеж и выслал погоню за сбежавшим провокатором, но Саймон ведь не дурак, он о своем ближайшем будущем позаботился. Незаметненько так, осторожненько вытянул «торпеду» из кармана у Томека – и сделал это аккурат за минуту перед тем, как тот выдал свое зловещее пророчество.
Тяжелый десантный бот болтался в бурлящей норнианской атмосфере, как надувная лодка на просторах штормового океана. Техникам, отвечающим за генератор Гермеля-Нао, было муторно, и вовсе не потому, что их одолела морская болезнь. Генератор антиматерии (в просторечии антимат) – устройство капризное, для того чтобы выйти из строя, ему не много надо. После каждого использования его приходилось ремонтировать и заново отлаживать, и в этой болтанке он может накрыться еще до того, как его успеют пустить в дело.
Римма сочувствовала техникам. Она не любила кому-нибудь сочувствовать – словно у нее что-то отнимают, словно ее обманом вынуждают проявить слабость, – но сейчас тот случай, когда можно. Вдруг ребята не сумеют выполнить приказ Маршала?
Их группа получила задание найти и аннигилировать сбитую машину Тины Хэдис. Работа для пилотов и техников, троих ликвидаторов послали вместе с ними скорее по традиции, чем из необходимости.
Римме задание не особенно нравилось. Когда-то она мечтала стать такой, как Тина Хэдис. Если честно, то и сейчас бы не отказалась. «Страшное это дело – расстрелять собственную мечту». Фраза из детской книжки, пораженческой и беззубо-нравоучительной, которую Римма давным-давно читала.
Маршал сказал – надо, а Маршалу виднее. К тому же если Тина и те две девчонки погибли, это будет не убийство, а что-то вроде кремации, если до сих пор живы – это опять же не убийство, а скорее акт милосердия. Маршал считал, что они вполне способны выжить и выбраться с Норны. Сам он тоже когда-то выбрался оттуда, но таких случаев один на тысячу.
После стычки в Солбурге он показался Римме постаревшим и больным. Она презирала больных (сами виноваты), но это же Маршал, ему простительно. Вдобавок ребята говорили, что он одержал психологическую победу над Лиргисо: так на него посмотрел, что лярнийский отморозок сразу позабыл о своих экстрасенсорных заморочках и вначале пытался Маршала переглядеть, а потом позорно сбежал.
– Корабль!
Выкрик одного из пилотов заставил Римму встрепенуться. Все уставились в иллюминаторы, она тоже повернулась. Это что?.. Корабль, но какой – парусник!
Он мчался вдали, подхваченный ураганом: темный сигарообразный корпус и сложная система парусов, похожих на крылья. Направление ветра то и дело менялось, паруса тоже находились в непрерывном движении – вот это маневренность! Он стремительно приближался, прошел рядом.
– Антимат сдох! – Горестный возглас одного из техников нарушил воцарившуюся тишину.
– Совсем? – спросил командир группы.
– Совсем. Прямо в тот момент, когда эта штука была около нас. Наверное, у нее какие-то поля…
На боевом задании можно поставить крест, пора возвращаться на базу, но они следили за норнианским парусником, забыв об инструкциях, хотя не миновать им нагоняя за праздное любопытство. «Мы – люди, и нечеловеческого нам не надо», – один из основополагающих идеологических принципов «Конторы Игрек», Маршал любит его цитировать. Так что они понапрасну теряли время и расходовали подотчетное горючее, но уйти не могли.
Парусник описывал круги над простирающейся внизу бескрайней равниной, воспаленно-розовой, как рубиконское небо на закате, и круги эти раз за разом сужались. В то же время он терял высоту. В иллюминаторы уже ничего не разглядишь, но мощная бортовая оптика позволяла продолжать наблюдение.
Это машина или живое существо? Мнения разделились. Он то разворачивал паруса, то складывал и втягивал, его корпус тоже менял форму – то эллипсоид, то подобие гигантского лезвия, рассекающего встречный ветер, лобовое сопротивление сведено до минимума.
Он идеально приспособлен к условиям Норны и за счет своих маневров может двигаться в этой бушующей среде в любом произвольно выбранном направлении. Пилоты матерились, не скрывая восхищения и зависти.
Паруса убраны, теперь он ползет по земле навстречу ураганному ветру. Что у него под брюхом – лапы или гусеницы?
Из кипящей пылевой завесы впереди вынырнуло перекати-поле – громадный, несколько десятков метров в диаметре, клубок растений-симбионтов, населенный примитивными животными, – промчалось мимо, а неведомый норнианский зверь продолжал свой путь.
Распухшее вполнеба светило наблюдало за Саймоном с загадочной лунно-сумасшедшей ухмылкой. Ну и пусть таращится, оно еще не знает, что Саймон его перехитрил.
Он всех перехитрил – и «Контору», и Томека. И напарника Томека перехитрит, никуда тот не денется. Клисс мысленно набросал его портрет: громила-геологоразведчик, грубоватый, недалекий, прижимистый, себе на уме, его распирает от сознания собственной крутизны, и он твердо убежден, что никто его не проведет. Манипулировать такими ребятами – плевое дело.
Сначала Саймон обрадует этого парня известием о том, что выскочка Томек (он тебя надувал, приятель, да еще хвалился перед каждым встречным!) сгинул в тумане, в дебрях кристаллического леса, а после предложит чуток подзаработать, сдав Космополу знаменитого Саймона Клисса.
Космопол – самый безопасный вариант, Клисса там будут беречь и лелеять как ценнейшего свидетеля. А иначе, если скрываться на свой страх и риск, ликвидаторы «Конторы» его настигнут.
Находясь в заключении, Саймон завершит работу над фильмом, продаст кому-нибудь за семизначный гонорар свои мемуары… Ежели разобраться, Космопол он тоже перехитрит!
Предвкушая, как он задурит голову напарнику Томека, Саймон выудил из кармана «торпеду», нажал на кнопку. Импульс на секунду. И сколько теперь ждать?
Он повернулся, высматривая в мутных просторах далекую машину, – и вздрогнул, заметив в нескольких шагах от себя человека. Щиток шлема, как и у Томека, затемнен, на черном скафандре инеем искрится в розоватом свете Норны алмазная насечка – видать, везунчик, не раз и не два срывал крупный куш. Скоро же он нарисовался! Как будто до сих пор сидел и ждал за ближайшим каменным кустиком.
– Чего вылупился, парень? – стараясь совладать с легким замешательством, усмехнулся Саймон. – Это называется сюрприз! Нет больше Томека, я вместо него.
– Я вижу, что ты вместо него, – у этого динамик тоже хрипел. – И как прикажешь это понимать?
Была очередь Тины, и она рассказывала о том, как в детстве тайком каталась с большой ледяной горки, которую строили каждую зиму в парке неподалеку от их дома. Считалось, что большая горка – развлечение не для девочек, и Тина бегала туда по вечерам, когда зажигались фонари: в потемках не разберешь, кто есть кто.
