Сердце Феникса (Хранители - 1) - Гэбори Мэтью (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
- Почему? - спросил Чан.
- Смысл их жизни - не допустить, чтобы священные альмандины использовались в чьих-то корыстных целях, - объяснила Шенда. - Отдать медузницу человеку, которым может завладеть Желчь...
- Которому мать-настоятельница к тому же ничем не обязана, - заключил Чан, покосившись на фениксийца.
- Разберемся на месте, - подытожила Шенда.
- А откуда взялась Желчь у этого милого мальчика?
- Нам пора в дорогу, - сказала драконийка, снимая с ветки свою тунику.
Когда наступили сумерки, они снова тронулись в путь. Чтобы добраться до монастыря, требовалось две или три ночи. Их взорам открывался однообразный пейзаж: поля до самого горизонта, густые леса и ухоженные фермы, которые они старательно обходили стороной. Они шли только по проселочным дорогам, а иногда напрямик через заросли. Много раз они видели имперских рыцарей, несущихся галопом по широким мощеным дорогам к Альдараншу. По мере приближения к столице они неоднократно замечали в небе Грифонов с огромными крыльями цвета нефрита и серебра. Беглецам то и дело приходилось выбирать обходные пути, скрываясь под кронами деревьев от их пронизывающего взгляда.
Когда Шенда и Чан во время привалов дружески болтали, вспоминая былые времена, Януэль старался сосредоточиться на Фениксе. Ему никак не удавалось установить с ним связь. Каждое утро, когда его спутники ложились спать, он садился в стороне и закрывал глаза. Он не открывал врата своего сердца, но внимательно прислушивался к дыханию Феникса-Хранителя. Это занятие успокаивало юношу, и он засыпал, убаюканный этой внутренней музыкой. Музыкой, которая могла в любой момент взорваться и превратиться в уничтожающий грохот.
ГЛАВА 22
Орден альмандинок строил свои монастыри всегда по одному и тому же образцу: большой комплекс круглых домиков, низких, без окон и с перламутровыми стенами. Эти домики были будто уложены один на другой, что в совокупности создавало захватывающий рельеф. Для того чтобы сбить с толку воров, попытавшихся проникнуть внутрь, было придумано бесчисленное множество галерей, соединявших залы внутри монастырских зданий. Нижняя часть ансамбля была расположена на берегу Альдарена и переходила в пристань, к которой могли причаливать корабли гостей.
Единственный вход в город для иноземцев находился как раз на этой пристани. Прибывавшие по суше должны были обойти монастырь и постучаться в бронзовые ворота, отделявшие альмандинок от всего Миропотока.
Чан негромко постучал в них два раза и порывисто пригладил свои золотые волосы. Шенда и Януэль терпеливо ждали рядом и не отрываясь смотрели на реку, по которой большие баржи скользили в сторону Альдаранша. Вдали мириадами звезд сияли огни столицы.
Сначала путники услышали звук шагов, а затем, тихо скрипнув, открылся крохотный глазок. Наступившую тишину нарушил низкий голос Черного Лучника:
- Я Чан. Вместе с Шендой, драконийской воительницей, и фениксийцем, которого зовут Януэль, прошу аудиенции Матери-настоятельницы.
Глазок закрылся, и шаги растаяли в галереях монастыря.
- Это значит, что они не разрешают нам войти? - спросил Януэль.
- Нет, - объяснил Чан. - Они должны выяснить у Матери-настоятельницы, имеем ли мы право войти. Нужно подождать.
Через некоторое время внутри снова послышался шум. Раздался глухой грохот какого-то механизма, и бронзовые ворота медленно отворились перед ними. Януэль с нескрываемым любопытством воззрился на сестру-альмандинку. Она выглядела совсем не так, как он ожидал. Она была облачена в драконийские чешуйчатые доспехи, которые облегали ее тело от горла до колена, и обута в тяжелые сапоги из черной кожи, а у ее бедра висела кривая сабля ликорнийского образца. Лишь по очертаниям груди и бедер можно было догадаться, что это женщина.
При виде ее Януэль даже отступил на шаг. О шлеме, который скрывал ее лицо, в фениксийской лиге ходили легенды. Пронизанный хитиновыми прожилками, он целиком покрывал голову альмандинки. Единственный глаз, сиявший в костяной орбите, внимательно оглядел посетителей. Этот шлем и был одной из тех знаменитых медузниц, редких и ценнейших животных, разводимых орденом, чтобы защищать лица сестер-альмандинок. Медузницы обладали удивительной выносливостью и к тому же удовлетворяли все жизненные потребности своей хозяйки. В отличие от простых смертных альмандинки не ели земной пищи и не дышали тем воздухом, которым дышат они. Никто не знал, что происходило с их лицами под живым панцирем.
Рукой, обтянутой чешуей, она сделала повелительный жест в сторону широкого коридора, который вел в глубь монастыря. Чан, как этого требовал обычай, склонил голову, пропуская сестру вперед, чтобы та указывала им путь. В воздухе царила тишина. Фонари освещали белые стены, так что те сияли и в их свете можно было иногда разглядеть кого-либо из альмандинок, идущих по смежной галерее или поднимающихся по лестнице.
Коридор вел в восьмиугольный зал, две трети которого занимал полукруглый бассейн, наполненный мутной горьковато-соленой водой. От воды распространялся пряный аромат. К ним присоединились еще две альмандинки, каждая из которых встала за спиной одного из посетителей, держа руку на эфесе сабли.
Януэль хотел взглядом дать понять Шенде, что он обеспокоен, но она смотрела прямо перед собой.
- Нас еще никогда не допускали сюда, - прошептал Чан. - Никогда.
Вдруг вода в бассейне заволновалась. Януэль вздрогнул от удивления при виде появившегося перед ними существа. Это была старая русалка с длинными синими волосами и красивым спокойным лицом, казалось, что морщины даже украшают его. У нее на лбу мерцала диадема, а на руках, скрещенных на обнаженной груди, звенели многочисленные кроваво-алые браслеты. Она подплыла к ним и, положив худые руки на мрамор, подняла темно-серые глаза на Януэля. За ее спиной медленно плескался большой зеленый хвост.
- Мать-настоятельница, - склонившись, приветствовали ее Чан и Шенда.
Януэль чуть было не сделал то же самое, но предпочел приветствие, предписанное Заветом. Альмандинка за его спиной заворчала, но русалка жестом приказала ей замолчать.
